Представление для богов - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Голотвина cтр.№ 116

Второй часовой на всякий случай ухватился за веревку сигнального колокола, выжидая, чем кончится спор.

Юный Архан с интересом вслушивался в перепалку, запоминая новые для себя словосочетания.

Очень некстати заявилась женщина-десятник, обходившая посты, мигом вникла в ситуацию и поддержала часового: разбудить дарнигара! Для таких случаев как раз начальство и придумано! А лично ей, Аранше, неприятности нужны примерно так же, как пучок крапивы в штанах или ежик за пазухой!..

Ралидж дремал, опустив голову. Происходящее его не интересовало, хотелось лишь добраться до конца пути — и чтобы сняли веревки, натирающие запястья. Появление женщины ненадолго заняло его внимание. Взглядом знатока он окинул ее фигуру, неодобрительно хмыкнул и вновь задремал.

Орешек с тяжелым сердцем прислушивался к спору. Ему до боли стыдно было сидеть связанным в этой проклятой телеге на глазах у своих бывших бойцов.

Внезапно он поймал выразительный взгляд Аранши. «Только кивни, только бровью поведи — и я весь Найлигрим по тревоге подниму!» — вот что прочел Орешек в ее глазах, прочел так же ясно, как будто и впрямь обладал волшебным даром, который приписывали ему все в крепости.

Орешек чуть заметно покачал головой.

— А ну, проверь еще раз грамоту! — властно бросила Аранша часовому. А сама, воспользовавшись тем, что общее внимание было отвлечено на часового со свитком в руках, отошла на несколько шагов и очутилась возле телеги.

Небрежно поставив ногу в высоком сапожке на ступицу колеса, девушка начала поправлять подколенный ремень. Не поднимая головы, она тихо сказала:

— Чем я могу помочь моему господину?

Вей-о! Для кого-то он остался господином! Орешек кратко и точно описал изгиб реки и валун, похожий на голову великана.

— Я бросил в воду меч...

Не ответив, Аранша отошла от телеги.

— Да ну вас в костер, проезжайте уж... провожу вас до Южных ворот, чтоб заминки не вышло...

Телега со скрипом двинулась вперед. Орешек тихо порадовался удачному случаю. Когда его казнят, Сайминга останется в хороших руках...

* * *

Король так и не прибыл в Найлигрим. Вместо него примчался гонец с совершенно ошеломительным письмом.

Гарнизон и без того бушевал разбуженным драконом из-за внезапного исчезновения Хранителя, а потом его возвращения — связанным пленником.

Как и всегда в трудные мгновения жизни, солдаты дружно ринулись в кабак. Кабатчик, хитрая лисья морда, мог бы радоваться прибыли, если б не пришлось ему за свой счет чинить мебель, переломанную в постоянно вспыхивающих драках, и заменять перебитую посуду. Почему за свой счет? Потому что к наемникам, когда они в таком состоянии, даже Серая Старуха не рискнула бы сунуться насчет возмещения убытков!

То и дело из разных уст звучало предложение устроить Аранше «темную» — за то, что ночью не подняла тревогу. Весь гарнизон взялся бы за оружие! Уж они бы Хранителя в обиду не дали!

Ремесленники из «города» подвякивали солдатам: дескать, и они в стороне бы не стояли!

Араншу спасло от неприятностей то, что еще на рассвете она ушла на север с отрядом — отлавливать силуранских дезертиров. Сама, между прочим, напросилась. Сказала сотнику: мол, очень нужно...

Вернулась Аранша к вечеру. А незадолго перед этим в Найлигрим как раз и прибыл распроклятый тот гонец с распроклятым тем письмом.

Вот тут-то все и узнали, в чем обвиняют Хранителя!

Драки разом стихли. Люди ходили молчаливые, пришибленные, ужаснувшиеся до глубины души.

А дарнигар и шайвигар — те вообще впали в тихую панику, потому что приказано им было сдать дела достойным людям из числа сотников и немедленно отправиться в Ваасмир, дабы свидетельствовать на дознании. Дочь Клана Волка должна была ехать в Ваасмир вместе с ними.

Отъезд назначен был на следующее утро. Дарнигар и шайвигар провели эту ночь (свою, как они были уверены, последнюю ночь в этой крепости) совершенно необычным для себя образом: напились вдвоем до умопомрачения.

Вино открыло им глаза на то, с каким чудесным человеком каждый из них сейчас пьет. Оба не понимали, как раньше не разглядели друг в друге таких редких достоинств.

Харнат, припав к плечу своего лучшего друга, надрывным голосом делился воспоминаниями:

— Нас, батраков безземельных, знаешь, как дразнили? «Лошадь чужая, телега не моя, зато кнут свой!» Правильно дразнили. Прешта — она и есть прешта... нищета... И ведь сам понимаешь, как оно бывает: сегодня — батрак, завтра — раб! Скажет хозяин людям, что он тебя купил, и поди кому чего докажи... Ну, я на такую жизнь плюнул и в наемники подался. А теперь меня удавят на эшафоте... и не спорь! Раз я сказал — удавят, значит, удавят!..

Толстяк Аджунес смаргивал с ресниц слезинки. Он очень, очень понимал дарнигара. У него у самого, между прочим, две коровы вот-вот должны отелиться, одна — любимица, красавица, редкой кунтарской породы... А теперь его тоже удавят на эшафоте, он даже теляточек не увидит...

Наутро они двинулись в путь — оба хмурые, несчастные, с головной болью. Взглядами они старались не встречаться.

За ними следом ехала Арлина. Гордая, молчаливая, с застывшим лицом и сухими глазами. Дочь Клана привычно и уверенно держалась в седле, твердой рукой направляя лошадь по неровной горной дороге.

Замыкал кавалькаду небольшой отряд, взятый для охраны. Среди солдат были Айфер и Аранша.

Лунные горы провожали всадников тоскливым серым туманом, и радуга не стояла над ущельем, по которому уезжал отряд.

— Деньги, конечно, хорошие, но голова-то, ясная госпожа... голова-то своя, она ж дороже всяких денег!

Дюжий тюремщик скрестил руки на груди, всем своим видом выражая непоколебимость. Однако разговор не оборвал, не вышел вон и не хлопнул дверью.

— А что — голова? — ровно возразила Арлина. — Кто тебя просит рисковать головой? Кстати, за такие деньги не грех бы и рискнуть...

Этот обмен репликами двигался уже не по первому кругу. Оба собеседника порядком устали, а Арлина к тому же спешила: ее отсутствие могло быть замечено в доме дальней родственницы, у которой девушка сейчас жила. Тем не менее Волчица и тюремщик ничем не выдавали волнения и торговались с таким небрежным видом, словно речь шла о сущих пустяках, а не о том, чтобы устроить побег государственному преступнику.

Чтобы не выдать нетерпения и жадности, тюремщик поднял глиняную кружку с вином и начал пить большими злыми глотками. Не в силах больше видеть его физиономию, Арлина подошла к маленькому оконцу и выглянула на разбитый вдоль стены крошечный огородик.

Уже ползвона торчала она в мерзкой задней комнате мерзкого трактира, что расположился в самом мерзком городе Грайана. И разговаривала с самым мерзким человеком на свете, это уж точно! Они со всей вежливостью и учтивостью тянули друг из друга нервы.