Рыцари креста - читать онлайн книгу. Автор: Том Харпер cтр.№ 69

— Некоторые из них лежат здесь уже неделю, — заметил Сигурд.

Я удивленно посмотрел на него и принялся загибать пальцы. С момента взятия города прошла неделя и один день. Мне казалось, что с той поры, когда мы стояли у стен города, минуло не меньше сотни лет.

Все эти дни Боэмунд надеялся сломить оборону антиохийских турок, защищавших свой последний оплот. В том, что ни одной из сторон не удавалось одолеть противника, не было ничего удивительного, ибо ни те, ни другие не умели сражаться в столь необычных условиях. Распадок между двумя вершинами ограничивался с одной стороны шедшей вдоль хребта стеной, а с другой — грядой отвесных утесов. Единственное, что могли делать армии в этой теснине, так это меряться силами, пытаясь оттеснить противника назад, тем более что Творец покрыл голый склон красной, как кровь, глиной и усеял его острыми, словно стрелы, камнями. В самом центре распадка виднелся разверстый провал, вид которого живо напоминал врата ада. Внутри него все было черно.

— Водоем, — поспешил рассеять мое недоумение Сигурд. — Первым делом Боэмунд лишил турецкий гарнизон воды. Он сбросил вниз несколько трупов.

Мы продолжили подъем и, взобравшись на гребень горы, увидели перед собой как на ладони укрепления высокой квадратной башни и отходившие от нее стены крепости.

Именно здесь были сосредоточены основные силы Боэмунда, и я тут же понял, почему предводитель норманнов, испытывавший явный недостаток в людях, рискнул поджечь город. Его войско находилось в весьма стесненных условиях. Воины сидели прямо на земле под полуденным солнцем, молясь и гоняя мух, в ожидании того момента, когда враг вновь пойдет в атаку. Ранены были почти все.

Я обратил свой взор к подножию башни и лишний раз убедился в том, что сегодня утром мы далеко не первыми поднялись на эту гору. Расположившиеся в круг военачальники держали совет, не обращая ни малейшего внимания на умирающую армию. Я узнал высокую митру Адемара, гордую выправку графа Раймунда, а также графа Гуго, герцога Роберта и Танкреда. Из военачальников высшего уровня отсутствовал только герцог Готфрид. Над ними высился Боэмунд, дерзко и заносчиво задравший голову. Туда-то мы и направили свои стопы. Конечно, я мог бы ославить Боэмунда перед прочими военачальниками, сказав им, что он лишил нас последней надежды на спасение, но на это у меня не хватило духу, тем более что он, вельможный воевода, наверняка поднял бы меня, жалкого грека, на смех, а затем и вовсе заставил бы замолкнуть навеки.

Не успели мы приблизиться к этим знатным особам, как путь нам преградил норманнский командир. Его небритое лицо было покрыто таким слоем крови, грязи и пыли, что я не узнал бы его даже в том случае, если бы он доводился мне родным братом. Глянув на следовавших за нами варягов, он удивленно спросил:

— Это все ваши люди?

— Все, кто еще способен воевать, — буркнул в ответ Сигурд. — Куда мы должны идти?

Норманн указал рукой вниз по склону, на стену, извилистой лентой уходившую к крепости.

— К последней башне. — Он вынул из ножен меч и взмахнул им над головой, желая размять руку. С дальнего конца стены и из крепости послышались воинственные крики. — Вы должны удерживать тот край и при необходимости атаковать турок с фланга.

Я посмотрел на ближайшую лестницу, решив, что нам придется подходить к башне по верху стены. Норманн поймал мой взгляд и отрицательно покачал головой.

— Двери башни забаррикадированы, чтобы турки не могли продвигаться вперед по стене. Башня отрезана от стен.

— Но как же…

— Там есть лестница. Когда подойдете к башне, кликнете наших. Скажете Куино, что вас послал я.

Мысль о предстоящей битве и так не давала мне покоя, но имя, которое он произнес, сразило меня наповал.

— Куино?!

— Куино из Мельфи. Он командует башней. — Заметив мою растерянность, рыцарь удивленно спросил: — Ты его знаешь?

Вероятно, древние были правы, говоря о том, что смертные — не более чем игрушки непостоянной судьбы. Боги древних наверняка встретили бы ее последний каприз дружным смехом, ведь мы с Сигурдом должны были защищать свою жизнь в одной компании с нашим врагом. Даже я не мог не признать мрачной иронии в подобном стечении обстоятельств. Впрочем, смущение мое было недолгим. Такова уж была наша судьба, и с этим я ничего не мог поделать.

Я посмотрел вдоль стены. Расстояние до башни составляло около ста пятидесяти шагов, достаточно близко, чтобы обстрелять нас из крепости.

— Дай Бог, чтобы турки не пошли сейчас в атаку, — буркнул Сигурд.

Мы повернулись спиной к стене и стали спускаться вниз, держа щиты справа. Первым шел Сигурд. Тени не было даже возле стены, ибо солнце стояло в зените и не жалело никого. Пот тек с меня в три ручья. Мне представились проржавевшие изнутри доспехи и выскальзывающая из потной руки рукоять меча. Я поскорее отер правую руку о подол туники и коснулся ею кольчуги в том месте, под которым находился мой серебряный крест.

Мы пробирались бочком, как крабы, таясь за своими щитами, и потому продвижение наше было медленным. На этой высоте единственным надежным путем была стена, осыпь же подходила к самому ее основанию. Росшие возле стены кусты в кровь искололи мне руки, пару раз земля уходила у меня из-под ног, и мне приходилось откидываться на стену. Я крепко сжимал в руке щит, пытаясь отогнать роившиеся в моей голове мысли о предстоящей встрече с Куино.

Обогнув первую башню, мы продолжили спуск. Стена шла здесь параллельно гребню, и потому склон стал куда круче. Внизу зияло черное жерло разрушенной цистерны [16] , готовое поглотить нас в любую минуту, потеряй мы опору под ногами.

Сигурд указал на незримую границу, за которой в долине начали появляться трупы. Мы находились уже почти на ее уровне.

— Тропа простреливается турками. Будьте осторожны.

Впрочем, турки — если они вообще следили за нами с круглых башен крепости — решили не тратить стрел на жалкую горстку людей, бредущих по самому краю пустоши. Возможно, они сочли нас недостойными их усилий или же рассудили, что мы и так идем навстречу собственной судьбе.

Последние двадцать шагов оказались самыми трудными, ибо мы находились на виду как у обеих армий, так и у небес, причем одна из этих армий находилась слишком далеко, а другая, увы, слишком близко. От дурманящего запаха растущих на склоне желтых цветов у меня закружилась голова, кусты, стегавшие по лицу и рукам, стали казаться мне мягкими травами. Если бы я поднял глаза к вершинам, высившимся над Оронтом, я мог бы вернуться в далекое детство, проведенное мною в стенах Исаврийского монастыря, и представить, как я в июньский день собираю вместе с другими послушниками воск и соты.