Херувим. Книга I - читать онлайн книгу. Автор: Полина Дашкова cтр.№ 16

- Юлия Николаевна, извините за столь поздний звонок. Вы будете оперировать Анжелу?

- Кто вы такой?

- Я ее продюсер. Меня зовут Геннадий Александрович. Я просто хотел с вами познакомиться.

- Откуда у вас мой домашний телефон?

- Я еще раз прошу прощения, - голос в трубке был мягким и вежливым, - как вам кажется, вы сумеете вернуть Анжеле лицо?

- Послушайте, Геннадий Александрович, почему вы звоните мне домой в такое время? Можно прийти в клинику днем и я отвечу на все ваши вопросы.

В трубке неприятно усмехнулись и произнесли вежливо, очень медленно, почти по слогам:

- Не нервничайте, Юлия Николаевна. Работайте спокойно. Старайтесь не отвлекаться.

- Прошу вас больше меня не беспокоить, - точно таким же тоном отчеканила Юля и добавила. - По крайней мере дома и в столь неурочное время.

- Я постараюсь,- смиренно пообещал собеседник, - но все будет зависеть от вас, Юлия Николаевна. Прежде всего прошу вас не вступать в контакт с журналистами. Анжела - звезда, и журналистов вокруг нее крутится много. Не надо отвечать на их вопросы. Не надо вообще ни с кем ничего обсуждать. За ваше молчание вы получите дополнительное вознаграждение, независимо от результатов операции. Надеюсь, вы хорошо меня поняли. Спасибо вам, Юлия Николаевна. Всего доброго. - В трубке зазвучали короткие гудки.

Юля вернулась в ванную. Ее сильно знобило и озноб не проходил даже под горячим душем. Нехорошо звонить врачу домой в половине четвертого утра. Крайне неприятно, что звонивший имел возможность раздобыть ее домашний телефон. Но главное, ей открыто угрожали.

"Я не буду оперировать певичку! - сказала она себе, вылезая из душа и растираясь полотенцем. - Я завтра же откажусь. Зачем мне это надо, в конце концов?!"

* * *

Настал торжественный момент, когда доктор Аванесов и сестра Катя подняли майора Логинова и поставили на костыли. Обливаясь ледяным потом, он сделал три шага по палате. С тех пор каждый день он делал на один, на два шага больше.

Однажды вечером к нему явился посетитель, высокий, худой, подтянутый по-военному человек с приятным лицом и холодными глазами за стеклами очков в тонкой дорогой оправе. Он представился психологом, заявил, что будет проводить с ним индивидуальный курс психологической реабилитации. Звали его Михаил Евгеньевич. Он долго, подробно расспрашивал о самочувствии, интересовался, хорошо ли Сергей спит, не мучают ли кошмары, нет ли признаков депрессии.

- Вы отказались от обезболивающих препаратов. Почему?

- Не хочу подсесть на иглу.

- Но после хирургических операций всем дают обезболивающие и далеко не каждый становится наркоманом. Или у вас есть какие-то особые причины? Вы уже попадали в наркотическую зависимость?

- Бог миловал.

- Тогда почему? Ведь вам очень больно.

- Я лучше потерплю.

- Боль не мешает вам спать?

- Я уже сказал, что сплю отлично.

- Вы помните, как попали сюда?

- Смутно.

- Можете хоть что-то рассказать?

- Лампы. Длинные лампы на потолке. Меня везли на каталке из операционной, и я думал, это был тот самый туннель, который описывают люди, пережившие клиническую смерть. Я был уверен, что умер и не сразу понял, что жив.

- А до этого?

- До этого была операция. Гениальный доктор Гамлет Рубенович Аванесов спасал мои ноги. Интракортикальная трансплантация.

- Замечательно, - кивнул психолог, - я вижу, с памятью у вас все в порядке. Давайте попробуем вместе восстановить ход событий, с самого начала. Ваше имя, фамилия, год и место рождения, звание?

- Логинов Сергей Александрович, родился в Москве, пятого января 1964 года. Майор Российской армии.

- Немного конкретней, пожалуйста.

- ГРУ, - тихо рявкнул Сергей.

- Хорошо. Где воевали?

- Афганистан, Таджикистан, Чечня.

В палате повисла тишина. Стало слышно, как за окном шепчется мокрая хвоя и стучит мелкий ледяной дождь по карнизу, кажется, первый дождь после зимы.

- Значит, это вы помните, - откашлявшись, проговорил наконец посетитель, - в таком случае должны помнить все остальное. Скажите, при каких обстоятельствах вы попали в плен к чеченским боевикам?

- А я был в плену у боевиков?

- Нет. Вы отдыхали на Канарах в пятизвездочном отеле, - опять последовала пауза.

Сергей успел заметить, что его собеседник - большой любитель многозначительных долгих пауз. С такими людьми беседовать неприятно, все время кажется, они подозревают тебя во вранье или пытаются получить от тебя что-то, чего ты дать не можешь и не хочешь. Тишина длилась минут пять, не меньше. Сергей почти уснул, когда послышался вялый, глухой голос Михаила Евгеньевича:

- Ваш отряд был заброшен в район села Ассалах. Вы должны были захватить командира боевиков Исмаилова, но угодили в ловушку. Расскажите подробно, как это произошло.

- Послушайте, ведь вы представились психологом, вам надо меня психологически реабилитировать, а не допрашивать, - заметил Сергей, - операция была засекречена, мы с вами из разных ведомств. Зачем вам, психологу, чужие секреты?

- Ладно, я вижу вы устали и раздражены. Мы вернемся к этому разговору, когда вы будете чувствовать себя лучше. - Михаил Евгеньевич поднялся и взглянул сверху вниз. Глаза его все так же не выражали ничего, кроме ледяного настороженного внимания. На миг почудилось, что это не живые человеческие глаза, а какие-то хитрые приборы, вмонтированные в глазницы и прикрытые стеклами очков. - Отдыхайте, майор, не мучайтесь сомнениями и лишними вопросами. Радуйтесь, что выжили и не превратились в беспомощного калеку. Вам здорово повезло. Сейчас вам надо восстанавливать силы. Впереди очень много дел. Всего доброго. Поправляйтесь.

* * *

Ровно в двенадцать Анжела скромно постучала в кабинет доктора Тихорецкой. На ней были все тот же черный платок и очки. Юлия Николаевна холодно поздоровалась. Анжела не стала садиться, сняла очки и подошла к большому зеркалу.

- Это же надо быть такой кретинкой, - произнесла она, внимательно себя разглядывая, - дома я поснимала все зеркала, а те, что снять нельзя, залила пшикалкой с краской. Получилось красиво, что-то вроде абстрактной живописи. Во всяком случае, приятней смотреть, чем на себя. Но каждый раз, когда я вижу зеркало, мне кажется - вдруг там мое настоящее, прежнее лицо? Вдруг мне весь этот кошмар приснился? Раньше я себя разглядывала по сто раз в день. Могла страдать из-за прыщика или маленькой родинки. Кретинка, - она стянула платок с головы, отошла от зеркала и уселась на стул.