Король Треф - читать онлайн книгу. Автор: Борис Седов cтр.№ 66

Из крайней кельи вышел босой бородатый мужчина в возрасте, который ну никак не вписывался в компанию молодых энергичных ребят, занимавшихся в это время физической подготовкой. На нем были надеты мешковатые потертые порты и длинная холщовая рубаха навыпуск. Посмотрев на небо, он пошевелил губами, пробормотав что-то неслышное, и размашисто перекрестился. К его ногам подбежали кошка на трех ногах и одноглазая черно-белая дворняжка, и на лице мужчины появилась благостная улыбка.

Он ласково погрозил пальцем трущимся у его ног животным, затем скрылся в домике и через минуту вышел, держа в руках две миски. Увидев миски, кошка с собакой, как по команде, встали на задние лапы и стали делать передними просящие движения. Мужчина присел на корточки и поставил миски перед ними. При этом он что-то говорил вполголоса, и Алеша прислушался.

— Всяка тварь Господу угодна, — услышал он, — вот и вы, безответные, тоже. Кушай, Дамка, кушай, да не спеши, никто у тебя не отнимет. И какой же это изверг глаз-то твой вынул? Ну, да ты рассказать не можешь, что ж тут поделать… Вот и Мурка без лапы ходит, как ее только угораздило! И что за народ такой, разве можно животную безгрешную мучить да калечить? Что за люди! Эх, грехи мои тяжкие…

Безгрешные животные, угодные Господу, в это время наворачивали из мисок, и, похоже, излияния странного мужика были им до лампочки.

Впервые Алеша увидел этого мужчину несколько дней назад и был весьма удивлен и заинтересован. А сейчас, когда похожий на отшельника бородач заговорил со своими питомцами, да еще и упоминая имя Господа, к его любопытству прибавилась надежда на то, что он сможет найти общий язык с этим человеком и получит, наконец, ответы на множество мучивших его вопросов. Выросший в религиозной общине, он сразу же увидел в набожном любителе животных родственную душу, и тягостное чувство одиночества, накрывшее его с первых же минут пребывания на базе, отступило.

Мурка и Дамка к этому времени уже управились со своими порциями, и мужик, забрав вылизанные дочиста миски, скрылся за дверью своей кельи. Звери же уселись напротив порога и с надеждой на добавку устремили взоры на дверь. Через некоторое время мужик вышел, и на этот раз в его руках были садовые инструменты, а именно — небольшая лопатка и грабельки.

Он направился в дальний угол ограды, и Алеша увидел там несколько грядок, на которые он прежде не обратил внимания. Тут его терпение лопнуло, и он, стараясь двигаться неторопливо и степенно, хотя его и распирало любопытство, направился вслед за мужиком. Трехногая кошка и одноглазая собака пошли туда же. Мужик, положив инструменты на землю, повернулся лицом в какую-то одному ему известную сторону и начал молиться, время от времени осеняя себя крестным знамением. Алеша тактично остановился в отдалении и стал смотреть по сторонам, кидая, однако, любопытные взгляды в сторону этого набожного огородника. Когда тот кончил молиться, Алеша, собравшись с духом, подошел поближе и вежливо признес:

— Бог в помощь!

Мужик, уже воткнувший было лопатку в землю, выпрямился и, взглянув на Алешу, ответил:

— И тебе помогай Господь, сынок.

Алеша не знал, что говорить дальше, и мужик, заметив его смущение, улыбнулся в бороду и спросил:

— Как тебя зовут?

— Алексеем, — ответил Алеша.

— А меня — Пахомием. Пахомий я. Пахомий помолчал и, видя, что Алеша не знает, как продолжить разговор, сказал:

— Вижу я, Алексей, что хочешь ты узнать, куда попал да что тебя здесь ждет. Ну как — угадал я?

— Угадал, — ответил Алеша и смущенно улыбнулся.

— И вижу я еще, что одолевают тебя великие сомнения и не знаешь ты, как вести себя и что делать.

Алеша кивнул.

Пахомий бросил лопатку на землю и сказал:

— Ну что же… Раз так, то нужно помочь христианской душе. Пойдем-ка, брат Алексей, ко мне в жилище мое убогое, а там я с Божьей помощью расскажу тебе, что знаю, да помогу, как смогу, советом добрым. А за огородом своим потом погляжу. Успеется.

И он, дружески обняв одной рукой Алешу за плечи, повел его к своей келье. Дамка и Мурка, задрав хвосты, трусили впереди. Мурка скакала на трех ногах, но, судя по всему, это ее нимало не огорчало.

Войдя вслед за Пахомием в его келью, Алеша был приятно удивлен.

В красном углу микроскопической комнаты висели несколько старых икон, обрамленных расшитым рушником, и там же можно было увидеть восьмиконечный крест. Вокруг этого небольшого иконостаса висели связки трав и несколько высохших венков.

Алеша совершенно автоматически перекрестился двумя перстами и, увидев, что Пахомий сделал то же самое, с радостным удивлением спросил у него:

— А ты не старовер ли, брат Пахомий?

— Да, брат Алексей, староверы мы. Веру отцов чтим и всякую ересь отвергаем от века.

Они посмотрели друг на друга и крепко обнялись.

Алеша был растроган до глубины души. Он понял, что ему сказочно повезло, и теперь он был не одинок в этом чужом и незнакомом ему мире.

— Садись, брат Алексей, в ногах правды нет, — сказал Пахомий, повторяя вчерашние слова генерала Губанова.

Алеша уселся на шаткий стул, а Пахомий воткнул в розетку вилку старого и помятого электрического чайника. Алеша оглядывал скромное жилище собрата по вере, а тот, хлопоча вокруг небольшого столика, в точности такого же, как и в Алешиной келье, доставал со стенной полки сверточки и баночки и приговаривал:

— А вот мы сейчас чайку с травами выпьем, душу потешим, да поговорим ладком о делах наших ско…

Он вдруг запнулся и, бросив быстрый взгляд на Алешу, продолжил:

— Да, дела наши не скорые. А скажи, брат Алексей, откуда сам-то будешь?

Алексей, оторвавшись от изучения небогатой обстановки, повернулся к нему и ответил:

— А я, брат Пахомий, из поселения староверского, что рядом с Ижмой. Это недалеко от Ухты.

— Так ты комяк, что ли, — удивленно спросил Пахомий, разворачивая мятую газету, в которой были сухари и карамельные подушечки, обсыпанные сахаром, — что-то не похож.

Алеша улыбнулся и сказал:

— Конечно, не похож. Сам-то я русский, а комяков там и вправду хватает. Их земля, а мы — вроде как гостями раньше были, ну а теперь-то и сами хозяева. Комяки нас за своих признают. Мы с ними ладим.

— Вот и хорошо, что ладите, — отозвался Пахомий, разливая душистый чай по алюминиевым кружкам, — а я-то сам из-под Архангельска. Это здесь недалеко, на Севере. Жил там, не тужил, а потом…

Он тяжело вздохнул и замолчал.

— Ты чай-то пей, Алеша, — сказал он, впервые назвав его попросту, — пей, а то остынет.

И сам, подавая пример, поднес кружку к губам и шумно отхлебнул горячего темного чая.

Алеша последовал его примеру и, почувствовав незнакомый, но приятный вкус, спросил: