* * *
«Сейчас мне будет плохо», — подумала она, и увидела всю
сцену как бы со стороны: она посреди захламленной комнаты, одна и без оружия, а
на нее надвигается небритый мужик в рваной рубахе, пахнет от него самым
настоящим козлом, и в глазах мутная накипь.
Второй на корточках сидел в углу, среди набросанных
пожелтевших газет и пустых бутылок, торчащих из рваного пакета, лениво
перебирая струны старенькой гитары, глаза его были абсолютно пусты, золотая
фикса зловеще поблескивала во рту. Третий, голый по пояс, торчал у двери, чтобы
отрезать ей путь к отступлению, и смеялся бессмысленным пьяным смехом.
«Сейчас мне будет очень плохо», — повторила она про
себя. Здравый смысл подсказывал сдаться и перетерпеть. С этим подонком Лешкой
она рассчитается позже. Но тут она снова увидела его мерзкую рожу с тупой
ухмылкой, и ярость поднялась в душе, как морской прибой — упорно и неотвратимо.
— Перережьте горло мне, перережьте вены, Только не
порв-и-и-ите сере-е-ебряные струны, — доносилось из угла.
Дура дурная, остолопина, кляла она себя, и понесла же ее
нелегкая в эту глушь! Она отступила на полшага назад и чуть не споткнулась о
колченогий стул с развороченной обивкой.
Она хотела кричать, но в этом богом забытом углу никто ее не
услышит. А если и услышат, то придут, прибегут — посмотреть на увлекательное
шоу и поучаствовать.
— Не надо брыкаться, — с угрозой процедил мужик и
сделал два решительных шага в ее сторону.
Его руки в наколках угрожающе сжались в кулаки, он весь
набычился. Одно слово, герой.
— И верно, детка, — захихикал Лешка, — ну что
ты капризничаешь? Подумаешь, дело какое! Тебя не убудет, а мне для друга ничего
не жалко!
— Хорошо! — она приняла решение и опустила глаза,
чтобы никто не прочитал в них ничего. — Только посторонних зрителей просим
удалиться! Тут не театр!
Гитарист поерзал в газетах, не спеша встал и вынес себя из
комнаты, аккуратно держа свою гитару, похоже, кроме нее, его ничего в жизни не
интересовало.
— А кто это, интересно, посторонний? — пьяно
обиделся Лешик. — Тут посторонних нету, верно, Теша?
Ладно! — Она подняла глаза и шагнула к столу,
оказавшись совсем рядом со своим главным противником. Правой рукой взяла со
стола недопитую бутылку шампанского, а левой обняла его за шею.
Жаль, мизансцену сейчас не видит ее закадычная подруга и
соседка Ритка — как она тискается с мерзкой полуголой гориллой в каком-то
жутком клоповнике.
— Выгони его! — шепнула жарко в самое ухо,
прижавшись грудью. — Скорее!
Она едва сдержала тошноту, так пахло от него немытым телом и
дезинфекцией от одежды -«Матросской тишиной» от него пахло. Но он клюнул —
видно, не отличался ни умом, ни сообразительностью.
— Алексей! — сказал негромко, но твердо. —
Шел бы ты наверх да выспался…
Он повернул голову и не следил за ее рукой, в которой зажато
было горлышко бутылки. И тогда она огрела его по голове этой бутылкой что было
силы. Он не успел отстраниться, реакция у нее всегда было отличная. Она
отскочила в сторону, а Геша осел на пол, как мешок с мукой. Или с дерьмом.
— Эй, ты чего? — До Лешки в пьяном виде всегда все
трудно доходило.
Он сделал к ней шаг заплетающимися ногами, но она бросила в
него табуреткой. Лешик упал со стоном, откатившись от двери, и она рванулась
туда, к свободе, чувствуя, что это ее последний шанс. На ходу оглянувшись, на
какую-то секунду ей стало жалко его — все-таки бывший любовник как-никак. Всего
на одну секунду.
Куртка и сумка висели в сенях на гвоздике — жизнь научила ее
в незнакомом доме все складывать в одно место, чтобы потом, если придется
удирать второпях, не метаться в поисках колготок, документов и бюстгальтера.
Она рванула на себя тяжелую дверь, и тут, в саду, бросился на нее третий
обитатель дома — маленький вертлявый парень.
— Стой, сучка, стой! — крикнул он, но захлебнулся
на полуслове.
— А с тобой мы на брудершафт еще не пили! — И она
с размаху, от всей души вмазала ему ногой.
Она метила по яйцам, но получилось в живот, потому что
парень был карликового роста, метр с кепкой, не поймешь, не то мужик, не то
кучу наложили, как говорила соседка тетя Валя в далеком детстве.
Каблук ушел в мягкое. Она успела еще подумать, что если он
завязнет, то придется бежать босиком, однако туфля не завязла. Коротышка
взвизгнул, как недорезанная свинья, и плюхнулся в крапиву. Путь был свободен.
Она не помнила, как оказалась на шоссе, очевидно, чутье вело
ее через перелески и поляны. В лесу она всегда ориентировалась отлично, с семи
лет бегала одна по грибы.
Вид потемневшего от мелкого дождика асфальта — признак
цивилизации — слегка отрезвил ее и привел в чувство. Машин на шоссе не было,
часы показывали без четверти два. Все нормальные люди давно спокойно спят в
своих теплых постелях. Она отошла чуть в сторону от дороги и спряталась за
кустами, прямо напротив фонаря. Было так тихо, что слышно как падают с деревьев
листья. Ее била дрожь в тонкой курточке, ноги промокли в высокой траве.
Бесшумно пролетел джип, и она вжалась в дерево. Эти, на
джипе, могут быть еще опаснее, чем те, что остались в деревне. Проехали три
фуры. С дальнобойщиками тоже лучше не связываться — используют и выбросят в
придорожную канаву. Прошло еще минут двадцать, и она начала паниковать. Не идти
же пешком в самом деле, когда до города километров пятьдесят! Эти в деревне
очухаются и могут организовать погоню. Лешка, конечно, за руль сесть не в
состоянии, но кто знает, может кто-то из троих умеет водить машину? Надо было
шины проколоть, да куда уж там, еле ноги унесла, как говорится, спасибо, что
живой.
Показалась машина, и она сразу поняла, что с этой ей
повезет. Не скрываясь, вышла на шоссе и махнула рукой. Машина сначала проехала
мимо, но потом притормозила и задним ходом подъехала к ней. В первый момент это
показалось ей подозрительным, сердце нехорошо дернулось. Но нет, вроде бы все
не так плохо — скромный «Опель», не понять в темноте какого цвета, в машине
только водитель.
— До города довезите, я заплачу! — выпалила она,
рванув на себя дверцу.
— Садись! — коротко бросил водитель, окинув ее
оценивающим взглядом, в котором не было никакой угрозы.
В салоне стоял типичный запах одинокого мужика — запах
неустроенности и пустоты. Она откинулась на спинку сиденья и с шумом выдохнула
воздух. Кажется, обошлось. Хотя, что это она? Обойдется, когда она окажется в
своей квартире и закроется на все замки. Тогда можно будет провести спокойно
хотя бы половину ночи и завтрашний день. А утром в понедельник начнутся
неприятности. Ужас, что сделает с ней Лешик, когда доберется!