Замена объекта - читать онлайн книгу. Автор: Александра Маринина cтр.№ 62

О.

Море - Одалиске, 4 мая 2004года

Одалиска, привет!

Тут в поселке, оказывается, открыли Интернет-кафе, я заглянула туда проверить почтовый ящик и обнаружила твои письма, целых три штуки. Я, честно говоря, обрадовалась и удивилась, никак не ожидала, что ты напишешь, я ведь предупреждала тебя, что до 10 мая буду у родителей.

Поверь моему опыту, зайка моя, нельзя делать вид, что ты не слышишь, когда твой муж вслух что-то говорит. Ведь, кроме вас, в доме никого не было, и то, что он сказал, было сказано для тебя и только для тебя. Если бы он не хотел быть услышанным, он бы промолчал. Твой Костя заговорил о предательстве вслух, значит, его это сильно мучает, ему необходимо с кем-то об этом поговорить, а ты от разговора уклоняешься. Это совершенно неправильно. Вернись сама к этой теме, дай мужу возможность высказаться, вот увидишь, он будет тебе благодарен. Только не приставай с ножом к горлу, не лезь в душу, просто дай ему понять, что ты готова его выслушать и обсудить проблему, что тебе тема предательства не безразлична и тебе интересно об этом поговорить. Поняла?

Целую,

Море.

Одалиска - Морю, 7мая 2004 года

Море, я сделала так, как ты советовала. Знаешь, получилось очень странно. Когда я об этом заговорила, Костя как-то весь дернулся, помрачнел, обнял меня, поцеловал и сказал, что я у него самая лучшая. И ничего не рассказал.

Как ты думаешь, что это означает?

Одалиска.

Море - Одалиске, 8 мая 2004 года

Я думаю, Костя просто благодарен тебе за готовность проявить участие. Ну и ладно, пусть он ничего не рассказал, но зато теперь он будет знать, что ты всегда рядом, что ты готова подставить плечо, что тебе не все равно, когда его что-то тревожит. Это очень важно в семейной жизни. Может быть, это вообще самое главное.

Извини, что пишу коротко, но здесь, в Интернет-кафе, обстановка не располагает к длинным излияниям.

Целую тебя,

Море.

Я люблю бывать у родителей, потому что, когда нахожусь в их доме, меня словно плотным облаком окутывают и ласково баюкают сразу три радостные мысли: как я люблю своих родителей и какие они у меня хорошие, несмотря на имеющиеся в ассортименте недостатки; какой хороший у них дом, просторный, красивый, уютный, отделанный и обставленный по их вкусу, который в данном случае (что вообще-то странно) полностью совпадает с моим собственным; как хорошо, что я живу отдельно от них.

Но сегодня я ехал к ним в Некрасовку с тяжелым сердцем, ведь мне предстояло объяснение с отцом, и избегать его я не намерен, хотя к этому есть все возможности. Я могу просто молча слушать упреки в свой адрес, кивать и не говорить ни слова. Однако, если сыновняя любовь угодливо предлагала возможность устраниться от скандала, бодрствующий во мне милиционер настоятельно требовал решительного разговора. Мне необходимо было задать папе ряд вопросов об Алле и ее водителе, а сделать это невозможно без обнародования своей осведомленности об их романе.

- Ты один? - Увидев, как я вылезаю из машины, мама огорченно всплеснула руками.

- Как видишь.

- А Катя? Я думала, ты приедешь с ней. Ну как же так, Егорушка? Мы с папой приглашали вас обоих, я приготовила изумительную рыбу по-каталонски.

- Мамуля, Катя работает на телевидении, у нее ненормированный рабочий день и очень напряженно с выходными. Сегодня она занята. Не огорчайся.

- Ой, Егор, - мама сокрушенно покачала головой и горячо расцеловала своего неудалого сынка, - ты совершенно не умеешь строить отношения с приличными девушками. Боюсь, внуков мне не увидеть. Ну, пойдем в дом, папа тебя ждет.

- Он все еще сердится?

- Папа очень расстроен тем, что ты ослушался его и не приехал на банкет, он считает, что ты проявил неуважение к нему, - строго сказала мама. - Несколько дней он пролежал в своем кабинете, у него была жуткая депрессия, впрочем, ты все это знаешь, я же тебе каждый день рассказываю о наших делах. Но теперь он немного отошел и готов тебя простить, если ты поведешь себя правильно.

- Правильно - это как? - ехидно осведомился я. - Я должен биться головой о стену и рвать на себе волосы? Или молчать, как рыба, и не затрагивать больную тему?

- Егор! - воскликнула она с упреком.

- Ладно-ладно, - я ласково обнял маму, - я все понял. Постараюсь, чтобы все было в лучшем виде. Где отец? Все еще лежит в кабинете?

- Он плавает.

Это хорошо. Значит, папа в настроении. Может, не в самом лучшем, но уж точно не в депрессии, уж я-то своего папочку знаю. И потом, мама, как всегда, драматизирует: если с отцом разговаривал следователь или кто-то из оперов, то ему пришлось так или иначе с ними встречаться, а значит, вставать с дивана и выходить из кабинета. Интересно, он ездил для этого в Москву, что-то солгав маме? Или они приезжали сюда, и папа выдал их за журналистов или еще за кого-нибудь, с кем нужно вести деловые переговоры без посторонних? Или ему пришлось признаться во всем маме, а уж она сама решила не посвящать меня в подробности, которые могут уронить папин авторитет в моих глазах?

Раздевшись, я заскочил в столовую и схватил со стоящего на столе старинного фарфорового блюда неземной красоты тарталетку, наполненную чем-то соблазнительно благоухающим. Это оказалось крабовым салатом, но каким-то особенно вкусным. Моя мама всегда умела придавать давно знакомым традиционным блюдам новое незнакомое очарование.

- Егор! - маминому негодованию не было предела. - Ну зачем ты кусочничаешь! Сейчас придет папа, и мы сядем за стол.

- М-м-м, - ничего более внятного с набитым ртом я произнести не сумел и принялся энергично жевать, - я хочу сказать: где мои плавки? Пока папа плавает, пойду составлю ему компанию, оздоровлюсь.

- Вот это правильно, - одобрила меня мама, - это очень полезно для здоровья. Я давно тебе говорю: приезжай к нам каждый выходной, плавай, парься в бане, гуляй в лесу по два часа - и будешь здоров до глубокой старости. Плавание, баня и ходьба - это самое главное для спины, для позвоночника, а позвоночник - это самое главное для здоровья…

Ну, понеслось. Лекцию о важности позвоночника я слушал по меньшей мере раз пятьсот. Да я что? Разве спорю? Конечно, позвоночник - это важно. Но сейчас для меня куда важнее совсем другое.

- Мамуля, папино здоровье - национальное достояние, и о нем следует заботиться по всем правилам, а мое здоровье как-нибудь перебьется, ладно?

Мама поджала губы и вышла из столовой. Я быстро схватил еще одну тарталетку, но уже с другого блюда. Тоже вкуснятина.

- Вот, держи свой плавки.