Нечистая сила [= У последней черты] - читать онлайн книгу. Автор: Валентин Пикуль cтр.№ 159

– Мужчины, ведите себя прилично… без драки!

– Прилично, – повторил Распутин, проходя к столу и нервно одергивая на себе рубаху. – С эвтакими гнидами лучше не связываться. Вот и Побирушка в душу залез… Тоже нет веры! Скользкие вы людишки, – погрозил он Ванечке, – противны вы мне.

Манасевич даже ухом не повел и откупорил бутылку.

– Тебе чего налить? Мадеры?

– Я сам налью себе, – сказал Распутин, выхватывая у него бутылку. – А то ведь ты, жандарм, еще яду подсыпешь…

Подвыпив, он размяк. Но оставался мрачен.

– Не думал тебя встретить, – произнес через стол.

– А теперь встреч не миновать, – отвечал Ванечка.

– На што ты мне сдался? Иуда такой…

Заметив настороженный блеск в глазах инженера Гейне, Манасевич предложил Распутину выйти в коридор; там он ему сказал:

– Орешь много! А жить на белом свете хочется?

Этим он словно ткнул Гришку в наболевшее место.

– Знаешь, – шепнул тот, – меня скоро ухлопают.

– Кто?

– У них уже все готово, – передернуло Распутина; сразу съежившись, он шлепнул себя по коленям, потом, потирая руки, прогулялся вдоль темного коридора оцуповской квартиры…

Манасевич-Мануйлов ответил ему спокойно:

– Чепуху-то не городи. Твоя драгоценная житуха отныне в моих руках. На днях Белецкий поручил мне твою охрану…

На Распутина это произвело ужасное впечатление:

– То Курлов, то Белецкий, теперь еще ты, будто клоп, с потолка упал. Поделить меня не можете? Взорвать бы вас всех к едреной Фене! У семи нянек дитя без глазу… Ой, чую, провороните вы меня, прокакаете. А на кого же детки мое останутся?

Ванечка застегнул пуговку на его рубахе.

– Тебя хочет видеть Штюрмер… Знаешь такого?

– Хосподи! – отвечал Распутин. – Да он со своей старой шваброй ко мне на пятый этаж без лифта сколько раз приползал, кады я ишо на Английском жил… Чего ему, нудиле, надоть?

– Поговорить.

– А ну его! Пра-ативный он…

– Не блещет приятностью, – согласился Ванечка, разглядывая обои в коридоре Оцупа. – Но дело не в этом. Борис Владимирыч к тебе относится замечательно. Если ты будешь умным, так ты его, как котенка, на бантике уведешь… Понял?

– На што он мне сдался? Я их всех на бантике…

– Не спеши. Возможны перемены… там – наверху!

– Ой, надоело, – отмахнулся Распутин.

– Мне тоже, – кивнул Ванечка. – Но что делать? Не вешаться же нам с тобой. Жить как-то ведь надо…

– Тады пущай на Гороховую придет.

– Сейчас Штюрмеру невыгодно бывать на Гороховой, начнут все трепаться, будто ты его проводишь… Лучше вот тебе адресок: Бассейная, тридцать шесть, там и повидаемся.

– А кто живет на Бассейной?

– Моя хахальница… актриса. А за жизнь свою не волнуйся. Пока я тебя охраняю, с тобой ничего не случится.

В дверях показались Боберман и Гейне:

– Что же вы, господа? Наши дамы скучают…

Ванечка сильно треснул Распутина по спине.

– Пошли, старче! Выпьем. Я тебе худого не хочу…

Устроив свинство, разбрелись в шестом часу утра. Белецкий был прав: выпили – помирились. Но возникли некоторые узелки.

* * *

В биографии Манасевича-Мануйлова был один факт, о котором он болтать не любил. Еще молодым чиновником МВД он служил в тюремном управлении Ярославской губернии, когда губернатором был Штюрмер, – отсюда и знакомство их давнее…

Да, это верно, Штюрмер симпатичностью не блистал:

Он недаром с виду шельма,

Шерсть рыжа, как у лисы,

И совсем как у Вильгельма

Закрутил свои усы!

Прошлое этого «практика» (как он себя величал) было отлакировано кровью и ложью. Население губерний ему подвластных он облагал особым налогом – в свою пользу. В деле воровства Штюрмер не повершил петербургского градоначальника Клейгельса, который ухитрился стащить с набережной Невы целый «речной трамвай», позже и обнаруженный плавающим по озеру – в его имении. Штюрмер как хапуга был мельче: отнимал у крестьян коров, свиноматок и даже цыплят у бабок. Все стаскивалось на его усадьбу, лопавшуюся от грабежа. Историк пишет: «А тех крестьян, у которых за бедностью и взять было нечего, сгоняли на барский двор и жестоко истязали». Нечаянная ревизия Госконтроля раскрыла преступления Штюрмера, и на секретном докладе по его делу Николай II собственноручно наложил очень резкую резолюцию: «Убрать этого вора в 24 минуты». После этого десять лет о воре было не слыхать, и вот он вновь пробуждался к активной жизни, подчеркнуто русифицированный, с бородищей и прибаутками, чтобы, упаси бог, не заподозрили в нем нерусского… Манасевич взял на себя тяжелую задачу, ибо Штюрмер, тупой и безграмотный подхалим, меньше всех годился в премьеры великого и могучего государства…

Ванечка решил заручиться поддержкою сионистов.

– Не нужен ли вам старый ворюга-практик? – цинично (но зато удивительно честно) спросил он Аарона Симановича. – Если нужен, тогда хватайте за яблочки Штюрмера… он даст вам фору!

«В первую очередь, – признался Симанович, – мы искали людей, согласных на заключение сепаратного мира с Германией. Со Штюрмером мы долго торговались. Только тогда, когда нам показалось, что он достаточно подготовлен, последовало его назначение. Я выступал за него потому, что он был еврейского происхождения». Уповая на германофила Штюрмера, сионизм рассчитывал вывести Россию из войны с Германией до того, как в России (или в Германии) вспыхнет революция! Ради целей удушения революции из мерзкой кучи имперского разложения выползали, противно шевелясь и кровоточа, самые гнусные, самые жирные черви безглазой реакции. А Симанович не уставал подогревать в Распутине надежды:

– Не волнуйся и живи спокойно. Мы следим за обстановкой, и, если революция начнется, мы сразу же секретно переправим тебя в Палестину, где будешь жить как у Христа за пазухой…

В своей книге «Распутин и евреи» он привел аргументы, которыми воздействовал на сознание Распутина: «Если нам удалось бы добиться разрешения еврейского вопроса, то я получил бы от американских евреев столько денег, что мы, – говорил он Гришке, – были бы обеспечены на всю жизнь…» В этом году Распутин обзавелся участком земли на территории нынешнего Израиля – именно там (!) мыслил он смежить свои усталые очи.

* * *

Но Сазонов никогда бы не допустил сепаратного мира!

Сегодня его навестил английский посол сэр Джордж Бьюкенен с неизменной свастикой в галстучной броши. Сазонов улыбнулся ему одними глазами, спросил – есть ли новости в политике?

– Одна есть, – ответил Бьюкенен. – Негде купить угля или дров, нечем топить посольство. А уже наступают холода…