– Мне вот что сейчас пришло в голову, сэр, – Сомерсет почесал мочку уха. – А если они перестреляли охрану в холле и, ужаснувшись содеянному, выбежали на улицу? Что если их разборка происходит в данный момент где-нибудь на Фламинго Драйв или в районе McCarran Airoport? Он замолчал, увидев перед своим носом дульный срез кольта напарника.
– Не говори так, сынок, – попросил Чески. – Если ты ещё хотя бы раз намекнешь, что я попусту взбирался на этот Эверест, ты – покойник.
– Я просто предположил, сэр…
И в этот момент началось такое, что обоим детективам не осталось ничего другого, как упасть ничком на прохладный бетон лестничной площадки.
Над их головами раздалась автоматная очередь, второй автомат заработал, когда ещё не умолк первый, ко всему этому добавились три или четыре пистолетных выстрела, и через секунду – грохот ещё нескольких автоматов.
А потом рвануло так, что дрогнули стены.
– Очень похоже на фугас большой мощности, – прошептал МакКуин. – Вам не кажется, что пора вызывать подмогу?
Вместо ответа Чески направился к площадке перед лифтами.
– Здесь два лифта, верно? – пробормотал он, разглядывая справа от кабин схему оставления здания посетителями в результате ЧП. Такие таблички с подробным указанием маршрутов были развешены во всех административных зданиях США после 11 сентября 2001 года. Чески даже заметил стрелки-указатели чуть выше плинтуса, светящиеся в темноте и указывающие направление, в сторону выхода. – И две лестницы, по одной из которых поднимались мы…
Затем он рукояткой пистолета расколол пластмассовую коробку, в которую были вмонтированы кнопки вызова лифтовых кабин, и принялся выуживать из образовавшегося отверстия провода.
– Сэр, мы не имеем права повреждать лифт… Это преступление, сэр! – воскликнул МакКуин.
Не отвечая, Чески рванул на себя пук проводов, после чего последовал взрыв мощного электрического разряда.
– Ты будешь делать то, что велит твой напарник, – угрюмо прорычал он. – А напарник хочет взять живым Эндрю Мартенсона! Если у тебя на этот счет иные соображения, ступай вниз и пиши отчет с точным указанием моей вины! Отдел внутренних расследований примет тебя с распростертыми объятьями!..
– Я и так из отдела внутренних расследований, сэр…
Глава 26
GOVORIM PO-ANGLIYSKY
Малкольм, остановив свой джипу входа на арену, распахнул дверцу и вбежал в холл.
За минуту до появления главы «Хэммет Старс» один из трех имеющихся охранников здания вышел в туалет, облегчив тем самым замысел Малкольма. Широко шагая по направлению к сидевшим за пультом охраны сотрудникам, Стив просчитывал каждое свое движение.
На этих двоих недоумков никакой надежды нет: Мартенсон их хороший знакомый. А потому они не будут его убивать, даже если Малкольм им прикажет. У здания уже стояла машина Джексона. За несколько минут до своего появления Малкольм позвонил охранникам и попросил пропустить мистера Джексона и его людей в офис. Джип был здесь, в холле негров не было, значит, их уже успели разместить и вручить журналы для просмотра, чтобы скоротать время.
Но уточнить всё-таки следовало:
– Гости уже наверху, Хатчер?
– Да, сэр, но…
Договорить он не успел. Малкольм вскинул руку, и грохот выстрела прижал охранника к креслу. Другой, с пулей в переносице, тоже остался в кресле, не успев даже удивиться.
Малкольм снова нажал на спуск. Недобитый охранник метнулся в сторону, но пуля уже вошла ему в грудь. Президент «Хэммет Старс» сделал шаг вперед и нажал на спуск в третий раз. На этот раз пуля угодила в сердце.
Оглянувшись и удостоверившись, что третьего охранника поблизости нет, Малкольм бросил пистолет на пол, оставив его на виду, и бросился к лифтам. Как и следовало ожидать, кабина первого из них находилась на тридцатом этаже – на нем уехали Джексон и Компания, второй был свободен.
Вызвав лифт сверху и заблокировав дверь второго, Малкольм стал ждать. Он старался быть спокойным, но чем дольше длились стоны тросов кабины и чем громче слышался рев приближающегося к зданию сильного мотора «ЗИЛа», тем тревожнее становилось у Малкольма на душе.
Он нажал кнопку «30» на панели первого лифта и заскочил в кабину второго, когда Мартынов вошел в здание.
Обе кабины устремились вверх, когда навстречу Мартынову из туалета вышел третий охранник. Он слышал какой-то грохот в холле, но решил, что это Хатчер снова включил на всю мощь свой рэп в проигрывателе.
Увидев трупы и приближающегося к ним Мартынова, охранник бросился к нему, не отдавая себе отчет в том, что делает. Мартенсона он знал достаточно хорошо для того, чтобы не верить в его вину. Убить Хатчера и Блюма мог кто угодно, только не рассудительный и всегда спокойный советник мистера Малкольма.
– Мистер Мартенсон! – это последнее, что успел произнести охранник, повалившись на мраморный пол с разбитой челюстью.
Андрей увидел пистолет перед стойкой охраны, напоминавшей кафедру в университете. Он прошел мимо оружия с таким видом, словно точно знал, что оно оставлено для него.
Глупый, глупый Стив, думал он, шагая к лифтам, неужели ты рассчитывал на то, что я подниму с пола пистолет, из которого ты уложил двоих копов?
Приблизившись к лифтам, он посмотрел на табло и нажал кнопку вызова первого лифта.
Как он и полагал, кабина приехала пустой. Значит, главное произойдет там, на тридцатом этаже, почти на небе, откуда не слышны выстрелы.
Он шагнул в кабину, нажал на кнопку «30», но тут же выскочил из кабины и бросился к лестнице.
Лифт в московской девятиэтажке легко не только догнать, но и перегнать. Но поспорить в скорости с лифтом в Вегасе – это утопия… Однако Мартынову очень хотелось свести к минимуму тот отрезок времени, что уйдет у банды Малкольма на оценку ситуации.
Как и следовало ожидать, он прогадал.
Беспорядочная стрельба на тридцатом этаже началась в тот момент, когда он не добежал и до 20-го. Пока людоеды Малкольма будут соображать, зачем они расстреливали в упор пустую кабину, он поднимется ещё на пару этажей. И останется как раз та самая московская девятиэтажка…
Кабинет советника президента компании, иначе говоря – кабинет, на стеклянной вставке двери которого золотыми буквами значилось: «Mr. Martenson А» располагался на двадцать пятом этаже здания. Малкольм любил, чтобы преданные ему люди имели свои офисы и находились рядом. Оружие в своих апартаментах Мартынов никогда не держал, от этой дурной привычки русские избавляются ещё на родине, но там был нож. Точнее, даже не нож, а кортик, купленный Мартыновым на одной из пристаней Гудзона, омывающего Манхэттен. Он купил оружие русского морского офицера у какого-то матроса за пятьдесят долларов, и теперь этот штык, пригодный разве что для парадов, лежал в столе советника. Андрей неоднократно порывался повесить кортик на стену, но почему-то на это не находилось времени.