Чужая война - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Игнатова cтр.№ 3

– Молодец. – Я уложила девочку на кровать. Бросила парню серебряный.

– Я сейчас сдачу…

– Не надо.

– Благодарствую.

– Можешь идти.

– Понял, – вздохнул он. И ушел. У них тут, в «Серой кошке», чем-то вроде совершеннолетия считается выпить со мной. Янов сын, когда я-Эльрик ему первый раз выпить предложил, от гордости раздулся, как индюк. Еще бы! Удостоился, как папаша. А потом в традицию вошло. Марк вот, как двенадцать ему стукнуло, все ждет, когда же я его человеком признаю.

«Сэр Эльрик… госпожа Тресса…» Забавные они. Люди. То боятся. То ненавидят. То от почтения себя забыть готовы. Ну да шут с ними. У нас сейчас эльфы на очереди.

Нюхательные соли я разыскала в одном из поясных кармашков и тут же вспомнила, что давненько не появлялась в обществе как действительно благородная дама. Даже соскучилась слегка по общению, не перемежаемому ругательствами и не сводящемуся к трепотне о бабах, о бабах и еще раз о бабах.

Хотя пили вчера знатно. И сегодня. Да и позавчера, если уж на то пошло.

Я поднесла к носу эльфиечки хрустальный флакончик. Девочка вздохнула. Раскрыла огромные темно-синие глазищи. И… выругалась. Да так, что стены покраснели.

– Кого ты имеешь в виду? – поинтересовалась я. Эльфийка уставилась на меня. Представляю себе. То еще зрелище сразу после обморока-то. Волосы белые. Маска – черная. И в прорезях глаза без зрачков и белков. Одна радужка. Между прочим, насыщенного такого алого цвета. Девочка и так не отличалась румянцем. Сейчас она просто позеленела.

– Т-ты… Вы кто?

– Тресса де Фокс, – говорю, – шефанго.

– Правда?

– А что, непохожа?

– Я не знаю, – честно отвечает эльфиечка. – Я шефанго не видела.

– Уже видела.

Хотя, конечно, не запомнила она, не успела понять, чего же так испугалась. Я и сама никогда этого не понимала.

Лицо у меня как лицо. У людей на первый взгляд и пострашнее – гримасничают они все время, рожи корчат, глазами вращают… Ага. А боятся все равно нас, а не их. Ну да ладно.

– Как тебя зовут-то, менестрелька?

– Кина.

– И каким ветром занесло тебя в Человеческие земли? Она помолчала, разглядывая потолок. Понятное дело, не от хорошей жизни этакое диво объявилось в Удентале и носится по улицам, спасаясь от потерявшей всякий пиетет солдатни. Не захочет говорить – не надо. Все равно скажет.

– Я ушла, – ответила наконец Кина. – На Айнодоре у меня никого нет. И ничего. Мы с мамой жили на самой границе с Орочьими горами. Был набег, а гарнизон отозвали, и мы… нас… Город сожгли. Совсем…

Она осеклась на полуслове, съежилась на кровати, а в синих глазах появилось выражение, которое можно в учебниках по совращению описывать. Классическое, я бы сказала, выражение загнанности и ужаса пополам с непониманием. Когда женщина смотрит так – мужчина хватается за меч, готовый защищать ее от любой опасности. Когда так смотрит красивая женщина – мужчина действительно готов защищать ее хоть от всего мира. Я не была мужчиной. Другой вопрос, что ужас в глазах Кины был настоящим. И загнанность тоже.

– И давно ты на Материке? – спросила я. Тут главное – действовать пожестче, чтобы она жалеть себя не начала.

– Полгода.

– Ругаться здесь научилась?

– Ругаться?

Я повторила то, что услышала от нее пять минут назад.

– А это ругательство? – искренне удивилась эльфийка. – Я не знала. Я румийского не понимаю, а солдаты оттуда были… Мне слово понравилось. Что оно значит?

Не скажу, чтобы я смутилась. Однако тему поспешила сменить:

– Пить будешь?

– И есть буду.

Хорошо! Всего за полгода в полной мере набраться настоящей менестрельской наглости – это чего-нибудь да стоит. Я выглянула за дверь – так и есть: Марк околачивался неподалеку. Он тут же сделал вид, что страшно занят, и вытаращился на меня с выражением готовности к подвигу.

– Что там с завтраком?

– Каша. Со шкварками. Для вас, госпожа, мать поросенка жарит. Хороший поросенок.

– Да? Интересно, возьмется твоя мама приготовить свинью по имени Карел?

– Если пожелаете, – невозмутимо ответствовал Марк. – Только забить, извините… – Он развел руками.

Хороший парень. Весь в отца. И матушка у него – очень приятная женщина. Хотя… Тетушка Ганна – это вообще песня отдельная.

– Ладно. Передай маме, что я извиняюсь за беспокойство, но прошу приготовить цыпленка. – Я оглянулась на Кину, эльфиечка выглядела голодной. – Лучше двух.

– Понял. – Он исчез.

Я вернулась в комнату и разлила по кубкам вино.

– А мне говорили, что шефанго везде убивают, – подала голос менестрелька.

– Попробовали бы. Нас убивать дело неблагодарное.

– Нет. Мне говорили, что вы везде убиваете. Что куда бы шефанго ни пришли, они сперва всех убивают, а потом грабят и насилуют.

– Мертвых?!

– Не знаю… – Она задумчиво уткнулась носом в кубок.

Ладно. Чего только нам про эльфов не рассказывали! Я помню сказки о том, как эльфы сдирали кожу с людей из-за расхождений в религиозных воззрениях. Нет, кое-кто действительно сдирал. Но ведь не все же. Насколько я знаю из слухов, мой народ тоже не отличается добротой и терпимостью. Однако почву для слухов дают экземпляры с особым подходом к делу. А таких всегда меньшинство. Хотя… если вспомнить, что меня изгнали за недостаточное рвение в истреблении эльфов. Вот тебе и меньшинство.

А шефанго действительно боятся. Начали бояться, когда они стали близко общаться со смертными.

Здесь, в Удентале, навигаций сто назад, как раз когда закончились религиозные гонения, народ был понаглее. С Хранителем помирились. Войска Огненосные поразогнали. Анласитские умонастроения – не в чести. И когда я-Эльрик приехал в баронство с Востока, прибить меня не пытались только потому, что полагали, будто за мной вскорости еще полусотня придет. Таких же.

Как раз тогда был большой скандал в «Серой кошке». Ян от гостя незваного шарахался, а гостю ничего, кроме покоя и тишины, не нужно было. Так что нас обоих положение устраивало. Явившиеся к нему молодчики, не баронские, так, дворянчики местные, жены хозяйской домогаться начали. Ну, Ян им и попытался объяснить, что не дело это – вести себя так. Дворяне, конечно, люди, можно сказать, уважаемые, но к чужим-то женам как-то оно не принято. Он объясняет, а его не слышат. Слово за слово. Хвостом по столу. Мальчики раздухарились, голоса повысили, начали Яна обзывать нехорошо… Он с ними все миром разойтись пытался. Но меня тогда любой шум нервировал. В общем, через пару секунд держал я двух гостей за шиворот и объяснял что-то за мою расшатанную душевную организацию. Объяснял, кажется, на зароллаше – у меня по пьяни всегда родной язык прорывается. Ну да мальчики и на зароллаше поняли.