Путевка в «Кресты» - читать онлайн книгу. Автор: Борис Седов cтр.№ 39

Я подскочил как ужаленный и рванул к выходу из барака. И действовал сейчас скорее автоматически, чем сознательно. Сохранился еще во мне инстинкт, не успели изжить его ни тюрьма, ни этап, ни зона. «Если вызывают к больному, надо нестись к нему сломя голову. Ведь дорога любая секунда».

Когда я влетел в лазарет, то обнаружил там такую картину: прямо на полу в процедурной лежал один из прапоров. Совсем молоденький, он обычно дежурил на КПП, и я даже не знал его фамилии. Над ним склонились фельдшер, медсестра и кум [24] . А вокруг разместились несколько зрителей: дежурный по зоне, опер из Абвера [25] и парочка прапоров. Фельдшер неуклюже пытался делать непрямой массаж сердца, толстая старая медсестра стояла раком и через рот вдувала воздух в легкие бездыханного прапора. Кум был на подхвате, вернее, стоял на коленях возле прапорщика и внимательно наблюдал за тем, что проделывают с ним остальные. Меня он увидел, как только я появился в дверях, и, перехватив мой взгляд, кивнул на безжизненное тело и объяснил:

— Полез в щит. Током шарахнуло. Минут семь назад. Остановка сердца. — И добавил: — Двадцать два года. Жена только месяц назад родила. — Я сразу понял, зачем он мне это сообщил. Ведь я в отказе. Ведь это великое западло — помочь цирику. Братвой такое может быть истолковано как открытый переход в стан врага. И у меня будут проблемы. Мягко сказать, проблемы.

А, плевать! Клятва Гиппократа без лишних вопросов сразу перевесила воровские понятия. Сейчас я был лишь врач. Присел перед пациентом на корточки и первым делом проверил зрачки. Так, отлично, рефлекс не утрачен. Значит, еще можно пытаться вытащить. Вот только непрямым массажем сердце не завести. Точнее, слишком мало шансов на это. Здесь надо кое-что посущественнее.

— Что надо, Разин? — вновь подал голос кум. — Ты только скажи.

— Дефибриллятор, — скорее пошутил, чем серьезно ответил я. Какой дефибриллятор в этой дыре?! О подобном, наверное, не слышали даже в поселковой больнице.

— У нас нет такого, — виновато промямлил у меня над ухом фельдшер.

— У вас хоть адреналин есть? И длинные иглы для шприца? — совершенно не рассчитывая на успех, спросил я. И пояснил: — Для инъекции в сердце?

— Только короткие. Стандартные. В упаковочках.

От этой сволочи так и разило спиртягой. «В упаковочках»! Дегенерат! Мне так и хотелось сейчас от души вмазать локтем в его опухшую красную рожу. Мне никто не сказал бы ни слова. Но, увы, совершенно не было времени.

— Ты, хронь, — обернулся я к фельдшеру, — бегом волоки сюда всю спиртягу, что еще не успел вылакать. Скальпель. Перчатки. И перевязочный материал.

Эта тварь даже не шелохнулась.

— Бего-о-ом!!! — вдруг заверещал кум так, что аж затряслись стекла в окнах. А я с сожалением подумал о том, что потеряно слишком много времени. И я ничего не успею сделать.

Но я успел. Этот мальчишка прапорщик, наверное, родился под счастливой звездой. И еще сохранял жалкие шансы на жизнь, когда я начал делать ему прямой массаж сердца. Грудину вскрывать, естественно, было нечем, поэтому разрез пришлось делать под ней. И к остановившемуся сердцу я пробирался окольными путями — словно ехал в Москву через Пекин. И массаж делал вслепую. Без перчаток, которых просто не оказалось, грязной ручищей, лишь спрыснутой остатками спирта. Параллельно контролируя то, как медсестра делает искусственное дыхание.

Все-таки здоровым мужиком был этот прапор. Я запустил ему сердце буквально после нескольких качков. И оно сразу заработало ровно и четко.

— Ты, тварь, — прошипел я на фельдшера, — приготовь мне иглу и шелк. «Пятерку» [26]

— Какую «пятерку»? — проныл фельдшеришка. — Я не знаю.

Ну коне-э-эчно же!!! Я забыл, с кем имею дело! Впрочем, оно и к лучшему. Пусть шьют этого героя электрика в поселковой больнице.

— Найди мне хотя бы пластырь.

А прапор тем временем уже потихонечку начал дышать самостоятельно. У меня появилась возможность перевести дух.

А еще через пять минут из поселка прибыла «скорая» — весьма оперативно, если считать по питерским меркам. Я сдал своего пациента с рук на руки местному доктору, который сразу принялся устанавливать капельницу. А я, пока отмывался от крови, краем глаза наблюдал за тем, что он делает, и очень скоро пришел к выводу, что свою работу этот сельский эскулап знает. В отличие от нашего пьяненького уродца. Что ж, гора с плеч. Можно спокойно возвращаться в барак. Интересно, что там меня ждет?

Оказалось, что ничего страшного. Я уже настроил себя на то, что придется отбрехиваться и отбиваться всеми копытами на правиле [27] , которое мне устроят воры, но все обошлось беседой с Костей Арабом.

— Уж коли вытащил этого мусора с того света, — говорил он мне через час после моего возвращения из лазарета, — уж коли избавил хозяина от головняков, так поимей через это для себя привилегий. Прижми под себя лепилу, получи доступ к пилюлям, может, и к тем, что в сейфе у них. Бери баяны [28] , капельницы, лечи братву по-нормальному. А к хозяину тебя, зуб даю, позовут уже нынче. Вот ты и торгуйся. Но начнет тебя гоношить официально оформиться, не подписывайся, — посчитал необходимым напомнить мне смотрящий. — Не забывай, кто ты есть. Не забывай, что звезды на коленях наколоты. [29] Как бы не пришлось их наждачкой сдирать…

К хозяину меня вызвали на следующий день. Не успел я войти к нему в кабинет и доложить по всей форме — мол, такой-то такой-то, статья такая-то, начало срока тогда-то, окончание тогда-то, — как он, не здороваясь и даже не поднимая глаз от каких-то бумаг, ткнул пальцем в сторону шеренги стульев, расставленных вдоль стола для совещаний и буркнул: «Вот сюда». Я поразился: ни разу не слышал о таком — чтобы хозяин предложил зеку у себя в кабинете присесть; нашему брату полагалось стоять здесь навытяжку, руки за спину… Уж не ослышался ли я?!

Я все же послушно ткнулся задницей в обитый велюром стул и просидел без дела минут пятнадцать, внимательно наблюдая за тем, как хозяин тупо пялится в свои бумаги. Что ж, его вполне можно было понять: надо же выдержать понт.

Наконец хозяин соизволил обратить на меня свое высочайшее внимание. Смерил меня оценивающим взором, улыбнулся и произнес:

— Ишь, орел… Час назад с больницей разговаривал. Шевчук уже вышел из комы. А на меня главврач наседает: отдай да отдай нам этого доктора. Переведи на расконвойку и отдай. А мы тебе каких хошь лекарств дефицитных отсыпем. Кабинет, говорит, медицинский так оборудуем, что и не снилось… Пойдешь на расконвойку? — неожиданно прямо в лоб задал мне вопрос он. Я аж растерялся. Но чисто интуитивно ответил почти без промедления: