Журавлик по небу летит - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Кисельгоф cтр.№ 9

– Да?! – поразился Мишка.

– Да, – легко ответила я.

Мишка посмотрел на меня с уважением, а я прочертила на снегу дугу носком своего ботинка.

Я теперь пасусь в Сети в непривычных местах. Читаю про облака. Решил быть на уровне, чтобы… Ладно, облака бывают разные, но меня зацепили перистые. Циррусы. Почти цитрусы. Они самые высокие, самые далекие и самые красивые. Выше только серебристые и перламутровые. Но они выглядят ненастоящими, а перистые – настоящими. И похожи на крылья белых лебедей на взлете. Я закрыл глаза и представил лебединое крыло, вытянутое на несколько сотен километров. Лебединое крыло засветилось ледяными кристаллами и унеслось в верхнюю тропосферу. Почему меня тянет к самым высоким, ледяным облакам? Потому что я малявка и мне до них далеко, дальше не бывает?

– Я тучка, тучка, тучка! Я вовсе не медведь! – заорал я.

– Что поделываешь, тучка? – спросил отец за моей спиной.

Я втянул голову в плечи, потом опомнился и развернулся. У меня теперь мания преследования. Мне кажется, все читают мои мысли.

– Сколько раз просить стучаться? – злобно сказал я. – Я замок врежу!

– Хочешь маму доконать?

– Вы меня доконаете! Вы! – снова заорал я.

– Что с тобой? – Отец смотрел на меня как на больного проказой. – Ты последнее время не в себе. Или мне кажется?

– Кажется, – буркнул я, решив сбавить обороты. С отцом мое настроение проканает, с мамой – нет. Шпионаж тогда обеспечен, провал тоже.

– Что это? – Отец смотрел на монитор. На нем улетали в тропосферу лебединые крылья.

– Облака. Лизкина мама изучает облака, – я еле выговорил слово «мама».

– А я думал, ты реферат пишешь.

Блин! Лучше бы я так сказал. Меня застали врасплох, я совсем перестал соображать. Теперь провал обеспечен.

– О чем говорить с малявкой? – небрежно бросил я. – Только о том, что она знает.

– Молодец! – Отец засмеялся. – Готовишься к встрече с девушкой по-научному. Надо перенять твой опыт.

Трындец!!! Я лузер, лузер, лузер! Я вовсе не медведь! Меня надо забанить до конца жизни.

– Перенимай, – еле выговорил я, и меня забанило по-настоящему.

Я веду себя как последний идиот. Торчу у дома и жду Ее. Чтобы просто подняться вместе вверх по лестнице. Я молчу, говорит Она. А я просто слушаю. И ничего не помню. О чем мы говорим? О Лизке?.. Точно. О ней.

– Зайдешь? – каждый раз спрашивает Она меня.

Я отрицательно машу головой, и мы входим в квартиры одновременно. Я закрываю дверь и жду, когда щелкнет Ее замок. У них старый замок, часто заедает. Надо его починить, а я не умею. Залезть в инет, посмотреть замки? А если не смогу? Посыплю голову пеплом… Вот олух! Нет, я не олух. И не малявка, я выше Ее на целую голову. Между прочим, кучи пацанов влюбляются в своих училок. И ничего. Некоторые даже женятся. Чем я хуже? Женюсь, удочерю Лизку. Я представил себя Лизкиным папиком и заржал. Она всю жизнь простоит в углу! Хотя, если честно, в небольших количествах она ничего. Мне она даже нравится. Или мне Лизка нравится, потому что нравится Она? Нет, у них глаза одни на двоих. Потому я люблю смотреть в Лизкины глаза.

Лизка меня как-то застукала во дворе.

– Что стоишь, мерзнешь? – спросила она.

– Ключи забыл. – Я сказал первое, что пришло в голову.

– Пойдем ко мне. У тебя нос синий, а под ним сопля блестит.

Я разозлился, она засмеялась. Пока она смеялась, я испугался. Вдруг у меня под носом всегда сопли? И Она это видит?! Вот позорище! Я был унижен. Я до сих пор унижен.

Я грелся котлетой и чаем у них на кухне, когда пришла Она.

– Не буду вам мешать, – сказала Она.

– Ты нам не мешаешь, – воскликнула Лизка, а я промолчал. Был в ступоре. Как обычно. И Она ушла, решив, что мешает мне. Придурок!

Я дал себе кулаком по физии и пошел к отцу. Он таращился в монитор на облака.

– Готовишься к встрече с Лизой по-научному? – насмешливо спросил я. Он втянул голову в плечи, а потом развернулся ко мне.

– А ты почему без стука?

– У нас это не модно, – вредно сказал я.

– Пора менять моду. – Он сощурил глаза.

– Пора, – согласился я. – Надо охватить и маму. Я хочу, чтобы она тоже была на гребне.

Отец молча отвернулся к монитору. Я ушел, выиграв одно очко. Это лучше, чем ничего.

Меня заманила к себе Бухарина. Я не хотела к ней идти. Ее личная жизнь плохо действовала на мою. Но она заклеймила меня именем Иуды. И мне пришлось тащиться. Кому хочется числиться Иудой?

У Бухариной был странный вид, счастливый и виноватый одновременно. Это было интересно и заманчиво. Очень!

– Раскалывайся! – велела я.

– Я изменила мужу, – созналась она.

– В смысле? – поразилась я.

Бухарина была не замужем. Уже полгода. И несмотря на это, продолжала мыслить стереотипами.

– С Савельевым.

– С Савельевым? – Я потеряла дар речи.

– Думаешь, это глупо? Перепих по диагонали? – смущенно улыбнулась Бухарина, глядя в стол.

Оказывается, Бухарина не мыслила стереотипами. Она вышивала крестиком по диагонали. Это был высший пилотаж! Таких, как она, после разводов раз-два и обчелся.

– Высший класс! – воскликнула я.

Бухарина раскраснелась как маков цвет. Еще бы! Самая искренняя похвала – это похвала от зависти. Точно!

– Как ты его заманила?

– Он сам пришел. Но это не важно. Важно было, смогу я с другим мужчиной или нет?

Бухарина сделала паузу. Могла и не делать. По ее лицу все было ясно.

– Я смогла! – торжествующе рассмеялась она. – Запросто!

– А он? – вредно спросила я.

– Тормоз! – разозлилась Бухарина. – Само собой!

Казус в том, что женщина может всегда, а мужчина – нет. Женщина может не хотеть, но может мочь. А мужчина может только при наличии двух условий – хотеть и мочь. Но самое печальное бывает тогда, когда мужчина хочет, но не может. Это все равно, что мечтать выйти замуж за олигарха, живя и работая в Урюпинске. Другими словами, мужчина – создание нежное, его обижать нельзя. Потому мой вопрос был закономерным. Савельева обидела жена, уйдя к Троцкому. Савельев мог мочь, а мог и не мочь. Хотя этот вопрос я могла и не задавать. Все было заранее ясно, принимая во внимание выражение лица Бухариной. Та прочла мои мысли и захихикала.

– Что-то еще?

– Да! – давясь от смеха, воскликнула она. – Троцкий явился ко мне во время адюльтера с Савельевым. Вообрази!