Представление для богов - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Голотвина cтр.№ 82

Орешек бросил камешек ближайшему солдату, весело скомандовал: «Раз!» — и ушел, провожаемый восхищенными взглядами.

Спустившись со стены, Сокол и Харнат направились к Дому Исцеления. Когда они были уже у дверей, над головами прокатились три колокольных удара. Полночь.

В первой комнате Дома Исцеления вошедших встретили полумрак и тревожная, непрочная тишина, то и дело разрываемая негромким стоном или хриплым бредом. Раненые спали жарким, тяжелым, душным сном. Старый лекарь Зиннитин менял на лбу у одного из больных мокрую тряпку, рядом на коленях стоял помощник с миской зеленого травяного отвара в руках.

Увидев тихо вошедших Хранителя и дарнигара, Зиннитин почтительно кивнул и глазами показал Соколу на дверь в соседнюю комнату. Тот заулыбался и шагнул к порогу. Недогадливый Харнат двинулся было следом, но был остановлен гневно-укоризненным взглядом лекаря.

В соседней комнате было жарко, как в бане. Зеленоватый пар застил все вокруг, пахло чем-то горьковато-сладким, тягучим. Жуткое ложе с ремнями для рук и ног было опрокинуто на крышки ларей, чтобы не мешало трем женщинам хлопотать у гигантского, еле влезавшего в очаг котла. В котле пузырилось что-то густое, зеленое.

Две косматые старухи-рабыни, в отблесках огня и зеленых клубах пара похожие на страшных Ночных Ведьм, длинными деревянными черпаками снимали пену в широкий таз. Заметив Хранителя, они захихикали, низко поклонились, побросали черпаки и вышмыгнули за дверь.

Третья женщина обернулась к Орешку. Пылающее от жары лицо в бисеринках пота, покрасневшие глаза, скрученные веревочкой волосы, бесформенный фартук из мешковины поверх платья...

Самая прекрасная женщина на свете.

— Представляешь, — пожаловалась Арлина, забыв, как всегда, поздороваться, — здесь никто не умеет правильно уваривать силуранский лишайник!

Хранитель нежно привлек девушку к себе.

— Ну, как ты себя чувствуешь?

— Как курица на вертеле, — честно ответила Арлина. — Жарко, кручусь... и кудахтать уже не хочется...

В душе Орешка всколыхнулся гнев. Пропади она пропадом, эта осада, нельзя же мучить такую чудесную девушку! Она же на ногах еле стоит! Какой там, к болотным демонам, лишайник, чтоб ему выкипеть и пригореть!..

Хранитель уже набрал в грудь воздуха, чтобы грозно приказать невесте немедленно снять фартук и отправляться отдыхать. Но Арлина бросила через плечо взгляд на очаг и с коротким визгом вырвалась из объятий Сокола.

— Пена уходит! — дикой кошкой зашипела она. — Сейчас на дно осядет! Где эти старые дуры? Гони их сюда! Что стоишь, как пень, давай бегом!..

Со вздохом Орешек повиновался. Он понял: чтобы вытащить Арлину из Дома Исцеления, понадобилось бы не менее десятка воинов...

Выйдя за порог, Хранитель свирепым шепотом направил рабынь к госпоже и обернулся к лекарю. Лицо Зиннитина было еще желтее, чем всегда, кожа обтянула скулы, нос заострился, глаза ввалились.

— Трудно! — посочувствовал Орешек, обводя взглядом комнату, где на соломенных тюфяках вплотную друг к другу лежали раненые.

Лекарь проследил его взгляд.

— Здесь не все, господин мой. Семейных жены разобрали по домам. С одной стороны, мне это подмога, места же мало, хоть штабелями раненых укладывай. А с другой стороны, приходится ходить в «городок», учить этих дурех, чем и как больного лечить. Да еще время от времени влетает в Дом Исцеления какая-нибудь растрепанная баба и вопит: «Моему мужу хуже стало!» Ну, я все бросаю и бегу...

— Хочешь, вырву у шайвигара для тебя еще пару рабов?

— Это не помешает, благодарю господина... А только много ли от них пользы, от рабов-то? Переложить раненого с места на место, воды притащить, нечистоты вынести, прикрутить пациента к столу, если руку или ногу отрезать нужно... А от кого мне настоящая помощь, так это от юной госпожи!

Голос старика потеплел. Орешек вскинул бровь. Ого! Ведь лекарь терпеть не мог Арлину и был с ней учтив лишь из уважения к ее происхождению...

— Я слышал о великой травнице Расвинне из Клана Волка, — продолжал Зиннитин, — но не знал, что наша ясная госпожа приходится ей внучкой... А какие интересные, необычные рецепты знает юная Волчица! Например, этот, с силуранским лишайником. Я сначала усомнился, но раны и впрямь затягиваются быстрее... и ни одного случая черного воспаления...

— Устает она очень, вы бы ее поберегли...

— Постараемся, господин, но разве Дочь Клана станет нас слушать!..

Из Дома Исцеления Хранитель и дарнигар направились на южную стену, под которой зловеще глядели из тьмы вражеские костры.

— Переправляются... — озабоченно сказал Харнат. — Козьими тропами лезут, по веревкам спускаются...

— Могут атаковать с юга?

— Вряд ли. Осадные башни через горы не перетащишь... Думаю, соберутся хорошей силой и двинутся на Ваасмир. Приступом город брать не будут, просто перекроют ходы-выходы и будут ждать, когда Нуртор разделается с нами и подоспеет с основными силами... Я, господин мой, другого боюсь: не пустили бы они с юга Подгорных Людоедов! Полезут эти зверюги с двух сторон — ой, весело нам будет!

— Нет, — прикинул Хранитель, спускаясь со стены, — не полезут. Они мага слушаются, а магу не пополам же разорваться — с юга и с севера командовать!

— Хоть бы ему, гаду, и впрямь пополам разорваться! — тяжело выдохнул дарнигар. Затем в голосе его зазвучала теплая, искренняя забота: — Господин, скоро четвертый темный звон. Пора отдохнуть, сколько уж времени на ногах! Если что случится, я сразу же велю известить...

Вяло повозражав, Орешек дал себя уговорить. Он и впрямь сделал все, что мог, и голова уже кружилась от усталости. Кто знает, долго ли продлятся тишина и спокойствие?..

Проводив взглядом Хранителя, уходящего к шаутею, Харнат рассеянно осмотрелся... и напрягся, уловив легкое движение у подножия стены.

— Эй ты!.. А ну, поди сюда! Да, тебе говорю, тебе, не толпа же вас тут слоняется... Кто таков?..

Из темноты на свет факелов с поклоном шагнул низенький длиннорукий человечишка, сутулый, приниженный, в замызганных штанах и серой холщовой рубахе, подпоясанной плетенкой из конского волоса. Концы плетенки нелепо болтались у колен.

Дарнигару стало стыдно за вспыхнувшую было тревогу. Глупо спрашивать, что это за человек. Мужик — он и есть мужик, это и слепому видно.

— Поч-чему по ночам шляешься? Ваши дрыхнут, где велено, а тебя демоны по всей крепости носят!

Крестьянин поспешно поклонился еще раз. На белой физиономии — тупая покорность и страх.

— Я... вот... малец у меня... да не прогневается господин... малец сбежал... баба моя ревет... сыщи, говорит...

— Завтра сыщешь. Нечего ночью таскаться. Не велено.

Окинув жалкого человека взглядом, дарнигар смягчился: