Пасодобль - танец парный - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Кисельгоф cтр.№ 53

Дверь в дом открылась, и в прихожую ворвалась моя дочь вместе с мартовским ветром. С запахом распустившихся шишечек вербы, нагретых солнцем весенних луж и лимонной ванили. Она всегда влетает в дом вихрем, срывая с себя одежду и обувь, как листья. Ее можно найти по ним как Аладдину свою любовь. Я — Аладдин. Я ищу запах ее юности, собирая сброшенную одежду. Мне нетрудно. Я люблю встречать мою дочь. Моего почтальона весны. Она доставляет мне бандероль в сургучных печатях с оттиском вечной весны. Независимо от времени года. Я жду ее, потому что, не сознавая, она приносит в дом послание — все начинается! Я чувствую это так остро, так жгуче, что хочется жить. Жить хочется! Потому я жду ее всегда. Даже тогда, когда меня дома нет.

— Папа! Я дома! — закричала она с порога.

— Папа еще не пришел.

— А.

Я загляделась на нее. Из-под черно-желтого полосатого капюшона с кошачьими ушками выбились смешные кудряшки. Крышей домика на лбу, так, как ее рисуют дети. Даже шорты были смешными. Черные фонарики с поясом кумихимо [16] на моем маленьком, забавном тигренке с вызывающими глазами.

— Что?

Она говорила со мной, стоя в облаке подростковых лимонадных духов. Ее глаза насмешливо щурились.

— Я купила тебе подарок.

— Опять? — Ее губы дрогнули.

— Ничего особенного. — Я неловко протянула ей коробочку с немецкими фирменными браслетами. Мне так захотелось их купить. В толще дутых браслетов медленно плыли золотые и серебряные рыбки. Лениво летели разноцветные птицы. Колыхались течением небывалые подводные цветы и листья. Браслеты напоминали хрустальные шары памяти, в которых идет снег одним мановением твоей руки.

Она раскрыла упаковку, ее пухлые детские губы надулись спелой клубникой.

— Я что, папуас? Я такое не ношу.

— Мне сказали, эти браслеты сейчас самые модные.

— Кто? Деревенская тетка из бутика?

— Ты же носишь фенечки. Кумихимо…

— Это другое.

— Чем другое?

— Тебе не понять. Это не твой стиль.

— Стиль Миядзаки? [17]

— Именно, — усмехнулась она и полетела по коридору, на ходу сбросив с себя шкурку тигренка.

Я подняла ее и вдохнула запах. Курточка пахла искусственной лимонадной пыльцой, собранной пчелами «Beeline». Зачем я подарила ей эти духи? Черно-желтые, полосатые пчелы съели запах моей дочери. Спрятали его в восковых сотах радиоволн. Зарыли среди DVD и CD с манга, аниме и компьютерными играми. Схоронили среди тряпок от Шермана и Хилфигера. Закопали в шкатулках, корзинках и ящичках с фенечками, колечками, бусами, подвесками для джинсов и карнавальными косплеевскими вещицами [18] . Зачем я покупаю ей все эти вещи? Чтобы укрыть ее от себя?

У нее хорошее настроение. Уже много дней. Это нетрудно понять. Что у моей дочери на уме, то и на лице. Отчего ей так весело? Что с ней творится? Мне грустно оттого, что моя дочь выросла счастливой без меня. Нормальный, здоровый ребенок. У нее много друзей. Значит, она не выросла букой и у нее нет проблем в общении. Могло быть наоборот, но случилось иначе. Ее отец хорошо справился со своей задачей. Организовал успешный сиротский дом на моих костях. Я про себя рассмеялась. К чему плата корридой за то, что я не умерла? Я могла быть со своей дочерью или не быть, все было бы так же. Счастливый, здоровый, уверенный в себе ребенок.

Я еще раз вдохнула лимонадный запах и повесила курточку на плечики. Настроению моей дочери идет детский аромат лимонадных духов. Хорошо, что я их подарила. Я достала свою сумку и положила в нее браслеты, купленные в подарок. Раньше я хоронила подарки в своей комнате и жалела себя, натыкаясь на них взглядом. Жалела до слез. Сейчас отдаю Лене, моей сотруднице. Она работает в моем отделе. У нас дочери ровесницы, но моя зарплата выше. Я отдаю вскрытые коробочки и упаковки уже без слов. Мне кажется, Лену это задевает. Но она берет, я отдаю. Отдам и браслеты. Я вдруг вспомнила браслет с волшебными рыбками в морской воде цвета неба. Я купила набор из-за этого браслета. Именно его мне захотелось донельзя. Это мой хрустальный шар памяти. Точнее, его китчевый суррогат, стоящий сто двадцать долларов. Для трех детских браслетов, наверное, дорого, для суррогата памяти — в самый раз. Я раскрыла сумку и забрала свою память. Сама не знаю зачем.

— Я хочу ридикюль из бисера.

Я вздрогнула и обернулась. За мной стояла дочка.

— Хорошо.

— Лучше дай деньги. Ты не сможешь выбрать.

— Пойдем вместе?

Моя дочь подняла брови. Я сдалась. Как обычно.

— Как твои дела?

— Отлично!

Моя дочь поблагодарила меня нехарактерной откровенностью, и я решилась спросить еще:

— Может, пойдешь со мной к бабушке? Она будет так рада. Она скучает по тебе. Очень.

— Я не люблю бабушек. Любых.

— Даже маму твоего отца? — вдруг вырвалось у меня.

— Даже. — Глаза дочери сузились. — Терпеть не могу предателей!

— Что ты об этом знаешь?

— Она не любила папу! — Моя дочь неожиданно распалилась.

— Кто тебе сказал?

— Нина Федоровна! — выкрикнула дочь. Она смотрела мне прямо в глаза. С ненавистью. Не таясь.

— Нина Федоровна тебе солгала! Мне она говорила другое!

— Не надо мне подарков! Ничего от тебя мне не надо! Ничего!

Она круто развернулась и бросилась в свою комнату. Дверь передо мной захлопнулась наотмашь. Размозжив хрупкий, призрачный мир. И я услышала плач, громкий, надрывный, недетский.

— Прости.

Я привалилась к стене и закрыла глаза. Мне в ее комнату было нельзя. Не разрешалось. Я вдруг вспомнила песенку, которую пела Маришке в детстве. Смешную песенку Мандельштама о счастливом лунном народце, плетущем корзинки в голубых домах-голубятнях. Я так ее утешала. Она смеялась и просила еще. Я вспомнила и запела. Про себя. Чтобы утешить мою взрослую дочь, даже если она не может меня слышать. Я пела о чудо-голубятнях и поняла. Эта песенка о моей несбывшейся мечте. Даже сейчас я плачу о своей несбывшейся мечте. Нашей с Маришкой мечте. О настоящем доме. Хотя знаю, плакать не стоит. Настоящие дома далеко. Нам с дочкой туда уже не попасть.

Моя дочь не растет счастливым ребенком. Так не плачут счастливые дети. Счастливые дети не кричат в исступлении, не бьют посуду, не рвут подарки, не раздражаются по пустякам. Счастливые дети живут в мире с собой.