Дожить до рассвета - читать онлайн книгу. Автор: Виталий Дубовский cтр.№ 17

Чернава удивленно окинула идущих взглядом, через мгновение оценив правдивость слов Ура. От странного шествия, в коем насчитывалось уже более сотни женщин, стало исходить сияние силы. Это не было колдовским талантом, коим обладали ведьмы Стояна. Это была сила массы, сила, слившаяся в едином потоке и устремленная к единой цели — храму Велеса.

— Почувствовала? — Правитель внимательно наблюдал за ее реакцией. — Сегодня для них важный день. Твоя хозяйка Морана теряет силу. Великий Велес очистит землю от ее лютого холода, и весна утвердится в своем праве. А с ней — и первая борозда пахоты.

Будто в подтверждение его слов, женщины подошли к храму Велеса, остановившись у входа в капище. Казалось, они не замечали ни Правителя, ни Великих Уров. Действо, которое они свершали, было для них важнее всего в этом мире. Весталка взмахнула рукой, громко прокричав на всю площадь:

— Ну-ка, бабоньки, тащите соху. Пришла пора Волосу шерстку расчесать!

Весталку быстро впрягли в соху, словно быка.

— Давай, родимая, проложи борозду поглубже, чтоб зерно в земле укрепилось!

Размахивая косами, серпами и всякой разной земледельческой утварью, бабы двинулись за сохой, подбадривая натужно кряхтящую ведунью.

— Во имя хлеба родимого! Во славу Велеса Великого! Сбрось с себя, земля-матушка, студеное покрывало! Пробудись от сна зимнего, обнажи свое тело горячее! Да взрастет в тебе колос колосистый, да украсит твое тело волос золотистый!

Чернава задумчиво наблюдала, как вокруг храма троекратно прокладывают борозду, взывая к земле о плодородии. Наконец-то обряд опахивания был завершен, и из домов к храму стали сходиться мужики, неся в руках дары древнему богу изобилия. Десятки, затем сотни и вскоре тысячи людей столпились у врат храма, спеша поднести Велесу сладкие кушанья. Мед, орехи, молоко — все, что дарило жизнь и здоровье, возлагали к жертвеннику бога. Стены капища безмолвно взирали на просителей пустыми глазницами коровьих черепов, словно отыскивая взглядом злых духов, препятствующих празднованию.

Наконец-то Чернава кивнула, удовлетворенно оборачиваясь к Правителю:

— Кажется, я поняла…

Ур сурово оборвал ее на полуслове:

— Ничего ты не поняла. Мы чтим как светлых, так и темных богов. Нет света без тьмы, добра без зла. Даже для Мораны и Чернобога в нашей жизни есть праздничные дни. Мы так же восхваляем их величие, как величие светлых Перуна и Велеса. Но мы плюем трижды через плечо, отрекаясь от зла, и просим их не творить в наших судьбах горя. Ибо не место этим богам в Яви! — Правитель умолк, взяв ее под руку и направляясь к кораблю. — Спрашиваешь, отчего Уры тебя ненавидят? Я отвечу тебе, Чернава. Оттого ненавидят, что суждено тебе разрушить нашу светлую жизнь. Тебе и сыну твоему, что взрастает в твоем чреве.

Взойдя на борт корабля, Правитель решительно взмахнул рукой, поднимая ладью в небеса. Обернувшись к растерянной Чернаве, он продолжил свою беспощадную речь, пытаясь перекричать шумные порывы ветра:

— Морана нарекла тебя Ледеей, наделив силой, способной погасить искру жизни в нашем мире! Когда ты родишь сына от отца демона, не будет он знать жалости ни к чему живому. И он уничтожит все, что уцелеет после битвы Добра и Зла. И не будет ему равного противника. Борись с этим, Чернава, богами тебя заклинаю! Иначе явятся беспощадные демоны и превратят наш мир в Пекло! Вижу в тебе силы отречься от Зла! Борись!!!

Правитель направился на нос корабля, задумчиво вглядываясь вдаль. Сидя под трепещущими парусами, Чернава плакала, бережно сложив ладони на своем плодоносном чреве. С каждым светлым днем ее темный малыш подрастал, готовясь исполнить свою миссию на земле.

Стоян не находил себе места, прикидывая в уме, надолго ли хватит казны, захваченной им у полян. С каждым днем его переполненные ранее сундуки таяли, словно снег по весне. Прокормить такое воинство в зиму — обходилось недешево. Разграбленные им полянские деревни едва концы с концами сводили, выживая лишь благодаря силкам и охоте. Междорожцы ушли в леса, забросив за спины пустые котомки. Воинство Чернобога обрекло их на голодную смерть, вырезав подчистую весь домашний скот. Лишь отправленные к рассенам гонцы порадовали Стояна вестью. Князь Велислав готов был продать ему скот. Правда, запросил он втридорога, но по зиме оно и понятно. Стоян не имел ни сил, ни желания ввязываться в бессмысленную войну с рассенами. Он не боялся этих трусливых шакалов, нападавших лишь исподтишка. Впереди предстояла главная битва, от которой зависело его будущее у престола Отца-Чернобога.

Так же он не боялся и мести харийцев, чья гордость была уязвлена поражением от Безобраза. Харийцы были яростными воинами, но только лишь когда дело касалось войны за собственные земли. Потерпев поражение у подножия горы Ара, они надолго запомнят преподанный им урок.

Однако сидеть без действия было глупо. Его воинству нужна была свежая кровь. Необходимо удвоить армию, лишь тогда он сможет выступить против Асгарда. Ему нужны были воины из народа хатти, чьи земли находились в седмице пути на полдень. Дальние потомки атлантов, жалкие подобия своих предков, сотни лет скрывающие ненависть к его врагам — арийцам.

С рассенами дело обстояло иначе. Храбрецами их народ никогда не слыл, однако на своей земле они бились славно. Как говорится: в своей конуре и пес хозяин. Ведьмак не желал войны с этим народом, ему нужен был лишь скот. С полуночи — того и гляди вновь пожалуют арийцы. И в этот раз Правитель не ограничится двумя десятками тысяч воинов. Потерпев поражение в прошлой битве, Асгард с еще большим рвением увеличит набор воинов. Едва лишь сойдут льды, стянувшие берега, и выйдут в Северное море его ладьи.

Ведьмак задумчиво хмурился, принимая решение. Жадность рассенского князя беспокоила его. Сегодня наступил день Велеса, и снегу осталось лежать недолго, три седмицы от силы. А потом снова война. Наконец-то сделав свой выбор, он обвел взглядом оставшихся братьев. Пастух, Падун и Безобраз еще седмицу назад были отправлены им на поиски волхвов. Вандал с Лиходеем молчаливо сидели за столом, ожидая его решения.

— Вандал, — тихо окликнул Стоян, испытующе глядя в глаза молодого ведьмака, — сегодня я покину город. Путь мой лежит к народу хатти. Потомки атлантов сильные воины, хоть слава их и быльем поросла. Не одолеть нам Асгард без их воинов. Со мной пойдут пять сотен лучших волков. Я возьму с собой самых сильных и кровожадных воинов. Лишь уверовав в нашу силу, хатти примкнут к нам. Слабому никто не протянет руку помощи. — Стоян на мгновение умолк, обдумывая свои дальнейшие слова, и усмехнулся, добавив: — За старшего тебя оставляю. Моли Чернобога о милости, если по возвращении мне придется сражаться с тобой за свою власть. Ибо тогда не жди от меня пощады.

Вандал поднялся из-за стола, не отводя глаз от пристального взгляда Стояна. Вынув левой рукой из-за голенища сапога охотничий нож, он ловко перебросил его, стиснув лезвие ладонью. Покосившись на свою медвежью лапу, заменившую ему правую руку, молодой ведьмак протянул нож к Лиходею, прошептав: