Светорада Янтарная - читать онлайн книгу. Автор: Симона Вилар cтр.№ 67

– Уж не думаете ли вы, что камень был брошен не просто обозленным бродягой, а подосланным убийцей?

Варда смотрел мимо княжны, словно ему было неприятно с ней общаться. Будучи намного выше Светорады, он казался мощным, а его бородка, подчеркивающая упрямый подбородок, придавала ему солидности. Как– то Александр сказал, что Варда младше его на два года, однако если кесарь в свои двадцать восемь лет выглядел мальчишкой, то Варда, наоборот, смотрелся пожившим мужем. Светорада нашла бы его привлекательным, если бы не подспудная неприязнь к нему. Хотя… В последнее время Светорада не знала, что о нем и думать.

– Вы не ответили мне, комит!

Варда чуть скривил в ухмылке рот.

– Я получаю неплохую ругу за честь охранять вас. – Теперь он смотрел на нее все с тем же пренебрежением. – А я привык всегда хорошо выполнять свою работу. К тому же я еще не забыл, что не так давно вас пытались отравить. И вот теперь этот брошенный камень. Из пращи кидали, с силой, я– то в этом разбираюсь. И если бы убийце хоть немного повезло, ваша бы головка раскололась и растекалась сейчас мозгами по булыжникам мостовой.

Он явно хотел напугать ее. Но Светорада только и сказала, что тогда бы он потерял свой пост начальника стражи в Дафне, как и свою значительную ругу.

Прибыв во дворец Дафны, Светорада погрузилась в раздумья. Сидела в богатом кресле, кутаясь в подбитую мехом накидку и устроив ноги на подставке с жаровней внутри. Эти неожиданные, вкупе с ветром холода после так долго державшейся теплой погоды застали весь Палатий врасплох. Мерзли на открытых террасах лимонные деревца в кадках, в переходах стоял запах угля, который с утра до вечера таскали зябнувшим царедворцам слуги. Для сохранения тепла большие окна были занавешены тяжелыми портьерами, но от ветра все равно подрагивали стекла в оконных переплетах, сквозняки колебали занавеси и пламя в напольных светильниках, отчего по ликам выложенных мозаикой святых мелькали тени, словно святые сподвижники оживали и озирались на проходивших мимо обитателей Палатия.

Светорада размышляла о том, что случилось на подворье Фоки. По сути, она и испугаться толком не успела. И лишь потом заволновалась, но больше не за себя, а за Глеба. Правда, с мальчиком остался Сила… и Ипатий. Княжна знала, что Ипатий мог оградить тех, кто ему дорог, ибо она сама беспечно жила под его покровительством целых пять лет. А вот Александр, несмотря на все его могущество, вряд ли мог обеспечить ей безопасность. И конечно, именно он с его легкомыслием мог при ком– то обмолвиться, что Ксантия ушла гулять в город. Спросить – так ведь и не вспомнит, где и с кем говорил об этом. Светораде самой надлежало поразмыслить, кому она не угодила. Таких было немало. В ней мог разочароваться император, ее недолюбливала и по– прежнему ревновала Зоя, были еще брат и сестра Дуки. Не стоило забывать недовольного ее возвышением патриарха Николая. Также к своим недругам Светорада могла причислить и тех, кто ей приплачивал, как это принято в Палатии, надеясь на ее поддержку и протекцию. Ибо она, как и все тут, брала взятки, чтобы представить кого– то кесарю, за кого– то замолвить словечко. Отказаться от подношений царедворцев означало проявить враждебность, однако бывали случаи, когда княжна брала подарок, впоследствии так и не оказав помощи. В таком случае она могла нажить врагов. В Палатии интриги, подкупы, соперничество и зависть были главными критериями в отношениях людей, здесь нужно было все время изворачиваться, все учитывать. Она же только начинала постигать эту науку интересов и честолюбивых замыслов, а потому могла неосторожно настроить кого– то против себя…

На другой день кесарь Александр уехал охотиться на Месемврийские возвышенности. И хотя Варда известил его о том, что случилось накануне, для легкомысленного Александра это не стало поводом отказаться от охоты. Он только повелел Варде еще более усердно охранять Янтарную, а сам, прихватив Константина Дуку и иных приятелей, отправился стрелять диких ослов. При расставании Светораде вдруг до слез захотелось обнять его и закричать: «Скажи, ты ведь любишь меня больше их всех!» Но княжна промолчала. Самое странное, что после отъезда кесаря она как будто и не скучала по нему, что удивляло ее саму. Еще недавно она просто лучилась от счастья, узнав, что вновь любит, что любима, и вот… Свое равнодушие к разлуке с Александром княжна приписывала тому, что испытала облегчение, оттого что теперь будет освобождена от общения с его приятелями. Но Александр все же был не они, княжна продолжала верить, что приручит его, и не теряла надежды однажды стать кесариной. Она сама решила свою участь, выбрав жизнь в роскошном и опасном Палатии, и понимала, что надо продолжать идти к своей цели.

Обычно служанки рассказывали ей все новости Палатия. Штат возлюбленной кесаря теперь значительно расширился, однако, пока положение Светорады не упрочилось, среди ее приближенных не было женщин из знатных родов. Поэтому она и велела вызвать к себе из фемы Оптиматы соседку Ипатия, Прокопию. Будучи родом с Руси, эта женщина не могла особо рассчитывать на возвышение, поэтому, призванная ко двору своей соотечественницей, она просто лучилась благодарностью. Тем не менее, несмотря на приказ Светорады приехать вместе с юной Грацианой, Прокопия все же предпочла не привозить в Палатий свою дочь. Когда Светорада спросила ее о Грациане, Прокопия уклончиво ответила, что та слишком скромна и стыдлива, чтобы поменять тихое существование на бурную жизнь среди дворцовых интриг. Даже то, что тут она могла бы наконец встретиться со своей тайной мечтой, Вардой, не прельстило ее. Прокопия сказала лишь, что Грациана верит в предсказание, что именно в Оптиматах Варда найдет свое счастье, вот и ждет его. Ну, пусть ждет, рассердилась Светорада. Что– то она не замечала, чтобы Варда проявлял желание отправиться в их поместье на побережье. Да и Ипатий его вряд ли туда позовет.

Присутствие веселой и живой Прокопии разряжало обстановку в Дафне. Бойкая женщина сразу же стала одной из первых приближенных Светорады, потеснив даже ее верную Дорофею. Приехав, она сразу справилась о Евстафии Агире. То, что после смерти бедной Анимаисы прошло лишь немногим больше месяца, Прокопию не волновало, да и сам Агир вскоре вышел на бойкую вдовушку. От его внимания Прокопия всегда была в приподнятом настроении, шутила, а то вдруг удивила Светораду, когда стала петь веселые русские частушки.

– Я их никогда не забывала, – заявила она удивленной княжне. – Только раньше они никому не были нужны.

Однажды, пробудившись утром, Светорада, как когда– то в детстве, зажмурилась от яркого белесого света, бившего в окна. Оказалось, что ночью выпал снег. Он укрыл весь Константинополь, лежал на куполе Святой Софии, на крышах особняков, на перилах балюстрад, на каменных переходах террас Палатия. Приоткрыв большое окно, Светорада вдыхала сырой прохладный воздух, наблюдала, как на перила балкона, сбив целую шапку снега, сел черный ворон. Вечнозеленые сады внизу тоже белели под светлым покровом – это было так красиво! Немудрено, что немало придворных, кутаясь в теплые накидки и меховые оплечья, вышли на прогулку в сады, несмотря на то что день был серый, сырой и промозглый.

Светорада тоже велела поскорее одеть себя и отправилась в сад. Брала в руки мокрый тяжелый снег, сжимала в комочек. Он таял, холодил пальцы. А она вдруг пожалела, что рядом нет Александра. С его ребячливой душой кесарь обязательно придумал бы что– нибудь забавное. Светораду переполняла радость при виде снега, словно она встретила старого друга. Но поделиться своим чувством было не с кем. Дорофея, жалуясь на холод, прятала свой длинный нос в мягкую муфту, а Прокопия еще с утра отправилась гулять по снежному саду с облаченным в траур по супруге Агиром.