Молчание - читать онлайн книгу. Автор: Чарльз Маклин cтр.№ 51

Раздевшись в их общей ванной, преисполненная благодарности за это известие, она ходила по ней, трогая личные вещи Тома: халат, зубную щетку, одеколон, бритву, — и невольно вспомнила молитву для узников, получивших отсрочку смертного приговора, которая начиналась словами: «Иисус милосердный, сокрой меня в ранах Твоих». Сердце ее готово было выпрыгнуть из груди.

Она долго стояла в душевой кабине, напоминавшей птичью клетку, продлевая за ее решеткой приятное ощущение успокоенной совести. Холодные, соленые водяные иглы оживили саднящее граффити — следы прошлой ночи, оставленные на самых нежных местах ее тела. Она подставляла их под мощные струи, обжигавшие сладчайшим огнем, пока наконец, вся горя, не почувствовала себя очищенной.

Облегчение, которое она испытала, узнав, что с Томом ничего не случилось, притупило чувство благодарности к этому человеку.

Человеку, который был способен так с ней поступить.

Как бы теперь ни развивались события, когда она все ему расскажет, он сумеет найти выход из положения. Сумеет сделать так, как лучше для нее.

Желая ему угодить, Карен решила не злоупотреблять косметикой, чтобы лицо сохранило природную бледность. Но маникюр и губной макияж она уже сделала в городе, в салоне «Красная дверь», где девушка, по ее описанию, покрасила ей губы и ногти в тон рубиновому колье. Зеленое шелковое платье вкупе с темно-медовыми волосами, чуть впалыми щеками и длинными, стройными ногами делало ее похожей на женщину-вамп сороковых годов. Платье Карен тоже выбрала в пандан к отсутствующему подарку мужа. Она даже не знала, успеют ли починить застежку. Пока что никто ничего не передавал и не присылал. И в то же время ничто не противоречило указанию Тома одеться скромно, но чтобы шея была открытой.

Более или менее удовлетворенная своим внешним видом, Карен вышла на балкон подышать свежим воздухом. Она допила прямо из горла остатки водки и, завинтив серебристую пробку, швырнула бутылку в темноту, подождав, когда она шмякнется на крокетную площадку, где утром ее, конечно же, найдет Доминик и предъявит как вещественное доказательство мародерства хулиганов из соседнего дома. В Нонсач уже съезжались гости — до нее доносился шум подъезжающих автомобилей, вереница которых, судя по звуку, тянулась аж до Лэттингтон-роуд.

Возвращаясь в комнату, Карен засмотрелась на балконный фонарь. Его матовый чашеобразный плафон потемнел изнутри от собранного за лето урожая дохлых насекомых. Она вошла в стеклянную дверь и задернула за собой шторы.

А ведь сегодня Джо должен был заехать за ней и Недом.

Карен приоткрыла дверь детской.

Нед сидел в постели, обложенный подушками. Волосы аккуратно причесаны, личико сияет чистотой, глазки смущенно бегают — как мышки, ищущие укрытия. Ей показалось, она слышала голоса.

Когда Карен вошла, мальчик на нее даже не взглянул.

Она присела на край его узенькой кроватки, чувствуя себя незваной гостьей. Выжидая, когда комната перестанет вращаться. Стараясь не помять платье из жесткого, шуршащего шелка.

— Солнышко! — Она тронула его за руку, вяло лежавшую поверх простыни.

Нед посмотрел на нее, всю такую расфранченную. Ни тени восторга! Он снова напомнил ей Джо.

— Мы будем совсем рядом, в соседнем доме. — Ладно хоть голос ее прозвучал естественно. — Слышишь оркестр? — Звуки музыки волнами докатывались из-за бухты.

Мальчик взял в рот большой палец и стал его сосать.

— Это не из-за того, что вы уходите, — услышала Карен за спиной голос Хейзл.

Девушка стояла у окна. Книги в ее пухлых руках не было — значит, они не читали.

И все же Карен была уверена, что ей не послышалось.

— Нед грустит, потому что мы не можем найти его «защитное» одеяльце. Без него он не уснет. Мы подумали, что, может, где-нибудь, когда вы путешествовали…

— Такое уже бывало, — прервала ее Карен. — Я абсолютно уверена… Солнышко, а оно не осталось в машине, когда мы ездили на пляж?

Она повернулась к Хейзл.

— Вы не проверили в «вольво»?

— Мы все обыскали, — ответила девушка. — Нед полагает, что он, скорее всего, забыл его в доме у своего друга.

— У своего друга? — Карен рассмеялась, глядя на висевший на стене плакат с изображением слоненка Бабара. [44] — У какого такого друга?

— «Они» сегодня общались — Нед и его воображаемый друг, — с лукавым видом сообщила Хейзл. — Как раз перед вашим приходом, миссис Уэлфорд.

Приглушенные голоса, обеспокоенный взгляд мальчика… ему пришлось спрятать от нее Мистера Мэна, срочно его удалить. А вдруг Хейзл тайными путями проникла в «их» частный мир? Вдруг удостоилась чести уже не просто подслушивать «их» беседы, а задавать вопросы и получать ответы?

Девица все знала. Она выстраивала против нее дело.

— У воображаемых друзей не бывает домов, — холодно проговорила Карен. — Должно быть, он имел в виду церковь. Мы заезжали по пути в церковь Девы Марии, и он… — Она ясно увидела, как сама подбирает со ступеней церкви истрепанное зеленое одеяло. — Нед, солнышко мое, утром мы съездим туда и проверим. Если кто-то занес одеяльце в церковь, то можешь быть спокоен, у отца Майкла оно не пропадет.

Карен стиснула ладошку сына. Обращенный на нее взгляд мальчика был полон укора. Неду она готова была простить что угодно.

— Я тебе почитаю, солнышко. Мамочка побудет с тобой, пока ты не заснешь. Все в порядке, Хейзл, ты можешь идти.

Няня пожала плечами, отвернулась поправить шторы, затем обошла кроватку с другой стороны и присела на корточки поцеловать Неда и пожелать ему спокойной ночи. Он в нее так и вцепился.

— Я никуда не ухожу, — шепнула ему Хейзл.

— Если это поможет, то Мистер Мэн сказал ему, что он оставил одеяло во дворе под деревом, где он обычно играет, — выдала она Карен с невинным видом, будто от лица мальчика.

— Вот как? — Карен заставила себя улыбнуться. Давно ли Хейзл все знает, подумала она, кому еще она рассказала?

— Это реальное место. Он вовсе его не выдумал.

Впрочем, скоро это не будет иметь значения.

— Мне нужно тебя на пару слов, — сказала Карен.

Вот сучка, еще улыбается!

Когда девушка встала, осторожно отрываясь от Неда, который все еще удерживал ее за футболку, Карен вышла вместе с ней из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь. Прислонилась к ней спиной и глубоко вздохнула.

— Я хочу, чтобы утром ты собрала вещи и уехала. Ты уволена, — спокойно проговорила она.