Авторитет - читать онлайн книгу. Автор: Борис Седов cтр.№ 18

Седой замолчал, не закончив фразу. Поскреб подбородок, взял в руки стакан. Поднес ко рту, но, помедлив, поставил его на место. Глянул на Рублевского из-под бровей, сказал глухо:

– Я знаю, о чем ты думаешь. Идиотизм, конечно. Штурмовщина. Такие чистки экспромтом не проводят. По до меня самого мнение довели только сегодня. В семь утра. И я, как офицер, обязан выполнить приказ. Чем вызвана такая поспешность и готовность идти на неизбежный после акции взрыв общественного мнения, я могу лишь предположить. Допускаю, что произошла утечка важной информации из ближних кругов Аграновича насчет некоторых моментов, на которых господин губернатор собирается заострить внимание на сегодняшней пресс-конференции. Поэтому она не должна состояться. Так что придется тебе качественно отработать майорские погоны, Сережа. Деньги за призовой выстрел получишь обычным способом. Завтра, до обеда. Вопросы есть?

– Какие вопросы? – покачал головой Рублевский. Отказаться от задания после ввода в курс дела – то же самое, что подписать себе некролог. В данной ситуации он, Сергей, уже не человек, не личность, а всего лишь биологическое приложение к снайперской винтовке. Захочешь дернуться – не дадут. В общем, «попала собака в колесо – пищи, но беги». Да и ради чего дергаться? Не ворохнулось ничего в душе у Рублевского при упоминании фамилии скандального губернатора, по которому, в идеале, как минимум тюряга плачет. Причем давно и горько. Лет на сто. Разве что удивился в первую секунду крутизне клиента. Солидная премия из специального фонда руководства, опять-таки. Учитывая личность мишени – на порядок превышающая среднюю таксу за особые задания. Так что офицерская совесть чекиста может спать спокойно. Не агнца блаженного мочить придется, а ту еще сволочь. Если в Москве, наученные горьким опытом, решили не тянуть резину с долгим судебным прижиманием ненавистного губернатора к ногтю, как это получилось с хозяином нефтяной компании, а решить вопрос радикально. Значит, есть острая необходимость закрыть тему здесь и сейчас. В Питере.

– Партия сказала «надо» – комсомол ответил «есть», – закончил свою мысль вслух Рублевский, грустно улыбнулся и посмотрел куратору в глаза. – Но есть встречное предложение, товарищ полковник.

– Слушаю, – кивнул Седой. – Говори.

– Я его отработаю, а вы освобождаете меня на месяц от любых дел и не станете дышать в спину.

– Хочешь взять отпуск, отдохнуть и подлечиться?

– И это – в том числе, – уклончиво ответил Рублевский.

– Где?

– Шарик большой, – пожал плечами Сергей. – Тихих райских островов достаточно. Вы мне, главное, вольную на месяц выпишите. Отключу телефон, соберу рюкзак, сяду в самолет, улечу к черту на рога, в тропики, и хоть раз в жизни отдохну от так называемой цивилизации. А может, и не в тропики. Может на Камчатку, к гейзерам и вулканам. Или в Крым. В подземные пещеры. Мало ли приятных глазу мест в стране родной.

– Может, и не мало, – согласился Седой. – Только вот с Крымом ты погорячился. Ялта, Севастополь, Судак уже лет пятнадцать как заграница. Хотя нас, русских, по старой памяти пока еще пускают без визы.

– Так это не я, товарищ командир, – вставил Рублевский. – Это до меня. Сначала Никита Кукурузник родной Малороссии царский подарок отвалил. Погорячился. Затем Борис Похмелыч забыл подарок назад забрать во время беловежского развода. Хотя мог, запросто.

– Это верно, – кивнул Седой. – Самое интересное, что стоило ему лишь слово сказать, и хохол даже бы не пикнул. Согласился. Но старик слишком много выпил. Точнее – напоили его. Вот мозг и уснул. Какой уж тут Крым – под стол бы не упасть прямо перед телекамерами. Кое-как бумажку подмахнул на автопилоте, и – привет. Через минуту уже храпел. По пути к самолету. Все люди в курсе, как дело было.

Гайтанов замолчал, раздавил в пепельнице окурок. Откашлялся, прижав кулак ко рту. Резюмировал:

– Насчет отпуска требование справедливое. Но сейчас я не готов ничего ответить. И так голова как чугун, с самого утра. Понимать должен. Не каждый день большую охоту объявляют.

– Понимаю.

– Вот и не дави на психику, майор. И не ставь условия. Вернемся к вопросу позже. И решим, к обоюдному удовольствию. Я, признаться, сам давно об отдыхе подумываю. – Гайтанов глянул в окно на сырой, слякотный и холодный ноябрьский Питер, из последних сил балансирующий на зыбкой границе осени и зимы. – Может, вместе и отправимся. Каждый, понятно, в свою сторону. Но – не сейчас, Сережа. Сейчас надо дело сделать.

– Я вас понял, товарищ полковник, – сказал Рублевский. – Разрешите приступать?

– Разрешаю, майор. Ровно в двенадцать на мосту через речку у метро «Приморская», со стороны залива, тебя заберет машина. Серая «девятка». За рулем будет Андрей, вы знакомы. Она же задействована и на отходе. Остальное получишь и узнаешь по дороге на точку. После выполнения задачи, как всегда, контрольный звонок. Ни пуха ни пера.

– К черту.

– Все. Иди, – Гайтанов смерил вставшего из-за столика и направившегося к выходу Сергея оценивающим взглядом. Поколебавшись, окликнул. – Эй! Товарищ!

Рублевский обернулся.

– Ладно. Уговорили. Будут вам и пальмы, и гейзеры и пещеры. На выбор, – хмыкнул куратор. – Останемся живы – нарисуем.

Сергей кивнул, мол, понял, спасибо, и быстрым шагом спустился по лестнице на первый этаж кинотеатра, к выходу. Гайтанов, глядя в огромное, во всю стену, витринное стекло, курил и задумчиво наблюдал, как Рублевский садится в свой роскошный серебристый джип и уезжает, лихо закладывая поворот со стоянки на улицу. Когда внедорожник с секретным агентом, носящим в служебных документах прозвище Хирург, пропал из виду, Седой достал сотовый телефон, набрал прямой федеральный номер и, дождавшись соединения, произнес всего одну фразу:

– Я начинаю. – Выслушал столь же лаконичный ответ, захлопнул откидную панель мобильника, убрал трубку, залпом прикончил остатки водки, занюхал бутербродом с красной икрой, и, вернув его целым и невредимым на тарелку, покинул место встречи.

Едва клиент ушел, скучавшая за стойкой буфетчица – пухлая баба лет тридцати с хвостом – подошла к столу, довольно прищурилась, отнесла бутерброд к стойке, вновь обмотала прозрачной пленкой и вернула на стеклянный прилавок. Сунула руку под кассовый аппарат, нажала кнопку, выдвинув ящик с деньгами, извлекла из ячейки купюру в пятьдесят рублей и переложила в свой карман. После чего поправила прическу, взглянула на часы, вздохнула, опустилась на жалобно скрипнувший под ней стул, взяла в руки потрепанную книжонку и продолжила чтение шедевра в мягкой аляповатой обложке с тиснеными золотыми буквами, названного без затей: «Гады». Суперназвание. В яблочко. Пипл подобные шедевры миллионами хавает. Издатель доволен, автор тоже не в накладе. Рукопись сдал, гонорар получил – глядишь, месяц на закусь и опохмелку хватает. Вот и ладушки. А то, что опечаток – сотни, сюжет – говно, герой – отстой, и на каждой странице перлы вроде «блудливые коровы бродили среди развалин пепелища» или «труп сгорел, осталась только челюсть», то это, право, сущая ерунда. Да и что вы, собственно, хотели получить за один рваный доллар? То и получили. Наслаждайтесь. Просвещайтесь. И чаще мойте мозги порошком «Тайд».