Шумерские ночи - читать онлайн книгу. Автор: Александр Рудазов cтр.№ 3

Креол, все еще с трудом удерживая потоки сквернословия, так и рвущиеся наружу, кое-как взгромоздил корзину обратно на плечи и зашагал прочь. Проклятый горшечник со своей любовью к нравоучениям! А он-то уже размечтался, как потратит легко доставшееся богатство…

– Да неси осторожнее! – крикнул ему вслед Ахухуту, заметив, как раскачивается корзина. – Если ты разобьешь хоть одну, абгаль Джи Беш изобьет тебя до полусмерти – уж я-то его знаю!

Этого он мог бы и не говорить. Креол поступил в ученики к Халаю только в прошлом месяце, но уже успел близко познакомиться с его жезлом и плеткой. Обозленный на весь мир старик колотит своих рабов и учеников по любому поводу – даже самому ничтожному.

Идти было нелегко. В Симурруме, как и большинстве городов Шумера, улицы узенькие, едва позволяющие разойтись двум пешеходам. На колесницах в городской черте ездят только по главной дороге, ведущей от главных ворот к священной ограде, окружающей дворцы и храмы, и от священной ограды к речной гавани-кару.

Все остальные улицы слишком тесны.

Креол устало перебирал ногами, стараясь не сбивать дыхание. Горячее полуденное солнце печет голову, сандалии припорошило серой пылью. Солнце и пыль – вечные спутники любого шумерского города. В это время дня все сидят по домам, ждут, пока не схлынет жара. Прохладная звездная ночь – вот время, когда шумеры делают важные дела.

Долина Тигра и Евфрата – земля древних тайн и чудес, все еще помнящая поступь богов и демонов, не так давно ведших здесь страшные войны. Империя Шумер – царство ночи и сумрака, насквозь пропитанное миазмами великого Искусства магии. Могучие чародеи вершат судьбы людей, постоянно интригуя и сражаясь, ища себе силы и власти, ища превосходства над всеми остальными. Каждый из них готов идти по трупам, чтобы только чуть-чуть прибавить в могуществе. Лишь беспощадная десница императора-полубога Энмеркара способна держать в узде этот змеиный клубок – не будь его, пылающая кровь шумерских магов давно бы заставила их перебить друг друга.

Креол только начал обучение, но и он уже строит планы насчет диадемы Верховного Мага Шумера.

Халай Джи Беш живет в квартале для зажиточных авилумов – нищей голи здесь нет, только люди с достатком, способные прокормить хотя бы десяток рабов. Все дома до самого второго этажа покрывает обожженный кирпич – весной, когда начинаются большие дожди, улочки превращаются в потоки жирной грязи, портя побелку. Вдоль дороги сплошь идут глухие стены, лишь кое-где прерываясь низенькими дверцами либо окошками-отдушинами, забранными решетками.

Несмотря на суровые законы, воров в Симурруме хватает.

Впрочем, дверь старого Халая оказалась незапертой. Как и большую часть времени. Красть у мага осмелится только полоумный, а действительно опасного врага не остановит такая малость, как замок.

Креол облегченно снял с плеч корзину с трижды проклятыми чашами и с трудом выпрямил спину. Войдя в дверь, он сразу оказался в сенях, темных и прохладных. В углу уютно расположился кувшин с водой для омовения ног – юный шумер не преминул воспользоваться его услугами. Так приятно после долгого пути скинуть сандалии и ополоснуть зудящие ступни в блаженной влаге, ниспосланной человеку великим Энлилем…

Надевать сандалии снова Креол, конечно, не стал. В доме – неважно, своем или чужом – даже император ходит босиком. И в храме тоже – ведь это дом бога.

Из сеней ученик мага вышел во внутренний дворик, мощенный обожженным кирпичом. Там все заливает солнечный свет, но на сей раз он не кажется жарким и мучительным, как на улице. В центре двора журчит фонтан, даря всем желающим прохладу и отдохновение.

Сейчас вокруг мирно расположились три рабыни, стирающие туники и плащи, юбки и покрывала. Рядом с самой молодой бегает ребенок – трехлетний мальчишка смеется и теребит мать, отвлекая от работы, та ласково журит его, но не больше. Пока ворчливого хозяина нет поблизости, сыночка можно и побаловать – но если он вдруг выйдет из двери, маленького раба непременно настигнет взбучка.

По счастью, в это время суток Халай всегда дремлет на плоской крыше – старик любит погреть кости на жарком шумерском солнышке.

– О, молодой хозяин возвратился! – махнула рукой самая старая рабыня. – Хорошо погулял, Креол?

– Тебя это не касается, женщина, – злобно буркнул ученик мага.

– Лучистые глаза Инанны, какой же ты сердитый сегодня! – расхохоталась старушка. – Что случилось – опять подрался?

– Синяков не видно, – покачала головой рабыня помоложе.

– И костяшки не сбиты, – поддакнула самая молодая.

– Значит, снова что-то украл и попался, – подытожила старая. – Говорили же тебе – не промышляй в каре, там вор на воре сидит и за пазухой у обоих тоже по вору. Купцы поневоле учатся глядеть за своими монетами…

– Да, начни пока с малого, – согласилась помоложе.

– Например, потренируйся на дядюшке Нгешти, – предложила самая молодая.

Рабыни переглянулись и залились смехом. Креол покраснел, скрипнул зубами и резко развернулся к кухне, изо всех сил постаравшись продемонстрировать этим движением гнев и презрение.

Получилось плохо – смех только пуще усилился.

В кухне сидел тот самый дядюшка Нгешти, рассеянно вращая рукоять каменной зернотерки. На вошедшего Креола он даже не посмотрел – но в этом не было ничего странного. Старый раб ослеп еще десять лет назад, да и слух подводит его все чаще. Однако работает он по-прежнему хорошо, с ручным помолом справляется лучше всех, поэтому заменять его не заменяют.

У очага хлопочет тетушка Нимзагеси, жена дядюшки Нгешти. Из котла вкусно пахнет кунжутным маслом, топленым салом, бобами, чесноком и горчицей. Судя по аромату, ячменная каша уже доспевает.

Рядом на раскаленных камнях шипят полоски жареной свинины – хотя не так уж много. Рабам и Креолу достанется только каша – большую часть мяса съест сам Халай.

Меньшую – его правнук Эхтант.

Кстати, он тоже сидит здесь, раскладывая на столе причудливый узор из костяных фишек. Эхтант Ага Беш увлекается игрой в шек-трак. Любимая наложница Халая обычно составляет ему партию… причем не только в шек-трак. Хорошо сложенный, красивый юноша, Эхтант в свои семнадцать лет уже пользуется славой прекрасного любовника.

Прадед отлично знает о его шалостях, но не обращает внимания – сам-то он уже давно вышел из возраста, когда женщины нужны для чего-то большего, нежели просто согреть в холодную ночь. Однако такие поблажки дозволяются только Эхтанту. Когда одна из наложниц Халая согрешила с другим рабом, им обоим вырвали языки, отрезали уши и продали далеко на север, в земли диких скифов.

По законам Шумера свободный мужчина-авилум может иметь только одну жену и одну свободную наложницу. Зачастую таковой наложницей становится младшая сестра жены. Однако наложниц-рабынь может быть неограниченное количество – столько, сколько сможешь прокормить. Ведь раб – это вещь, так какое кому дело, для чего ты используешь свое имущество? Хоть свари и съешь – никто слова дурного не скажет.