Змея в тени орла - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Игнатова cтр.№ 51

Эльрик никогда не видел, чтобы люди, тем более женщины, краснели так стремительно. Это Легенда-то? Смущается? И, главное, было бы чего смущаться! Глядя на нее краем глаза, Эльрик твердо решил для себя, что никогда, даже под пыткой, не расскажет своей зеленоглазой спутнице, что ее по-настоящему сильные чувства не были для него секретом. В конце концов, у эльфов совсем иная мораль, чем у шефанго. Эти ненормальные способны сделать проблему из любой ерунды. Даже из естественной тяги друг к другу мужчины и женщины.

– Гости, пришедшие в гости. – Вэйше подняла бровь. – Ничего не просят, не хотят остаться. Отдохните до завтра. Финрой в отлучке. Нет-нет, Эльрик, это не мои коварные замыслы, поверь. Он придет завтра. И, может быть, вы сумеете уговорить его ввязаться в ту глупую войну. А сейчас пойдемте, я покажу вам, где расположиться.

Она поднималась-скользила по стеклянным ступеням хрупкой с виду лестницы. Следом шла Легенда, а за ней Эльрик. Шефанго поглядывал то на эльфийку, то на Вэйше, то на стены, где переливались в переменчивом свете солнечных лучей непонятные, но красивые узоры. И едва не споткнулся о лежащий на ступеньках клинок, залюбовавшись женщинами. Да-да. Он просто так себе валялся, и Вэйше, а вслед за ней и Легенда просто наступили на лезвие, словно не заметив меча.

Эльрик так не мог.

Он остановился. Пожал плечами и, резонно рассудив, что спросить все равно не у кого, не Вэйше же принадлежит клинок, поднял оружие.

Охнул от восторга – теплая шершавая рукоять словно сама скользнула в ладонь. Улеглась там, как кошка в хозяйском кресле, – отложить меч просто сил не было.

Вэйше обернулась. И обе пары глаз – чернущие и ярко-синие расширились:

– Так это твое?

– Что? Гм… – Эльрик подумал о том, чтобы положить клинок обратно на лестницу. Но понял, что куда угодно, только не на ступеньки, где ходят по нему ногами. – Нет, не мое. Оно здесь, у вас, валялось. В смысле, он. Ну, или она. Да вы же по нему только что прополз… прошли, я хочу сказать. И Легенда.

Он стоял с чужим мечом в руках и чувствовал себя дурак дураком. Может, здесь так принято, по оружию ногами ходить. А может… А кракен его знает, что еще может быть на вершине Цошэн.

– Я его не заметила, – покачала головой эльфийка. – На стены засмотрелась.

– И я его не видела, – кивнула Вэйше. Синеглазая. – Я его вообще никогда не вижу. Он твой.

– Да нет же. – Эльрик сжал зубы, чтобы не оскалиться сердито. – Мои у меня. – Он шевельнул плечами, сообразил, что перевязь с клинками несет в другой руке, и показал Вэйше ножны с торчащими из них темными рукоятками. – Вот. А этот здесь лежал.

– Все верно. Лежал, – кивнула она. – Не знаю где, но раз ты говоришь, что на ступеньках, значит, так оно и есть. Он твой.

– Вы что, издеваетесь? – тихо уточнил шефанго.

– Эльрик, – осторожно окликнула его Легенда.

Он выдохнул, заставляя себя успокоиться.

– Финрой принес меч, – сообщила Вэйше, словно не замечая, что гость ее сейчас может и вспомнить, с какими намерениями он шел к ней в дом. – Его попросили сохранить, пока не придет владелец. Ну а владельцем, как и положено, должен был оказаться тот, кто этот меч взять сумеет. Ты сумел. Значит, он твой. Пойдемте, что стоять? Если тебе интересно, Эльрик, Финрой расскажет, что знает. Но знает он немногое.

Ничего не оставалось, кроме как пойти за ней. И клинок прихватить. Все равно расстаться с ним не получилось бы. Душа переворачивалась и начинала истошно голосить: бери, пока дают. Эльрик склонен был списывать вопли души на бесчисленные поколения предков-пиратов. Однако списывай не списывай, а действительно, пока дают, надо брать.

«А если не дают – отбирать», – услужливо напомнила о себе древняя мудрость Ям Собаки.

Люди говорили: «Дают – бери, бьют – беги». Но кто бы, интересно, осмелился побить шефанго?

Вот и рождались в Империи истины одна другой нахальнее.

– Здесь тебе будет удобно, – услышал он напевный голос Вэйше. И осознал себя в просторной светлой комнате. Перевязь с мечами уже висела на вычурном стеклянном крюке, драгоценный клинок покоился в стеклянной же стойке. Когда успел? – Мебель, как ты привык, низкая. Вода – там, за той дверью. Захочешь есть – появится еда. Я бы с радостью задержалась здесь. – Она улыбнулась, заглянув ему в лицо. Сначала черными глазами. Потом – синими, И синева эта что-то болезненно, но сладко ворохнула на самом дне души. – Но тебе очень скоро понадобятся все твои силы. Я склонна иногда дарить, не глядя. И не тем, кому стоило бы. Так что отдыхай и ни о чем не заботься.

– Спасибо. – Неожиданно для себя самого он поклонился ей, как кланяются в Империи женщинам, чья красота изумляет.

Вэйше один к одному скопировала благосклонный кивок, каким одаривает дама восхищенного мужчину.

– Ты и вправду считаешь меня красивой?

– Ты красива.

– Вот что мне всегда было непонятно, – пропела она. – Твой народ ценит красоту, вы готовы убивать за нее и умирать. Но при этом вы умеете найти ее почти во всем. Трудно так жить?

– Наоборот. – Эльрик покачал головой. – Мир должен быть красивым. Иначе зачем ему быть?

Вэйше молча выскользнула из комнаты. Хрупкая дверь закрылась за ее спиной. Шефанго снова огляделся, приучая себя к мысли о том, что все здесь настоящее. После нескольких месяцев походной жизни даже избушка в лагере Сорхе и то показалась бы роскошью. А тут… Светлые ковры, пушистые и упругие, куда там знаменитым кашхарским. Обитые шелком стены. Низкая, широченная лежанка с накинутым покрывалом из легчайшего даже на вид голубоватого меха. Разбросаны по ковру подушки. На низком столике, притаившемся в уголке, стоит выжидающе дивной работы кальян. И висит в теплом воздухе едва уловимый запах тонких благовоний.

– Нет в жизни большего счастья, чем снять сапоги, – пробурчал де Фокс. – Все остальное – вторично и есть лишь приятное, но не обязательное дополнение.

Это не было одной из истин Ям Собаки. Куда там Ямам Собаки? Это было истиной всех времен и всех народов. От диких людей до выспренних эльфов. Эльрик мог бы гордиться собой. Он нашел эту истину сам.

Чистая одежда. Мягкие подушки. Кальян. И целый день впереди, чтобы ничего не делать. Можно просто лежать. И грустить. Но клинок я все-таки держала под рукой, не могла чувствовать себя в безопасности рядом с сумасшедшей хозяйкой дома. А она рядом. Здесь, на вершине Цошэн, она повсюду рядом, куда ни прячься.

Если она говорит правду, от нее вообще нигде не спрячешься. Не верю. Никому я здесь не верю. И что толку от оружия, когда имеешь дело с дамами вроде Вэйше? Ладно хоть страшно мне не было. Устала я бояться. Зато было грустно.

Можно грустить, когда лежишь с комфортом на пушистом ковре, таращишься в прозрачный потолок, разглядываешь поредевшие облака и никуда не торопишься. Вот в чем дело. Сад лишал воли к действию. Наверное, так оно и должно было быть, ведь даже в наших сказках Валхдэй – чертоги Двуликой – часто называют Вал-рейх. На человеческий язык одним словом и не переведешь. «Залы завершения» – пустой звук. Но смысл объяснить можно. Валрейх – конечная цель, вершина. И дальше некуда. Незачем просто. В чем-то Вэйше права: жизнь – это Любовь, и жить стоит только ради нее.