Рывок на волю - читать онлайн книгу. Автор: Борис Седов cтр.№ 45

Правда, для столь дальнего перехода – до Магистрали, даже если брать по прямой, было не меньше двухсот километров – требовался запас продовольствия, а еще лучше, нормальное оружие (а не старый тяжелый «Бюксфлинт») и заряды, которые уже подходили к концу. И вот судьба опять подогнала фарт – четверых лохов (а может, вовсе и не лохов?) с двумя великолепными ружьями, запасом шамовки и даже с молодой девкой. Все удовольствия в одном флаконе, как говорится. И надо лишь чуть-чуть расстараться, чтобы забрать их себе.

И, главное, девку!

Или главное все же оружие?..

* * *

До края болота мы добрались менее чем за час и наконец-то выбрались на твердую почву. И хотя это был мрачный еловый сузем, заваленный трухлявыми стволами и буреломом, но после затяжной поездки по глубокому мшанику и через густые заросли осоки, эта чащоба показалась мне ничем не хуже чистого и светлого бора.

– Еще болота будут? – поинтересовался я у Комяка, пуская свою Лошадку голова к голове с его Орликом.

– Теперь уж не скоро. Щас парма вверх начнет подыматься. Тиманский кряж впереди. А там всё боры корабельные.

– А до ракетчиков далеко? Самоед ткнул рукой влево, на юг:

– Вон тама они. Верстах в полусотне, – и, отпустив поводья, принялся доставать папиросу. Трофим тут же поспешил отстать подальше от нас, подальше от табачного духу. – Вот ведь лешак озабоченный, – ухмыльнулся Комяк, обернувшись и проводив спасовца насмешливым взглядом. И тут же обнаружил почти незаметную узенькую звериную тропку, направил коня по ней. – Ща мы по ней, как по проспекту. Как по першпективе по Невской.

– Бывал, что ли, на ней? – Я привстал в стременах от удивления.

– А ты что, думаешь, ведмедь я таежный, никуда из пармы не выезжал? И в Питере был, и в Москве, и в Сочах погульбанил. Вот только за бугор скатать пока Господь не сподобил. Дык ниче. Какие мои года? Все успеется, все срастется. Получу вот двадцать тонн от братвы, справлю чистую ксиву, и вперед. Сперва в Таиланд. Там, говорят, шлюхи классные. Потом по Европам. Повышать, так сказать, общеобразовательный эстетический уровень. Ну а после… – Комяк вдруг прервался на полуслове и как-то смешно подскочил в седле.

И в этот же миг до меня донесся глухой хлопок выстрела.

* * *

У Косяка тряслись руки. То ли от жадности. То ли от возбуждения в предвкушении предстоящего хипежа. То ли от страха…

Пока трое мужиков и баба, ведя лошадей в поводу, медленно продвигались через болото к ельнику, четверо урок, передавая друг другу ЛОМО, успели во всех подробностях разглядеть и оценить богатую добычу, которая нынче должна достаться им, если набег увенчается успехом.

Во-первых, молодая аппетитная девка. Во-вторых, два шикарных ружья, притороченных к седлам. В-третьих, небольшой армейский, судя по камуфляжной окраске, бинокль, болтающийся на груди косоглазого. Наконец, на спине долговязого вороного мерина закреплены две переметные сумки или два рюкзака, связанных вместе. И конечно, наполненные всевозможным добром. Остается лишь сделать пару прицельных выстрелов из засады и без помех забрать добычу себе. Все вроде бы полный верняк. Но…

…Смутные опасения у Косяка вызывала экипировка двоих мужиков, которые двигались следом за бабой и невысоким коренастым человеком со светлой окладистой бородой.

Со светлобородым и бабой все было ясно: спасовцы-скрытники. Только эти ублюдки одеваются в парму, как последние чмошники.

У мужика длинный, до пят, балахон, похожий на рясу, сверху оленья безрукавка шерстью наружу, на голове какая-то пидарка из валяной шерсти, к которой приделана самодельная кукля, [37] плетенная из конского волоса. За плечом дряхлое ружьецо – такое, что, кажись, только притронься к нему неосторожно, так оно и рассыпется. Нет, этот монах никаких опасений не вызывал, никакого интереса не представлял. Будь он один, так спокойно бы проехал дальше.

На бабе была ненецкая малица, какие-то чмошные бурые штаны и – вот дурища-то! – лапти и онучи. Лапти! Это в парму-то! По болотам, по суземам, по буреломам… Голова плотно обвязана белым платком так, чтобы свободной оставалась лишь центральная часть лица. Никакой кукли нет и в помине. Никакой поклажи, кроме маленького узелка за спиной, тоже. Ну и, естественно, никакого оружия. Короче, эту шалаву можно было смело вычеркивать из списка тех, кто при нападении способен оказать сопротивление. Балласт она в этой компании, да и только.

Но вот двое других…

Один – косоглазый, наверное, из ненцев или тундровых коми. Его Косяк успел как следует разглядеть, когда тот на пару с бородачом выскакивал из ельника к бочажине за водой. Сейчас-то его желтая рожа была плотно прикрыта серо-зеленой куклей армейского образца.

Второй – высокий складный мужик, тоже в накомарнике, но, даже не видя его лица, Косяк пришел к выводу, что он еще молод. По каким признакам это определил, Валера не смог бы ответить даже самому себе. Молод, не старше тридцати лет.

В голове промелькнуло воспоминание о том, что примерно месяц назад, как раз за день до того, как они пустились в бега, по зоне от цириков промела пурга будто из Ижмы сорвались в парму два зека, по пути кого-то прикончив, кого-то поискалечив. Но ведь с того дня минуло уже четыре недели. Чем бы эти беглые зеки питались все это время? Как бы сумели не загнуться от холода по ночам? У кого бы добыли такое оружие и такую одежду? Где бы нашли лошадей? Уж не у спасовцев, конечно. Хотя каким-то макаром сумели уговорить двоих дикарей-скрытников идти у них проводниками.

«Нет, это не зеки, – решил Косяк. – Может, какие-нибудь секретные, из спецслужб? Или натовские шпионы, которые подбираются поближе к ракетной части?» В американских боевиках он не раз видел, как морские пехотинцы и спецназовцы наряжаются в такой камуфляж, весь в каких-то тряпочках и висюльках, как будто по лесу идет не человек, а лешак. И черта с два заметишь этого «лешака» даже с пяти шагов, если он присядет на корточки и изобразит из себя куст.

«Нет, с этими двумя следует быть на стреме. Если не замочить с первого выстрела, то можно ожидать серьезной ответки. Так что стоит подпустить их поближе и бить разве что не в упор. А проводника-скрытника оставить на закусь. Никуда этот пидар не свалит. И никаких головняков не доставит. Ну а под девкой надо сразу же подстрелить лошадь, чтобы эта овца спасовская не успела никуда ускакать. Достанется им живой, и уж тогда-то ее… По кругу. И первым, конечно же, будет он, Валера Косяк. А ведь эта овца еще и целка, наверное. Ништя-а-ак…»

«Или все же не связываться?» – подумал Косяк в тот момент, когда продвигавшийся первым через болото спасовец уже почти достиг опушки сузема. Но тут торопливо зашептал лежавший рядом Макс:

– Слышь, какие-то они не такие. А вдруг комитетские или чего еще круче? А мы их того… Нарвемся… Сдадим назад, може? Ну их к гребаной матери! А, Валерча? Валим на хрен отсюда?