Грусть не для тебя - читать онлайн книгу. Автор: Эмили Гиффин cтр.№ 29

Слава Богу, предварительная беседа была, наконец, закончена, и мы вшестером прошествовали в столовую. Сервант был отполирован до блеска и битком набит фарфором и хрусталем.

— Садитесь. Маркус, можешь располагаться здесь. — Мама указала на то место, где прежде сидел Декс. Я заметила, как в ее глазах скользнула скорбь. Она скучала по Дексу. Потом скорбь сменилась решимостью.

Но, несмотря на все ее усилия, ужин получился тягостным. Родители задавали какие-то глупые вопросы, а Маркус односложно отвечал и жадно поглощал пиво. А потом сказал фразу, которая наверняка войдет в историю.

Началось с того, что Джереми заговорил об одном из своих пациентов, пожилом мужчине, который бросил жену ради какой-то девчонки. Его младшему сыну было тридцать два.

— Какой стыд, — сказала Лорен.

— Ужас, — добавила мама.

Даже отец, у которого, как я подозревала, рыльце было в пуху, с очевидным отвращением потряс головой.

Но Маркус не поддержал компанию и не стал выражать свое неодобрение вместе со всеми. Лучше бы он просто промолчал — до сих пор ему это так хорошо удавалось. Вместо этого он ляпнул:

— Тридцать два? Думаю, что в таком случае моя следующая жена еще не родилась на свет.

Папа и Джереми обменялись взглядами — у них было одинаковое выражение лиц. Мама принялась поглаживать ножку бокала, Лорен нервно засмеялась и сказала:

— Очень смешно, Маркус. Хорошая шутка.

Маркус криво улыбнулся, поняв, что пошутил неудачно.

А мне вдруг сразу расхотелось спасать репутацию Маркуса, да и вообще этот вечер. Я резко встала, как игрушечный солдатик, и понесла свою тарелку на кухню. Мама извинилась и зацокала каблучками вслед за мной.

— Детка, он ведь всего лишь хотел пошутить, — вполголоса сказала она, когда мы остались вдвоем. — А может быть, просто нервничает, ведь он впервые нас увидел. Отец кого угодно запугает.

По-моему, мама и сама не верила в то, что говорила. Она наверняка считала Маркуса грубым и глупым, и он явно проигрывал Декстеру.

— Обычно он совсем не такой, — сказала я. — Маркус может быть таким же очаровательным, как Декс, если захочет.

Но, даже пытаясь убедить маму, я понимала, что Маркус совершенно не такой, как Декс. Ничуть. Я вылила остатки кофе в раковину, и тут в моей голове словно сигнальная лампочка замигала: ошиблась, ошиблась, ошиблась…

Мы вернулись в столовую, где остальные пытались поднять себе настроение, уплетая клубничный торт из местной кондитерской Кроуфорда. Мама дважды извинилась, что ничего не испекла сама.

— А мне нравится наша кондитерская. Их торты совсем как домашние, — сказала Лорен.

Папа насвистывал мотивчик из «Энди Гриффита», пока мама взглядом не остановила его. Прошло еще несколько мучительных секунд, и я выдавила:

— Мне не хочется торта. Я лучше пойду спать. Спокойной ночи.

Маркус встал, побарабанил пальцами по краю стола и заявил, что тоже устал. Он поблагодарил маму за ужин и молча пошел за мной, оставив свою тарелку на столе.

Я поднялась по лестнице, прошла по коридору и внезапно остановилась перед дверью комнаты для гостей.

— Вот твоя спальня. Спокойной ночи.

Я была слишком измучена, чтобы сейчас затевать с ним разбор полетов.

Маркус погладил мое плечо.

— Брось, Дарси.

— Доволен?

Он усмехнулся, а я еще больше разозлилась:

— Как ты мог так себя вести?

— Я пошутил.

— Не смешно.

— Мне жаль.

— Неправда.

— Мне действительно жаль.

— И как я теперь скажу им, что мы собираемся пожениться и, что я от тебя беременна? — прошептал я. — Беременна от мужчины, который, возможно, в будущем бросит меня ради какой-то другой женщины?

Я почувствовала себя такой уязвимой — никогда такого не испытывала, пока не забеременела. Ужасное ощущение.

— Ты же знаешь, что это шутка.

— Спокойной ночи, Маркус.

Я пошла к себе, надеясь, что он все же последует за мной. Напрасно я надеялась. Усевшись на кровати, я принялась рассматривать фотографии на бледно-лиловых стенах, их было много — даже очень много. Некоторые пожелтели и обтрепались по краям; они напомнили мне о том, как бегут годы и сколько лет минуло со времени окончания школы. Вот я с Аннелизой и Рейчел после футбольного матча. На мне форма нашей команды поддержки, а на них — свитера с эмблемой Нэйпервилльской старшей школы. Лица покрыты сеточкой оранжевых трещин. Я вспомнила, что тогда Блэйн удачно взял длинный пас и наша команда благодаря этому прошла в четвертьфинал. Вспомнила, что волосы и лицо у него, когда он снял шлем, были мокрыми от пота, точь-в-точь как у знаменитых спортсменов после установления мировых рекордов. Зрители орали, а он улыбнулся мне с боковой линии и помахал рукой, как бы говоря: «Это все тебе, детка!» И весь стадион, следуя его жесту, взглянул на меня.

Я подумала, как хорошо мне было тогда, и заплакала. Не только потому, что ностальгировала по старым добрым временам, хотя это действительно было так. А главным образом оттого, что я, как мне показалось, стала одной из тех женщин, которым только и остается что смотреть на школьные фотографии и тосковать по былому счастью.

На следующее утро я услышала легкий стук в дверь и мамин голос:

— Дарси, ты спишь? От ее доброжелательного тона — такого задушевного — мне стало еще хуже.

— Заходи, — сказала я, ощущая тошноту.

Мама вошла и села у меня в ногах.

— Милая, вовсе не нужно так огорчаться, — сказала она, гладя мои лодыжки через одеяло.

— Ничего не могу поделать. Знаю, что вы его просто возненавидели.

— Мне понравился Маркус, — слабо возразила она.

— Неправда. После того, что было вчера вечером, он просто не мог тебе понравиться. Он открыл рот только затем, чтобы объявить, что однажды собирается меня бросить.

Она непонимающе взглянула на меня:

— Бросить?

— Ну… его шуточка насчет «следующей жены», — сказала я, перекатывая голову по подушке туда-сюда.

— Да, но ведь ты же не собираешься выходить за этого мужчину замуж, правда? — шепотом спросила она.

Тут мне все стало окончательно ясно.

— Все возможно, — всхлипнула я. Мама явно обеспокоилась и прошептала:

— Ведь с Маркусом ты, наверное, просто хочешь отвлечься?

Я фыркнула и взглянула на нее, размышляя, не сообщить ли ей всю правду прямо сейчас: «Через несколько месяцев ты станешь бабушкой». Но вместо этого я сказала: