Дорогой незнакомец - читать онлайн книгу. Автор: Стелла Камерон cтр.№ 81

Оливеру хотелось сказать, что ему хочется того же.

– Где твоя лошадь?

– Там, в лесу.

– Бери ее и возвращайся в Фэл-Мэнор. И берегись. В случае необходимости я приведу в исполнение свои угрозы.

Лэйкок скользнул за деревья и вскоре вернулся верхом на коне. Последние его слова, обращенные к Оливеру, перед тем как он направился в сторону Ком-Пиддл, были:

– Пусть все Блэкморы сгинут к дьяволу!

С горькой улыбкой Оливер прижал к себе Лили. Его только что послали к дьяволу – ни больше ни меньше. Но он узнал всю правду или то, что вполне могло быть правдой. Он чувствовал гнев и печаль.

– Вот так, – сказала Лили. – Что-то – никто не знает что – спрятано где-то, причем никто не знает где, и еще есть несколько дурных, жадных людей. И человек, пострадавший из-за их лжи.

Пользуясь тем, что темнота скрывает его лицо, он скорчил гримасу. Вот так положение, в самом деле. Женщина в его объятиях и понятия не имела, что человек, о котором она говорила, был его отцом. Но момент, когда все должно было быть раскрыто, неотвратимо и стремительно приближался.

– Оливер, – сказала Лили. – Я очень благодарна за твою заботу обо мне. Ты умеешь сделать так, что я забываю, что я невзрачная.

Его гнев исчез, сменившись огорчением, что она не может увидеть себя такой, какая она есть.

– Это я тебе благодарен, Лили. Ты очень привлекательна. Привлекательна и внешне, и душой. Я смотрю на тебя и не могу поверить, что ты выбрала меня в мужья. Я самый счастливый человек.

Она подставила ему лицо для поцелуя и вернула его с искренней страстью.

В перерыве между поцелуями она попросила:

– Пообещай мне кое-что, Оливер.

– Все что угодно.

– Пообещай, что, поскольку мы доверяем друг другу, обман никогда не встанет между нами.

Наконец-то настал день венчания.

За органом сидела одна из престарелых мисс Вилли – сестры были близнецами, и Лили их не различала, но одна из них играла на церковном органе, щедро украшенном резными гирляндами, виньетками и прочими излишествами, предназначенными специально для того, чтобы скрыть множество ошибок, производимых во время игры, вне зависимости, какая бы из мисс Вилли ни играла.

– Я очень счастлив, дорогая, – сказал отец. Он повторил эту фразу уже многократно с тех пор, как они прибыли в церковь Святого Седрика. – Оливер – самый лучший из мужчин.

Лили вздохнула:

– Да.

Ее ужасала мысль, что ей придется пройти через всю церковь, где соберутся все жители деревни и обитатели всех домов, от больших усадеб до маленьких ферм, со всей округи.

– Надеюсь, ты не пожалеешь об этом дне, моя девочка, – сказала тетушка Фрибл, избегая, однако, смотреть Лили в глаза. – Ты могла удостоить нашу семью огромной чести, но ты избрала…

– …гораздо лучшего человека, – закончила за нее Лили.

Отец прервал их:

– Послушайте, послушайте.

Они ожидали в маленькой комнате в задней части церкви, но даже через закрытую дверь они могли слышать гомон снаружи.

Орган заиграл что-то величественное и торжественное.

Разговоры стихли.

Матушка Мирты Бамвэллоп приоткрыла дверь и попросила миссис Фрибл встать у боковой двери, чтобы не мешать церемонии.

Тетя Фрибл фыркнула в ответ, но все же сделала так, как ее просили.

– Мы готовы? – спросила маленькая, похожая на птичку миссис Бамвэллоп и, когда Лили кивнула, подала сигнал кому-то невидимому. – Ты выглядишь чудесно. Ну, теперь выходи.

И она вышла, опираясь на твердую отцовскую руку. Он пожал ее холодные пальчики и сказал:

– Я так горд тобой. Жаль, что тебя не видит твоя мама.

Лили с усилием глотнула и сжала розу, которую она несла, плотно прижав к животу.

Музыка смолкла, и, к чрезвычайному смущению Лили, все собравшиеся как один встали на ноги и стали вытягивать шеи, чтобы ее увидеть. Потом под весьма угрожающе бухающие раскаты нижнего регистра и после легкого напутственного толчка миссис Бамвэллоп Лили двинулась в сторону Оливера.

«Они считают себя в безопасности. Они думают, я в растерянности. Какая глупая ошибка.

Она выглядит вполне неплохо, моя маленькая Немезида. Да, именно ты и есть моя настоящая Немезида, Лили.

Какая суматоха. Сколько зевак. Какой церемониал. И Оливер Ворс, пылкий, нетерпеливый жених. Такой красивый, как они единогласно решили своим глупым шепотком.

Радуйтесь, Оливер и Лили, милые дураки. Теперь мне нечего терять, но я могу выиграть все. Мне нужно действовать немедленно, и я буду действовать.

Следующая церемония, на которой вы будете присутствовать вместе, будет вашими похоронами».

Благодарный Нику за дружескую поддержку, Оливер сохранял торжественную неподвижность, в то время как ему не терпелось ринуться ей навстречу.

Навстречу этой маленькой, хрупкой женщине с любимым лицом, порозовевшим от волнительности момента. Ее платье белого атласа с лентой, поддерживающей высокий воротник, безупречно сидело на ее тонкой фигурке. Оливер с удовольствием представил себе, как снимет с нее этот атлас, и кружево, и жемчуг и станет полным и безусловным обладателем этого прелестного тела. Ему хотелось, чтобы она этой же ночью зачала ребенка.

Эта мысль сразу захватила его.

Музыка стихла, и слышались только шорохи движений присутствующих и шуршание атласа. Над каждым ее ухом в ровно уложенные кольца волос было вдето по крошечному бутону розы. Но им было не сравниться с Лили.

Из сосборенного воротника, сделанного в точном соответствии с указаниями Оливера модистке, трогательно выступала ее стройная шея, вокруг которой покоилось редкой красоты ожерелье из бриллиантов. Блеск камней отражался на безупречной коже ее лица.

Он сказал ей, что она узнает позже, как он достал эти бриллианты, и, смеясь, уверял ее, что не украл их.

Но время разбираться со всем этим еще настанет. Он с большим усилием отогнал от себя гнетущее беспокойство, преследующее его на протяжении нескольких прошедших недель.

– Она восхитительна, – пробормотал Ник.

– Более чем, – сказал Оливер. – Более, чем я могу выразить словами.

Когда она медленно подошла поближе, он взглянул в ее глаза, она встретила его взгляд, и так они смотрели друг на друга, пока она не остановилась рядом с ним.

Вместе они встали перед Юстасом Гудвином, кислое выражение лица которого говорило о том, что он находит мало удовольствия в церемонии.