Песнь Огня - читать онлайн книгу. Автор: Уильям Николсон cтр.№ 52

Вскоре маленький отряд поднялся на вершину холма. Перед ними стоял замок Певцов с окнами-арками, через которые просвечивали залитые лунным светом облака. У входа в каменное кольцо, как чернила, сгустилась темнота.

– Полагаю, все уже в сборе, – неожиданно глухо сказал Альбард.

– Все, кроме нас с тобой, – отозвался Попрыгунчик.

– Кто запевает?

– Ждут нас.

– Нет, пузырь! Тебя, не меня. Я бросил Сирин, – голос Альбарда зазвучал еще тише, – а мальчик готов к последнему испытанию. Мой труд завершен.

– Не совсем.

– Я лишился силы.

– Ветер тебя понесет.

– Что ж… – Альбард расправил могучие плечи и тряхнул непокорной седой гривой. – Мальчик, дай я тебя обниму!

Бомен подошел к нему, и Альбард крепко обнял худощавого юношу.

– Я полюбил тебя, как только увидел. Ты знал об этом?

– Нет, – ответил Бомен.

– Да, люди никогда не видят самого главного! А ведь это правда. Я был готов умереть, чтобы ты остался в живых. Об этом ты догадывался?

– Нет…

– А ведь так оно и было. – Альбард вздохнул и поцеловал Бомена в лоб и щеки. – Живи за меня, мальчик.

– Но я…

– Эй, эй! Делай, как велено! Не из страха, потому что теперь меня никто не боится, так хоть из жалости. Когда-то я был Доминатором. И создал целый мир.

– Нас ждут, – напомнил Попрыгунчик и вошел в высокий дверной проем без двери, в темноту. Альбард, Бомен, Кестрель и кот Дымок последовали за ним.

Все произошло неожиданно. Только что они ступали по траве, и вдруг земля ушла из-под ног. Попрыгунчик и Альбард не произнесли ни звука. Бомен почувствовал, что падает, инстинктивно раскинул руки, как крылья, – и ничего этим не добился. Лишь какое-то время спустя он вспомнил, чему его учили, остановился и даже успел поймать Дымка, который, растерявшись, чуть не упал камнем вниз.

Кестрель приземлилась позже и, к удивлению брата, так легко, словно переступила через порог. Кот заерзал и выскользнул из рук Бомена, но тут же замер, выгнул спину и ощетинился.

Они оказались в пещере, в которой протекала подземная река. Постепенно глаза привыкли к слабому лунному свету. В тени, как призраки, стояли сотни Певцов со скрещенными руками и открытыми глазами, хотя по выражению лиц было ясно, что они ничего не видят и не слышат. Их ноги были босы, тела прикрывала одежда из грубой материи, головы и плечи присыпало пылью. Мужчины и женщины разного возраста и телосложения ожидали, когда их разбудят и позовут в последнее путешествие.

Альбард задрожал, упал на колени и поник головой.

Бомен смотрел на Певцов. Привыкая к темноте, он замечал все новые и новые фигуры. Тысячи людей.

– Чего они ждут?

– Прихода потомка Аиры.

«Моего прихода!» – подумал Бомен. Хотя многое оставалось неясным, он не испытывал страха. Скорее радостное волнение: наконец настал миг, к которому он готовился всю жизнь.

Кестрель ощущала настроение Бомена и радовалась за брата. В ее собственной душе радости не было – только грусть, пронзительная грусть, как-то связанная с серебряным голосом, который по-прежнему жег ей грудь.

– Подойдите к гробнице, – тихо произнес Попрыгунчик. Посреди пещеры высились каменные колонны с узорным верхом. Бомен и Кестрель пробрались мимо немых и недвижных фигур и подошли ближе. Сначала близнецы подумали, что на каменной подставке ничего нет, но вскоре в слабом серебристом свете различили иссохший труп: кожу, пергаментом обтянувшую кости, фаланги пальцев, сцепленные над ребрами, череп с зияющими глазницами.

– Ваш предок, – прошептал Попрыгунчик. – Пророк Аира Мантх.

Бомен и Кестрель встали по бокам гробницы, глядя на старые кости и не чувствуя ни особого почтения, ни страха. Только серебряный голос Кесс нагрелся так, будто собирался прожечь дыру в одежде.

Бомен вспомнил первые строки Утерянного Завета: «Дитя моих детей да пребудет с вами в последний час, ибо так я вновь обрету жизнь и вновь ее покину».

Бомен понял, что нужно сделать, и протянул руку. Краем глаза он заметил, что Кестрель делает то же самое. Это удивило его и обрадовало.

Всегда вместе, – молча сказала Кестрель.

Попрыгунчик замер и посерьезнел, глядя, как руки близнецов опускаются и вот-вот коснутся тела пророка.

Ничего! – пронеслось в голове Бомена, когда оба дотронулись до высохшей кожи. – Я ничего не чувствую! Это просто человеческие останки.

Ничего не ощутила и Кестрель.

И вдруг что-то изменилось. Все началось с усталости, которая переросла в слабость. Закружилась голова. Бомен пошатнулся и чуть не упал.

Что это, Кесс?

Он забирает у нас силу.

Кестрель ясно чувствовала, как из нее высасывают силу – медленно, неумолимо, безостановочно. Очень скоро, если не отнять руку, мертвое тело высосет ее без остатка.

Он забирает жизнь, – сказала она.

Пусть, – ответил брат.

Бомен ослаб настолько, что уже не мог стоять и опустился на колени, и все же руку не убирал. Голова юноши бессильно склонилась над мертвецом в каменной колыбели. Пару мгновений спустя упала Кестрель.

Попрыгунчик наблюдал за ними, не двигаясь. Близнецы стояли на коленях, склонив головы над скелетом, и почти не дышали. Оба потеряли сознание.

Певцы, находившиеся ближе к гробнице, начали просыпаться. Глаза заморгали, лица ожили. Один поднял руку и почесал щеку. Другой переступил с ноги на ногу. Тихий воздух пещеры наполнился шелестом дыхания. Пробуждались все новые и новые люди. Наконец первые запели. Это была тихая песня без слов, похожая на шум летнего дождика над озером, – шепот, а не песня. Альбард молча встал и запел с остальными.

Вскоре проснулось все племя. Тысячи Певцов шевелились, потягивались, вдыхали полной грудью и вступали в общий хор.

Звуки пения вернули к жизни Бомена и Кестрель, раскрыли им глаза и заполнили уши. В близнецов влилась гораздо большая сила, чем та, которую у них забрали, – сила всего народа Певцов. Недоуменно моргая, брат и сестра встали и огляделись. На них смотрели тысячи пар спокойных и всепонимающих глаз.

– Время пришло, – сказал Попрыгунчик.

Его голос снова изменился, но на этот раз все, кто его слышал, поняли – это и есть его истинный голос. Глаза Попрыгунчика были мудрыми и проницательными. Альбард с улыбкой смотрел на него и пел. На лице бывшего Доминатора отражался покой, которого он не знал многие годы.

«Ага, пузырь! – думал он. – Выходит, ты среди нас первый!»

Альбард вспомнил о своей глупости – смутно, словно все осталось в далеком прошлом. Ему не было стыдно или горько из-за своих ошибок: теперь он знал, что Певцы никогда не забывали о нем и что он тоже по-своему исполнил долг. Альбард приготовился к освобождению, желанному для всех Певцов, – к песни огня, к вихрю наслаждения.