Пасодобль - танец парный - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Кисельгоф cтр.№ 44

Его могла дать только работа.

Я была готова к разговору. Я права, потому легко смогу объяснить, почему я так делаю. Это несложно. Мне нужен был крепкий тыл, но создать его для меня мой муж не сподобился. Не хотел! Не желал! Не стремился! Я приготовилась к схватке. Настроилась. Наточила когти и зубы. Я ткну его носом в мертвый груз бессмысленных, никчемных железяк. Завалю ими по самую маковку! Не желает понять, тогда я устрою чейндж. Моя учеба — на его неизлечимый досуг. Пусть получит его без условий. Пусть! Неважно, кто забирает ребенка из сада. Важно, кто обеспечит его будущее. Это сделаю я!

— Марише нужна няня, — сказала я. — Или ты сам будешь забирать ее из сада.

— Почему?

— Я поступила учиться. На вечерний. Я не всегда буду дома.

Я приготовилась к схватке, а она оказалась не нужна. Он опустил голову. И все.

Я молчала, и он молчал.

— Что молчишь? — спросила я, мой голос дрожал от еле сдерживаемой злобы. — Нечего сказать?

— Как хочешь, — ответил он и вышел.

— Я отвечаю за дочь. И для меня это не пустой звук! — крикнула я ему в спину.

Он не дослушал меня, закрывшись в своей комнате. Отгородившись старой, крепкой, дубовой дверью. Я взялась за ее ручку, помедлила и ушла. Поняла, все бесполезно. Он не уступит.

Мне нужно было объясниться и с дочкой. Это труднее. Намного. Сможет она меня понять? Она ведь такая маленькая.

— Мариша, я хочу купить нам дом. Счастливый дом. Как мы мечтали. Помнишь? Ты помнишь счастливый круглый дом?

— Желтый, как одуванчик? — вдруг улыбнулась она.

У меня отлегло от сердца. Свалилась страшная, невыносимая тяжесть. Я не буду с ней вечерами, но она будет знать, что я делаю это не зря. Ради нашей мечты. Она поймет. Она уже так выросла.

Я обняла ее и прижала к себе крепко-крепко, так что косточки хрустнули. Я не хотела, чтобы она видела слез. Ни к чему ее волновать.

— Да. Желтый и теплый. Как солнышко на твоих рисунках. Я его обязательно построю. Я обещаю. Ты веришь?

Она кивнула, погладив кудряшками мою шею. Сама не заметив. Так неожиданно, так больно, что мне хотелось плакать. Навзрыд. А надо было терпеть.

— Мариша, я часто буду задерживаться. Мне нужно учиться, чтобы заработать деньги на наш счастливый дом. Без этого ничего не получится. — Я взяла ладонями ее голову и заглянула в глаза. — Ты меня понимаешь? Никак.

— Никак?

Я спрятала глаза в ее кудрявом стожке. На самой макушке.

— Никак.

— А котенок там будет?

— Будет! — засмеялась я. — Целая стая лохматых, нахальных, рыжих котов. Обещаю!

— Ладно! — рассмеялся детеныш. Теплым облачком. Прямо мне в шею.

Маришка была со мной согласна, значит, я права. А я сомневалась. Трусила. Почти сдалась. Мы только-только стали с Маришкой ближе. Я боялась опять ее потерять. А она все поняла и дала мне крылья.

— Умничка моя! — рассмеялась я и защекотала ее поцелуями. Она, хохоча, отбивалась. Радовалась вместе со мной. Ей тоже была нужна наша мечта. Счастливый круглый дом. Я легко это поняла. Легко!

Все казалось простым, а получилось как всегда. Муторно, трудно, безрадостно. Мне легко давалась учеба, и трудно и тяжко — семейная жизнь. Она разбивалась и сыпалась. Валилась и рушилась. От одного непонятого слова. От неувиденного жеста или неуловленной мысли. От неугаданных желаний и невыполненных обещаний. От всего. Я зажглась будущим и быстро сгорела. Мой любимый детеныш не поверил моему обещанию, позабыл о нашем уговоре. Не справился, не осилил. Я приходила домой, Маришка уже спала. Укрытая вниманием и любовью своего отца, как щитом. Щитом от меня. Он всегда был рядом, я снова превратилась в призрак самой себя. Я хорошо это поняла.

— Маришка, я купила билеты на «Синюю птицу». Идем в воскресенье. Втроем. Я, ты и папа.

— Не хочу, — легко ответил ребенок.

— Да. А что ты хочешь?

— Папа придумает, я скажу.

Папа придумал, и они ушли гулять. Вдвоем. А я поехала сдавать билеты.

— Мариш, почему вы не пригласили меня? — спросила я. — Мне так хотелось быть вместе с вами.

— Не знаю… — протянула она.

Моему ребенку было неловко. Меня забыли, а ответ держать ей. Ей было неуютно. И все.

— Хочешь, я брошу учебу? Буду всегда с тобой? Хочешь? — спросила я, и сердце мое забилось как сумасшедшее.

— Не знаю, — она пожала плечами. Вскользь. Равнодушно. Никак.

Вот так я все поняла. И учеба в институте потеряла всякий смысл. Мне незачем было надрываться. Счастливые дома остаются несбыточной мечтой. Нелепой, детской причудой. Почему меня это так тронуло? Почему нет сердцу покоя? Ведь я никогда не считала себя фантазеркой. Несбыточные мечты придуманы для несчастных. Им тащить этот груз, если сдаться. И я решила не сдаваться. Продолжить учебу. Так будет правильнее. Так я дам своей дочке то, что обещала. И обещание сдержу, чего бы мне это ни стоило. Придет время, и она все поймет. Обязательно.

Я успокаивала себя. Все должно быть хорошо. Все наладится. И сама себе не верила. Мне нужно было бросить учебу. Нужно. Но сдаваться я не хотела и не умела. Не приучена! Последнее слово должно было оставаться за мной. Слово я сдержала, а сердце лишилось покоя. Совсем. Я вновь сделала все не так, и мне опостылела учеба. Я волочила ее за собой, как гирю, в будущее, которого не было. Зачем будущее, если в нем нет никого, кроме тебя? Меня снова мучили депрессия и бессонница, оставляя синяки под глазами. Но я сама так решила.

Я готовилась к первой сессии ночами. Мне не надо было ходить на занятия, мне хотелось больше возиться с Маришкой. Я засыпала над учебниками, посылая экзамены к черту. Ребенок был важнее, а ребенок со мной скучал. Я винила мужа. Ненавидела. Так было легче. Мне.

Я уронила голову на раскрытый учебник и уперлась взглядом в вереницы черных печатных жуков.

«…деловые партнеры, а также организации, в контроле которых они либо участвуют, либо имеют финансовый интерес, не должны, принимать участия в отборе или администрировании контрактов, других выплат, сделок…»

«Участвуют, принимают участие». Господи, какая чушь! Зачем мне это? Кто вообще знает, что такое конфликт интересов? Не в бизнесе, а в жизни? В жизни обе стороны принимают участие и имеют общий интерес. За одним исключением Общий интерес их не объединяет, а разделяет. Пропасть так глубока, намерения так темны, что партнер превращается в офшорный икс. Я не узнала мужа в далекой стране, не поняла после замужества, не узнавала и сейчас. Он оказался вещью в себе. Всегда разный. С одной-единственной определенностью. Твердыми, крепко сжатыми, запертыми на щеколду губами. Не такими, как у всех. Я хорошо это помнила.

Он всегда читал за столом, я смеялась. Раньше. Он часто промахивался вилкой мимо тарелки. За это я его простила. За то, что смеялась. А хотела я другого. Смотреть, как он ест, подперев свой подбородок кулаками. И видеть, как ему нравится, что я на него смотрю. Как привыкла дома. Как мечтала. Раньше прощала, теперь нет. Кулаки и подбородок у меня были, а мужчины, на которого можно смотреть всю жизнь, не оказалось. Не оказалось! У меня закипели слезы на глазах. Меня обманули! Развели! Бросили подыхать! Одну! Совсем одну! Господи, как же я его ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!