Карты в зеркале - читать онлайн книгу. Автор: Орсон Скотт Кард cтр.№ 117

— Не спорю, — согласился Ирвасс. — Но подумай вот о чем, девочка. Пока над саламандрой властвовала моя магия, ящерка ни на секунду не останавливалась. Как ты считаешь, она никогда не уставала?

— Конечно, никогда.

— Ошибаешься. Уставала, и даже очень, — сказал Ирвасс. — Теперь она сможет отдохнуть. И не только отдохнуть. Когда саламандра перестала двигаться и навсегда замерла, какой была ее последняя мысль?

Ирвасс повернулся и зашагал прочь, однако, отойдя на несколько шагов, остановился и вновь повернулся к Кирен и ее отцу.

— Последней мыслью саламандры была мысль о тебе, Кирен. И эта мысль осталась с ней навсегда.

— Верни мне саламандру, — рыдая, попросила Кирен. — Верни. Ты ведь можешь это сделать!

Ирвасс покачал головой.

— Даже если бы мог, я бы этого не сделал. И знаешь почему? Теперь, когда ты поправилась, твоя жизнь станет другой. Саламандра быстро бы тебе наскучила. Она уже не смогла бы тебя забавлять, как раньше; чего доброго, даже начала бы раздражать тебя своей непрерывной беготней. Но теперь она останется самым дорогим твоим воспоминанием. У тебя остались воспоминания о ней, а у нее остались воспоминания о тебе, которые никогда не померкнут.

Мудрые слова Ирвасса не смогли утешить одиннадцатилетнюю девочку, но, повзрослев, Кирен часто их вспоминала. Где бы сейчас ни находилась фарфоровая саламандра, она продолжала жить в навеки замершем мгновении. В том прекрасном мгновении, когда ее фарфоровое сердце переполняла любовь…

Нет, фарфоровая саламандра не знала любви. Просто она решила, что пусть уж лучше оборвется ее собственная неживая жизнь, чем она увидит смерть Кирен.

Но все равно, то было удивительное мгновение, в котором можно жить вечно. И чем старше становилась Кирен, тем лучше понимала, что такие мгновения крайне редки и длятся совсем недолго — потому их и называют мгновениями. А у фарфоровой саламандры это мгновение превратилось в вечность.

Кирен прославилась на всю Прекрасную Страну, хотя вовсе не искала славы. Ее называли Самой Прекрасной из Прекрасных Людей. О ней услышали и за пределами Страны, и находились смельчаки, которые пересекали океан или переваливали через Высокую Гору только для того, чтобы увидеть Кирен, поговорить с нею и навсегда запечатлеть в памяти ее лицо.

Когда Кирен говорила, ее руки, словно сделанные из белого блестящего фарфора, двигались, словно танцуя в воздухе и не замирая ни на секунду. С лица Кирен не сходила улыбка, светлая, как множество лун. Те, кто хорошо ее знал, утверждали, что порой ее глаза начинали мерцать, когда она как будто следила за движениями какого-то юркого зверька.

Перевод И. Иванова

А-Чью жила в великой империи Чинь — стране холмов и равнин, стране пышного богатства и вопиющей бедности. А-Чью была самой обыкновенной женщиной: ни бедной, ни богатой, ни старой, ни молодой. Половина земель ее мужа лежала на равнине, а вторая половина — на склоне холма. У А-Чью было две сестры: старшая и младшая, первая жила в тридцати лигах к северу, вторая — в тридцати лигах к югу.

— А я — средняя, — как-то раз сказала о себе А-Чью, считая это большим достоинством.

Услышав эти слова, свекровь разразилась упреками:

— Зло всегда собирается в середине, оттесняя добро к краю.

Каждый год А-Чью взваливала на спину мешок и отправлялась навестить либо старшую, либо младшую сестру. Шла она не спеша, и на дорогу у нее уходило три дня.

И вот однажды на пути ей повстречался дракон.

Дракон был громадным и страшным, и А-Чью рухнула на колени, склонила голову до земли и взмолилась:

— О, великий дракон, пощади меня!

Дракон лишь гулко рассмеялся и спросил:

— Женщина, как тебя зовут?

Не желая называть дракону свое настоящее имя, А-Чью сказала:

— Меня зовут Средняя.

— Что ж, Средняя, у тебя есть выбор. Я могу немедленно съесть тебя или исполнить три твоих желания. Что ты выбираешь?

Удивленная А-Чью подняла голову.

— Разумеется, исполнение трех желаний. Зачем ты спрашиваешь? Думаю, каждый человек на моем месте выбрал бы то же самое.

— Зачем спрашиваю? Мне забавно видеть, как люди делают столь губительный для них выбор вместо того, чтобы быстро и без хлопот покончить счеты с жизнью.

— Но как исполнение трех желаний может меня погубить?

— Назови свое первое желание, тогда увидишь.

А-Чью долго думала, но вскоре со стыдом поняла, что все ее желания продиктованы алчностью. Тогда она решила пожелать лишь одно — то, что было ей нужнее всего.

— Я хочу, чтобы моя семья никогда не голодала.

— Это исполнится, — пообещал дракон и исчез.

Не прошло и минуты, как он появился снова, улыбаясь и облизывая губы.

— Я исполнил то, что ты попросила, — сказал дракон. — Я съел всю твою семью, и теперь твои родные никогда больше не будут голодать.

А-Чью горько заплакала, проклиная свою глупость, ибо теперь ясно поняла, что задумал дракон. Любое желание, даже самое невинное, будет оборачиваться против нее.

— Проси обо всем, что пожелаешь, но добра от этого не жди. Большие мудрецы — не чета тебе — пытались и так и эдак сформулировать свои желания, но я всегда находил в их просьбах слабое место.

Но А-Чью уже знала, о чем попросить.

— Я желаю, чтобы все стало в точности таким, каким было за минуту до того, как я вышла из дома.

Дракон изумленно посмотрел на нее.

— И это все? И больше тебе ничего не надо?

— Ничего, — ответила А-Чью. — А теперь исполни мое желание.

Все вокруг задрожало, и А-Чью очутилась в родном доме. На спине ее был мешок с гостинцами, и она уже собиралась проститься с домашними и двинуться в путь. Но вместо этого А-Чью бросила мешок на пол.

— Я передумала, — объявила она. — Никуда я не пойду.

Все домочадцы очень этому изумились. Муж отчитал ее за ветреный и переменчивый нрав, свекровь принялась бранить за то, что она забыла сестринский долг. Дети надули губы, потому что мать всегда приносила им какие-нибудь подарки от теток. Однако А-Чью была непреклонна — она не хотела испытывать судьбу.

Постепенно родные А-Чью успокоились, а сама она втайне радовалась, поскольку у нее осталось еще одно неиспользованное желание. Теперь, если нагрянет беда, она сумеет спасти себя и свою семью.

Однажды случился пожар — их хижина загорелась. Все успели выбежать из горящего дома, кроме младшего сына А-Чью, который в страхе забился в самый дальний угол. Понимая, что еще немного, и ее малыш сгорит заживо, А-Чью уже хотела произнести желание, но призадумалась.