Тень Гегемона - читать онлайн книгу. Автор: Орсон Скотт Кард cтр.№ 51

- И зачем это я могу быть тебе нужна?

- Раз ты так ставишь вопрос, я выражусь точнее. Мне надо, чтобы ты видела, что произойдет.

- Зачем? - пожала плечами Петра. - Мне не интересно смотреть ни на что с тобой связанное, - разве что на успешную попытку ликвидации,

- Встреча будет в Исламабаде, - сказал Ахилл.

На это Петра не нашла едкого ответа. Столица Пакистана - это было невероятно. Что там за дело может быть у Ахилла? И зачем он ее берет с собой?

Они летели самолетом, и Петра не могла не вспомнить тот напряженный полет, который привез ее в Индию пленницей Ахилла. Открытая дверь - не надо ли было тогда вытащить его из самолета и рухнуть с ним вместе на землю?

В полете Ахилл показал ей письмо, которое он послал Джафару Вахаби, "премьер-министру" Пакистана, то есть его военному диктатору… или Мечу Ислама, если вам так больше нравится. Письмо было восхитительным шедевром манипуляции. Оно бы никогда не привлекло внимания ни одного человека в Исламабаде, не будь послано из Хайдарабада, где находился главный штаб индийской армии. Хотя в письме Ахилла нигде это впрямую не говорилось, в Пакистане должны были предположить, что Ахилл будет неофициальным посланником индийского правительства.

Садился ли когда-нибудь индийский военный самолет на эту военную базу? Разрешалось ли когда-нибудь индийским солдатам в мундире ступить на землю Пакистана, да еще и с оружием в руках? И все для того, чтобы привезти бельгийского мальчика и армянскую девочку говорить с каким-нибудь низшим пакистанским чиновником, которого им решат подсунуть.

Группа каменнолицых пакистанцев отвела Ахилла и Петру в здание недалеко от стоянки, где заправляли их самолет. Внутри, на втором этаже предводитель группы сказал:

- Ваш эскорт должен остаться снаружи.

- Разумеется, - согласился Ахилл. - Но моя помощница пойдет со мной. На случай, если меня подведет память.

Индийские солдаты застыли у стены по стойке "смирно". Ахилл и Петра вошли в дверь.

В комнате было всего два человека, и одного из них Петра тут же узнала по портретам. Он жестом велел им сесть.

Петра молча подошла к креслу, не отрывая взгляда от Джафара Вахаби, премьер-министра Пакистана. Она села рядом и чуть позади Ахилла, а помощник-пакистанец сел справа от Вахаби. Это был не младший чиновник. Каким-то образом письмо Ахилла открыло двери на самый верх.

Переводчиков не нужно было, потому что оба пакистанца на общем языке говорили с самого детства и без акцента. У Вахаби вид был скептический и отстраненный, но он не стал играть в игры унижения - он не заставил их ждать, он сам пригласил их в комнату и никак не пытался задеть Ахилла.

- Я пригласил вас, чтобы услышать, что вы скажете, - сказал Вахаби. - Так что прошу вас начать.

Петра так хотела, чтобы Ахилл сделал что-нибудь совсем не так, как надо, - например, улыбнулся жеманно и глупо или стал бы надуваться и показывать, какой он умный.

- Сэр, я боюсь, что это прозвучит так, будто я пытаюсь учить индийской истории вас, специалиста в этой области. Все, что я хочу вам сказать, взято из вашей книги.

- Прочесть мою книгу легко, - сказал Вахаби. - Что вы узнали из нее такое, чего я еще не знаю?

- Следующий шаг, - ответил Ахилл. - Шаг настолько очевидный, что я просто был ошеломлен, когда вы его не сделали.

- Так это будет рецензия на мою книгу? - спросил Вахаби, но при этом чуть улыбнулся, снимая враждебную интонацию.

- Вы снова и снова демонстрируете великие достижения индийского народа и показываете, как они затмеваются, поглощаются, игнорируются, отвергаются. Цивилизацию Индии трактуют как аутсайдера в команде Месопотамии и Египта и даже более позднего Китая. Арийские завоеватели принесли с собой язык и религию, которые навязали народу Индии. Потом Моголы, англичане, каждые со своим наслоением верований и институтов. Я должен вам сказать, что к вашей книге относятся с большим уважением в самых высших кругах индийского правительства - за беспристрастность, с которой вы рассматриваете религии, принесенные в Индию захватчиками.

Петра понимала, что это не пустая лесть. Для пакистанского ученого, особенно имеющего политические амбиции, написать историю субконтинента, не превознося ислам и не проклиная индуизм как религию примитивную и разрушительную, - смелый поступок.

Вахаби поднял руку:

- Это я написал как ученый. Теперь же я голос моего народа. Надеюсь, моя книга не призвала вас к донкихотскому подвигу воссоединения Индии. Пакистан решительно намерен сохранить чистоту веры.

- Прошу вас, не надо поспешных заключений, - попросил Ахилл. - Я с вами согласен, что воссоединение невозможно. Тем более что этот термин неверен. Иидуисты и мусульмане никогда не были едины, разве что под пятой угнетателя, так как же они могут быть воссоединены?

Вахаби только кивнул, ожидая продолжения.

- Но что чувствуется в вашей работе повсюду, - заговорил дальше Ахилл, - это глубокое чувство величия, свойственного индийскому народу. Отсюда вышли великие религии. Здесь рождались великие мыслители, переменившие мир. И все же уже двести лет, когда говорят о великих державах, Индия и Пакистан не входят в этот список. И никогда не входили. И это вас гневит, и это вас печалит.

- Печалит более, чем гневит, - заметил Вахаби, - но я все же старик, и страсти у меня утихли.

- Китаю стоит забряцать оружием, и мир задрожит, а на Индию еле глянут. Исламский мир трепещет, когда Ирак, или Турция, или Иран, или Египет сделают какой-нибудь демарш, а Пакистан, имеющий столь доблестную историю, никогда не считался лидером. Почему?

- Если бы я знал ответ, - сказал Вахаби, - я бы написал другую книгу.

- В далеком прошлом было тому много причин, - продолжал Ахилл, - но сейчас все они свелись к одной. Народ Индостана никогда не мог действовать совместно.

- Опять разговор о единении, - произнес Вахаби.

- Отнюдь, - возразил Ахилл. - Пакистан не может занять место лидера в мусульманском мире, потому что стоит ему поглядеть на запад, за спиной у него раздаются тяжелые шаги Индии. Индия же не может стать лидером на востоке, потому что над ней нависает угроза Пакистана.

Общий язык предоставлял Ахиллу свободу выбора местоимений, и Петра восхитилась тем, как это было сделано: Индия - "она", Пакистан - "он".

- Дух Божий куда больше свойствен Индии и Пакистану, чем любой другой стране. Не случайно именно здесь великие религии рождались или достигали высочайшей чистоты. Но Пакистан не дает Индии стать великой на востоке, а Индия препятствует величию Пакистана на западе.

- Верно, но неразрешимо, - согласился Вахаби.

- Это не так, - возразил Ахилл. - Позвольте мне напомнить вам один эпизод из истории, всего за несколько лет до создания Пакистана как государства. В Европе противостояли друг другу две великие державы: сталинская Россия и гитлеровская Германия. Оба вождя были монстрами. Но они видели, что вражда приковала их друг к другу. Никто ничего не мог сделать, пока другой грозил напасть при малейшей возможности.