Пыль небес - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Игнатова cтр.№ 48

– Отправляйтесь вместе с медиками, – распорядился он, – Тир тяжело ранен…

– Насколько тяжело? – Казимир и сам мог представить насколько, если граф лично занялся этим делом. Но очень хотелось услышать что-нибудь обнадеживающее.

– Тяжело, – повторил фон Геллет. – Вот ваш шлиссдарк. Казимир, скажите, пока вы были в Приморье, Тир много убивал?

– Убивал? – Казимир слегка обалдел. – В Приморье? Да он вообще никого здесь не убил, кроме… одного человека. Нет. Не убивал. Совсем.

– Плохо, – пробормотал фон Геллет. – Очень плохо. Все. Отправляйтесь.

Шлиссдарк был модели «фоте» – маленький, крытый, размером примерно с лонгвийский анлэтхе, но гораздо более быстрый и маневренный. Он сразу, не поднявшись даже на уровень второго этажа, разогнался до максимальной скорости и помчался вслед за двухцветным болидом. Кто-то из Стаи был проводником, но кто, Казимир не знал.

Болид притормозил перед проемом телепорта, нырнул под арку и исчез. Шлиссдарк последовал за ним.

Потом Казимир узнал, что Риттер – это он прилетел в столицу за помощью – превысил все возможные полномочия, реквизировав деньги на телепорт в единственном на весь Стифурт банке. А в те минуты он только удивился: телепорты – это услуга для богатых. Для очень богатых.

Стифурт Казимир не узнал – никогда в нем не был. Городок мелькнул и пропал, понеслась навстречу заснеженная равнина. Болид влетел в лес, понесся меж стволов, и пилот медицинского шлиссдарка, чертыхаясь сквозь зубы, последовал за ним. Гораздо медленнее.

Посадить шлиссдарк там, где упал Тир, было негде. Поэтому оставшиеся метров сто бежали бегом, продираясь через подлесок и проваливаясь в сугробы. Казимир не бежал, а летел. Но медики все равно его обогнали. А потом он на какое-то время потерял способность соображать, когда увидел кровь на руках у Мала, увидел бледного, как будто даже отощавшего Падре. И Тира. И показалось, что тот тает, истекает кровью и тает, как тонкая церковная свечка.

Жив он еще?!

Командир бригады произнес заклинание, набросил на Тира светло-зеленую тонкую сеть. Черт его разберет, что за штука. Но Казимир понял, что его демон жив. Тот рыкнул, изо рта плеснулась кровь, и сеть разлетелась в клочья. А в черных глазах забился такой панический ужас, что у Казимира аж сердце перевернулось. Медик – идиот! Их там у Гахса что, не учат хотя бы азам эмпатии?! – немедленно повторил заклятие. Нити сетки превратились в веревки. И Казимир в бешенстве едва не врезал медику в ухо.

– Сними заклятие! – приказал он.

Его не то чтобы проигнорировали: князей не игнорируют. Его попросили не мешать. И драконья кровь вскипела в светлом князе Мелецком.

– Сними заклятие, – повторил он уже совсем другим тоном. – Скажи ему не двигаться, и он не будет двигаться, хоть ты кожу с него сдери, но не смей его пугать, понял?

Медик гневно оглянулся… и действительно понял. Заклятие снял.

Дальше бригада действовала без накладок. Казимир присоединился к остаткам Стаи. Падре был задумчив, Мал – слегка подавлен. Риттер зол. Шаграт так и не вылез из болида, мрачно зыркая оттуда на всех окружающих.

Они что же, считали, что Стая неуязвима?

Казимир привык к легкому раздражению по поводу их избранности. Считалось, что они лучше летают. Ну ладно. С его точки зрения, это был спорный вопрос. Он знал, что он лучше их всех, всех, включая Тира, но Тир не раздражал так, как остальные. А сейчас Казимир вообще не понимал, как мог на него злиться.

Носилки уже поднялись над снегом и заскользили к шлиссдарку.

– Все, – поторопил командир бригады, – ваше высочество, пройдите в машину.

– Какой там «все», – Мал в два шага оказался рядом, – куда собрался, лекарь? Ты скажи, жить-то он будет?

– Будет, – проскрипел Шаграт.

На него уставились все, включая медиков.

– Будет, – подтвердил командир. – Раз не умер, то выживет.

А самого Тира гораздо больше собственного состояния интересовало, кто же и каким образом организовал столь эффективную засаду.

Болеть он не умел, поскольку раньше этим заниматься не приходилось, и не умел бесплодно размышлять, а ничего другого в госпитале делать было нельзя. Врачи здесь, в отличие от бригады неотложной помощи, знали, с кем имеют дело… или с чем? ладно, неважно. Знали, что он отличается от людей, и дурацких вопросов не задавали. Почти. Лучше бы они вообще ни о чем не спрашивали, но не может быть, чтоб, разобрав такую штуку, как Тир, на запчасти, врач удержался от вопросов.

Другое дело, что на вопросы можно не отвечать.

И все равно ни болеть он не умел, ни бесплодно размышлять… а выбора не было.

Первый день Тир еще держался. Ночью – даром, что едва мог шевелиться – поймал себя на том, что рассказывает сиделке про ее, сиделки, проблемы со здоровьем. Несовместимые с жизнью, надо заметить. Причем к тому моменту, как Тир понял, что делает, дама уже дозрела и внимала каждому его слову как завороженная.

Хотя почему как?

Вне всякого сомнения, нужно было продолжать начатое и съесть женщину. Тир так и поступил бы – он был не в том положении, чтобы задумываться о будущем – не нарушь их уединение светлый князь Мелецкий. Он, оказывается, остался в госпитале на ночь, а завтра должен был передать дежурство кому-то из Стаи.

– Ты что творишь? – спросил Казимир скорее озадаченно, нежели сердито. – Ты же ее загипнотизировал.

– Стой, – приказал ему Тир. – Не двигайся.

– Ну знаешь… – Казимир не сразу нашел, что сказать, – во мне змеиная кровь, ты не забыл? На меня эти штучки не действуют.

– Я случайно, – сказал Тир.

Казимир посмотрел на него молча, но укоризненно. Он ничего больше не сказал, Тир и так все понял и вывел сиделку из транса.

Она, разумеется, ничего не вспомнила. Пожаловалась на плохое самочувствие и вызвала сменщицу. Казимир до утра от Тира не отходил. Тир ждал, пока князь заснет или потеряет бдительность. Очень хотелось есть.

Он помнил, что обещал Эрику не забирать жизни, но ничего не мог с собой поделать.

Казимир не заснул. И бдительность не потерял. А за Тиром уже с утра стали присматривать внимательнее и поодиночке к нему не подходили. Ну а на двоих или больше человек его просто не хватило бы. Да и то, что кто-то из Стаи постоянно был рядом, останавливало людоедские порывы. Стаю есть нельзя. А есть людей в их присутствии – затруднительно. Бьют по рукам, мешают, а некоторые еще и ругаются чертовым демоном.

Тир заикнулся было о том, что «чертов демон» – тавтология. И надолго запомнил, что Риттер очень не любит умников.

Он ждал, когда сможет ходить, и думал, хватит ли у него тогда ума воздержаться от убийств или, наоборот, он передушит всех, до кого дотянется. С его точки зрения, мертвый персонал госпиталя принес бы гораздо больше пользы, чем живой. А когда речь заходила о пользе, Тир терял то немногое, что было в нем человеческого, и начинал мыслить строго рационально. Беда была лишь в том, что сейчас его рациональность не заглядывала вперед дальше, чем на один шаг.