Пиратская принцесса - читать онлайн книгу. Автор: Сабрина Джеффрис cтр.№ 26

Тем не менее, когда он обнял ее покрепче и их губы снова слились, она не предприняла никакой попытки остановить его. И даже приоткрыла губы навстречу.

И тогда характер поцелуя резко изменился. Саймон жадно прижался к ее рту, будто хотел выпить ее до дна. Кровь текла расплавленным огнем, пульсируя в венах, колени подгибались. Комната исчезла, когда его язык глубоко проник в рот Камиллы, призывая ее ответить тем же.

И она ответила. Когда она нерешительно коснулась его языка своим, глаза ее медленно закрылись, а у него вырвался стон. Пальцы его поглаживали ей шею, затем опустились ниже, коснулись груди… Но она все так же ничего не сделала, чтобы его остановить, только глубоко вздохнула и выгнула шею, чтобы еще лучше ощутить вкус его поцелуя, его нежности, его страсти.

Он целовал ее долго, умело и уверенно. Его пальцы скользнули по обнаженной коже над вырезом платья, и ей захотелось, чтобы они дотронулись до кожи, скрытой тканью. Кинжал окончательно выскользнул из безвольных пальцев и ударился об пол. Она обняла Саймона за талию, наслаждаясь силой мышц, напрягавшихся под ее прикосновениями.

Он со стоном оторвался от ее губ и покрывал поцелуями ее щеки, тонкую кожу вокруг глаз, розовые уши.

— Вам определенно не следовало приходить, — шепнул он и чуть-чуть прикусил ей мочку уха. — Вы сводите меня с ума.

— Саймон, прошу вас, — пробормотала она, умоляя то ли о пощаде, то ли прося не останавливаться.

— Я видел вас на сегодняшнем балу, — в голосе проскользнули резкие нотки. Он прижался губами к ее шее. — Видел: вы танцевали с этими чертовыми креолами, которые вас ни капли не уважают.

Пресвятая Дева Мария, он ее ревновал.

— Вы меня в этом обвиняете? Но сами-то вы меня не пригласили, не так ли?

Он вдруг резко отстранился. В глазах запрыгали злые огоньки.

— Я боялся, что у вас потом будут неприятности с месье Фонтейном.

Она опустила глаза.

— Да, понимаю. Поэтому я и пришла сюда, чтобы поговорить.

— Скорее, чтобы помучить меня. — Его взгляд был полон грубого желания. Он погрузил пальцы в гущу ее волос, на пол посыпались шпильки и гребни, и кудри упали ей на плечи. — И вы будете говорить мне, что кузина ваша была невинной, когда ее соблазнили, — он покачал головой и накрутил завиток на палец. — А на самом-то деле вы обе слишком хорошо знаете, как поймать мужчину на крючок в минуту слабости. Кто бы он ни был, этот ее любовник, он, вероятно, просто не в силах был сопротивляться такому искушению. Бедный дурачина.

Она смотрела на него, онемев от неожиданности. Он снова властно притянул ее к себе, но на сей раз она его оттолкнула. Значит, он решил, что они с Дезире… нарочно соблазняли мужчин! Да как он посмел! Негодяй!

Она вырывалась, кипя от возмущения.

— Дезире не соблазняла парня, который бросил ее беременной, уверяю вас! А уж я-то сюда тем более шла не за этим.

Он не выпустил ее, и голос у него был коварный, как у самого дьявола.

— А зачем же в таком случае вы пожаловали посреди ночи в дом одинокого мужчины — одна, безо всякой защиты?

— Я пришла не беззащитной, — она растерянно оглядела пол в поисках кинжала. Своим глупым молчаливым согласием она, наверное, еще больше утвердила его в мысли, что креолкам остро не хватает целомудрия. Теперь он, конечно, не испытывает ни малейшего желания помогать Дезире. — Я принесла оружие! Я пыталась остановить вас, прекратить ваши… отвратительные ухаживания!

— Вот как! «Отвратительные ухаживания»?! — Лицо его потемнело, как небо перед штормом. Он проследил за направлением ее взгляда и увидел кинжал. — Ах да, я и забыл. Вы и впрямь принесли оружие! — Он поднял кинжал, поиграл им и протянул ей, пристально глядя в самые зрачки ее глаз. — Вот ваша защита, Принцесса. Берите и защищайтесь.

Она с беспокойством взирала на протянутую руку. Секунду помедлив, она все-таки схватила нож, но он мгновенно перехватил ее руку и приставил лезвие к своей обнаженной груди.

— Ну давайте, — усмехнулся он, — накажите меня за «отвратительные ухаживания». — Он заставлял ее надавливать на кинжал, пока острие не пронзило кожу и на поверхности не выступила капля крови. — Вы меня можете на кусочки порезать, а я даже не смогу вас арестовать. Слишком много вы знаете о моих преступных связях. Вы ведь так в себе уверены! — Он отпустил ее руку. — Так не бойтесь, вырежьте свои инициалы на моей груди. Отплатите мне за все. Ну, что же вы?!

Рука ее дрожала. Она никогда не причинила бы ему боль, тем более после того, что произошло между ними. Но она также не хотела, чтобы он думал, что они с Дезире — легкомысленны и доступны.

— Я не имела в виду…

— Чего?! — он вздернул бровь и встал в позу полного безразличия, будто она не держала у его груди смертельное оружие. — Чего вы не имели в виду? Может, мои ухаживания вовсе не были такими уж отвратительными? Может, они вам даже понравились? Или у вас не хватает смелости в этом признаться?

Она молчала. Саймон взял нож из ее рук и бросил со страшной силой. Кинжал с резким стуком вонзился в дверь за ее спиной.

— И впредь не лгите, что наши желания не обоюдны, — проговорил он с насмешкой. — Может быть, вам и «отвратительно» сознавать, что вы желаете такого «американского дикаря», как я, но это несомненно. По-моему, наш поцелуй говорил сам за себя. Вот почему вы пришли сюда, и вот почему…

— Я пришла попросить у вас помощи. Без вас я не смогу найти любовника Дезире! Только и всего!

Он отрицательно покачал головой.

— Нет, не все. Иначе вы не пожаловали бы сюда ночью, да еще в таком соблазнительном наряде, — он окинул ее взглядом с ног до головы, и Камилла чувствовала жар там, где его взгляд касался ее тела. — Можете объяснять себе свой приход как угодно, но на самом деле вы пришли потому, что между нами что-то есть, и это «что-то» заставляет нас искать встреч друг с другом.

Она начала было протестовать против такой наглой самоуверенности, но он не дал ей и слова сказать и продолжал тоном, в котором читалась неприязнь к самому себе:

— И я поплелся сегодня на бал по той же самой причине. Мне было необходимо видеть вас. Потому что… — он дышал с трудом, — потому что я слишком сильно желаю вас.

Не обратив внимания на дрожь, вызванную его признанием, она вздернула подбородок.

— И как все мужчины, вы полагаете, что ваше желание — закон для любой женщины.

— Ах, вы до сих пор пытаетесь протестовать?! — Он шагнул к ней и, обняв крепкой рукой за талию, второй резко поднял вверх ее подбородок и поцеловал. Поцелуй его был скорее наказанием, а не лаской.

Она хотела бы не отвечать на него, но это было выше ее сил. Двадцать пять лет прожила она без мужской ласки и за один вечер поняла, сколько она упустила. До появления Саймона она и не предполагала, что в теле ее живут какие-то желания, и теперь, когда он их пробудил, вряд ли ей удастся запрятать их обратно в потаенные уголки души.