Льды Ктулху - читать онлайн книгу. Автор: Александр Лидин cтр.№ 4

— Нет! — словно спасительную икону, Василий выставил перед собой «бульдог» с «заговоренными» пулями. Словно в протест чьей-то злобной воле его пальцы надавили на курок. Грохот выстрела протрезвил его. Он попал. Дамочка была жива, пуля всего лишь задела ее плечо. И будь это обыкновенная пуля, колдунья даже не заметила бы ее, но пули, отлитые по рецепту батьки Григория… Они били нечисть без промаха. Еще тогда, в далеком двадцать первом…

Широко раскрыв глаза, Василий смотрел на свою жертву. Нет, перед ним теперь была не дама светского общества. Свет хрустального шара высветил старуху, мерзкую каргу в рваных, полусгнивших лохмотьях. Лицо ее напоминало переплетенье морщин, нос, подобно острому клюву, нависал над потрескавшимися губами, разукрашенными огромными волосатыми бородавками, седые волосы грязными прядями разметались в разные стороны.

— Вот ты и увидел истину, — прошипела старуха. — Но тебе это не поможет. Ты отказался увидеть грядущее. Смерть ждет тебя… И будь ты проклят…

Сколько подобных предсмертных предсказаний и проклятий Василий уже слышал! Если верить им, то он уже должен был погибнуть сотни раз, но Судьба берегла его. Быть может, и в этот раз Судьба помогла указательному пальцу Василия вновь надавить на курок.

Бах!

Во лбу старухи появилась дырка. Выстрел отшвырнул ее к стене, и она, цепляясь за бархат пальцами, больше похожими на рачьи клешни, сползла на пол, оставляя темный след на бордовой ткани. В этот раз не было никакого взрыва. Колдовская сила твари оказалась слишком велика. Она не позволила телу разлететься на куски, но противостоять волшебству пули тоже не могла.

Василий, медленно ступая, обошел стол. Да, та, за жизнью которой явился он в заброшенный костел, была мертва. «Эх, панночка!» Но, как говорится, «береженого Бог бережет». Второй раз за последние несколько минут пришла ему в голову эта пословица. Прицелившись, он выстрелил в колдунью еще три раза, опустошая барабан «бульдога». А потом, тяжело вздохнув, опустился на стул, где раньше восседала она.

Все оказалось просто, слишком просто. Неожиданно у Василия зародилось ощущение надвигающейся беды. Нет, ничего не кончилось, пусть даже банда налетчиков разгромлена. Еще одна колдовская тварь, последние несколько месяцев с успехом бомбившая банки и сберегательные кассы, мертва. Но… Что-то тут было не так. Она ведь почти не сопротивлялась. Она лишь попыталась погадать, решив, что за предсказание он ее помилует. Что за глупость! С чего она решила, что он, специальный оперуполномоченный Третьего отдела ГУГБ, пойдет на сделку с ней, предаст своих товарищей… Да еще за предсказание! Он и сам мог разложить колоду, предсказав любому его будущее. По крайней мере, без полупонятных намеков и фраз-загадок, которые можно было толковать так или иначе. Дальше во все еще затуманенном разуме Василия всплыло несколько стандартных агитационных фраз. Ему пришлось несколько раз тряхнуть головой, чтобы окончательно прочистить мысли. «Если ведьма собиралась устроить такой странный торг, значит то, о чем она мне говорила, и в самом деле имеет значение».

Неожиданно бархатные занавеси раздвинулись, и в комнату ввалилось несколько красноармейцев. Увидев, что никого, кроме Василия, в комнате нет, они замерли у входа, с опаской поглядывая на труп старухи.

— Она мертва?

Василий усмехнулся.

— Мертвее мертвого, — и тут его взгляд скользнул по разложенным на столе картам. У него разом перехватило дыхание. Нет, это была не колода таро. Если бы старуха сразу показала ему свои карты, если бы сказала, какую колоду использует для того, чтобы приоткрыть завесу будущего. Видит бог, он не стал бы стрелять. Потому что колода, разложенная перед ним карточным узором, ничуть не походила ни на таро, ни на обычные цыганские колоды. На картах были начертаны символы, которые Василий видел лишь однажды, в далекой Сибири, видел выжженные огнем, горевшим на теле батьки Григория…

Блеснет в глаза зеркальный свет,

И в ужасе, зажмуря очи,

Я отступлю в ту область ночи,

Откуда возвращенья нет…

А. Блок. «Я коротаю жизнь мою»

«Найдешь Судьбу, но не распознаешь… Спасешь Судьбу, но не ублажишь… Испытаешь Судьбу, но не позволят…» Вновь полыхнули огнем глаза ведьмы. Василий, выставив перед собой «бульдог», стал что есть сил давить на курок. Щелк… щелк… щелк… — осечка за осечкой. Да этого же быть не может! Он же сам изготовил эти пули, сам проверял порох…

А глаза ведьмы… Они становились все больше и больше. Вот она вытянула руку, и в свете хрустального шара зловеще сверкнули треугольные, звериные когти — потрескавшиеся, изъеденные временем. Василий заорал от страха, отшатнулся, со страшной силой врезавшись затылком в спинку кровати.

Открыв глаза, он долго, не понимая ничего, лежал, оглядываясь. Это был всего лишь сон — кошмар, отголосок событий вчерашней ночи, а сейчас… Василий лениво повернулся в сторону окна. В окнах пятиэтажного бывшего доходного дома напротив уже зажглись утренние огоньки. Обитатели бывших трущоб Петроградской уже пробудились, собираясь на работу. Сколько же он спал? Час? Два?

Однако вчера ночью работа была сделана и теперь, теперь он может позволить себе поваляться лишний часок в постели. Василий блаженно закрыл глаза, и тут же перед его мысленным взором встала расстрельная, труп девушки с медальоном на груди.

Да будь все проклято! Ничего не кончено. Эта тварь — старая карга, гадательница хренова, она посеяла в его душе семя сомнения, семя беспокойства. Достойно отомстила своему убийце. Василий слышал про такие штуки, но на своей шкуре никогда ничего подобного не испытывал. И спасения от такого проклятия не было, только если и в самом деле начнешь разбираться, раскроешь смысл предсмертного пророчества. Тогда колдовские чары спадут, и ты, быть может, покой обретешь.

«Но во что же попыталась втравить меня перед смертью эта тварь?» — Василий тяжело вздохнул. Нужно было вставать и попытаться поставить в этом деле жирную точку. Вот только как бы вместо точки не вышло длинное многоточие.

И уже через двадцать минут Василий бодро шагал по набережной Невы в сторону Троицкого моста. Он мог пройти ближней дорогой, через Александровский сад, или нырнуть в лабиринт узких улочек Петроградской, но в это утро он хотел свободы, простора, вырваться из клетей каменных трущоб. Он шел мимо Петропавловки, царапающей шпилем низкие, сизые тучи. Было темно. С залива дул ледяной ветер. Черные волны шуршали о темный гранит. Василию даже стало казаться, что ночь не закончилась, что его краткий визит домой, теплая постель и сто спирта с тарелкой горячего борща — милостивый дар пожилой соседки по коммуналке — все это лишь приснились ему. Ночь продолжалась. Вечная ночь.

Потом он почему-то решил, что уже опоздал. Еще вчера, или точнее сегодня, прикончив колдунью, ему надо было стремглав лететь в расстрельный отдел. Надо было найти ту девушку с амулетом, брелком или что там было у нее. И тогда… А что, собственно, тогда произошло бы…