Облачный атлас - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Митчелл cтр.№ 42

— Но ведь Гарсиа не виноват, что его прежний хозяин был обманщиком и потаскуном.

— Должно быть, тот парень просто спятил.

Сакс не собирался этого говорить, но ему не стыдно, что он это сказал.

Луиза Рей кивает со снисходительной признательностью.

— Как бы там ни было, а имя «Гарсиа» этой машине подходит. Отрегулировать ее невозможно, скорость норовит сменить по своему усмотрению, разваливается на мелкие кусочки, багажник не закрывается, масло течет, но дух она все равно не испускает.

«Вернись-ка к теме, — думает Сакс. — Не будь дураком, вы же не дети».

Они смотрят, как в лунном свете разбиваются буруны. «Скажи».

— На днях, — его голос чуть слышен, и он чувствует тошноту, — ты что-то искала в комнате Сиксмита. — В сумраке кажется, что уши у обоих встали торчком. — Так ведь?

Луиза оглядывается, не подслушивает ли кто, и говорит очень тихо.

— Как я понимаю, доктор Сиксмит написал некий отчет.

— Руфусу пришлось работать в очень тесном контакте с командой, которая разрабатывала и строила эту штуковину. То есть со мной.

— Тогда ты знаешь, каковы были его заключения?

— Мы все это знаем! Джессопс, Мозес, Кин… все они знают.

— Об ошибке в конструкции?

— Да.

«Ничего не изменилось, за исключением всего».

— И насколько тяжелы будут последствия аварии?

— Если доктор Сиксмит прав, последствия ее будут гораздо, гораздо более чем тяжелы.

— Почему же Суоннекке «Би» просто не закроют на время дальнейших исследований?

— Деньги, власть, обычные подозрения.

— Ты согласен с выводами Сиксмита?

«Осторожно».

— Я согласен, что имеется существенный теоретический риск.

— На тебя давили, чтобы ты держал сомнения при себе?

— На всех ученых давили. И все согласились. Кроме Сиксмита.

— Кто, Айзек? Альберто Гримальди? Это идет с самого верха?

— Луиза, что ты сделаешь с копией отчета, если она попадет в твои руки?

— Как можно скорее предам ее гласности.

— А ты осознаешь…

«Не могу этого сказать».

— Осознаю ли, что люди в верхних эшелонах предпочтут увидеть меня мертвой, чем реактор «ГИДРА» дискредитированным? В настоящее время я только это и осознаю.

— Я не могу ничего обещать.

«Господи, до чего ничтожно».

— Я стал ученым, потому что… это подобно вымыванию золота из мутной речушки. Правда — это золото. Я… я не знаю, что мне делать…

— Журналисты копаются в столь же мутных речушках.

Над водой серебрится луна.

— Поступай, — говорит наконец Луиза, — так, как не можешь не поступить.

В ярком свете раннего утра Луиза Рей наблюдает за игроками в гольф по ту сторону сочного луга, гадая, что произошло бы, если бы накануне она пригласила Айзека Сакса подняться к себе. Они договорились встретиться за завтраком.

Она думает и о том, не следовало ли позвонить Хавьеру. Ты ему не мать, ты ему не охранница, ты просто соседка. Она ни в чем не убеждена, но точно так же, как не знала, как не обратить внимание на мальчика, которого застала рыдающим возле мусоропровода, как не могла не спуститься к управляющему, не одолжить у него ключи и не рыться в мусорном ящике в поисках его драгоценных альбомов с марками, теперь она не знает, как из этого выпутаться. У него больше никого нет, а одиннадцатилетние не способны на хитрость. «И вообще, кто еще у тебя есть?»

— Выглядите так, словно на ваших плечах лежит тяжесть всего мира, — говорит Джо Нейпир.

— Джо, присаживайтесь, пожалуйста.

— Если вы не против. Я принес вам дурную весть. Айзек Сакс передает искренние извинения, но он вынужден вас оставить.

— В самом деле?

— Нынче утром Альберто Гримальди вылетел на нашу площадку на «Тримайл-Айленд» — обихаживать группу немцев. Техническую поддержку должен был обеспечивать Сидни Джессопс, но у отца Сида случился сердечный приступ, и выбор пал на Айзека.

— Он уже уехал?

— Боюсь, что так. Сейчас он, — Нейпир взглянул на часы, — над Скалистыми горами Колорадо. Нянчит похмелье, что уж тут удивляться.

«Не позволь ему заметить свое разочарование».

— А когда он должен вернуться?

— Завтра утром.

— Вот как.

«Черт, черт, черт».

— Я в два раза старше Айзека и в три раза уродливее, но Фэй попросила меня сопровождать вас по нашей площадке. Она договорилась об интервью с несколькими людьми, которые, по ее мнению, могут вас заинтересовать.

— Джо, с вашей стороны слишком уж любезно уделять мне такой огромный отрезок своих выходных, — говорит Луиза.

«Знал ли ты, что Сакс был на грани отступничества? Откуда? Разве что у Сакса был «жучок»? Нет, здешние дела выше моего понимания».

— Я одинокий старик, у которого слишком много свободного времени.

— Стало быть, научно-исследовательский институт называется «Курятником», потому что здесь обитают яйцеголовые. — Луиза, улыбаясь, быстро делает запись в блокноте, когда двумя часами позже Джо Нейпир открывает перед ней дверь зала управления. — А как вы называете корпус реактора?

Отзывается жующий резинку инженер:

— «Зал Славы».

«Задница», — говорит выражение лица Джо.

— Это определенно не для записи.

— Джо говорил вам, как мы называем крыло безопасности?

Инженер ухмыляется, а Луиза трясет головой.

— «Планета обезьян». — Он поворачивается к Нейпиру. — Познакомь меня со своей гостьей, Джо.

— Карло Бён, Луиза Рей. Луиза — репортер, а Карло — главный инженер. Задержитесь здесь, и вы услышите множество других его имен.

— Позвольте мне показать вам свою маленькую империю, если Джо уступит вас на пять минуток.

Нейпир наблюдает на Луизой, пока Бён объясняет ей что к чему в этой освещенной флуоресцентными лампами камере, полной панелей и датчиков. Подчиненные проверяют контрольные распечатки, хмурятся над циферблатами, щелкают переключателями на пультах управления. Бён флиртует с ней, перехватывает взгляд Нейпира, когда Луиза поворачивается спиной, и изображает руками груди-арбузы; трезвый Нейпир качает головой. «Как бы стала клохтать над тобой Молли, — думает он. — Затащила бы тебя на обед, перекормила бы и ворковала бы с тобой обо всем, о чем тебе могло бы понадобиться». Он помнит Луизу как не по годам развитую шестилетнюю девочку. «Должно быть, два десятка лет прошло с тех пор, как я видел тебя на последнем сборе Десятого участка. Почему из всех профессий, которыми могла бы увлечься эта говорливая маленькая девочка, она выбрала именно профессию репортера? Почему из всех репортеров, которые могли бы учуять душок, связанный со смертью Сиксмита, стрелка остановилась на дочери Рея? Почему это случилось так незадолго до моей отставки? Кто выдумал такую глупую шутку? Этот город?»