Хранитель - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Голотвина cтр.№ 150

Хозяин бегом кинулся встречать гостей. Кланяться он начал еще издали.

Трое горцев в белых головных повязках, не обращая внимания на хозяина, устремились мимо него к приземистому зданию, где останавливались приезжие.

Четвертый прибывший - Таграх-дэр, Оплот Горга-до - движением ладони остановил подобострастные приветствия хозяина.

- Я ищу двоих путников. Грайанцы. Один - старик, седовласый, худой, руки не знали тяжелой работы. Второй - лет тридцати, плотный, коренастый, круглолицый, много болтает.

Хозяин ответил не сразу: помешали двое слуг, приблизившихся с глубокими поклонами. Каждый из них подхватил под уздцы двух лошадей и медленно повел по двору, чтобы благородные животные могли восстановить дыхание после неистовой скачки.

Посторонившись, чтобы пропустить лошадей, хозяин вновь поклонился:

- Нет, Оплот, таких гостей в моем приюте нет.

Прищурившись, господин осмотрелся взглядом охотника.

Вокруг лежал огромный - как хорошая деревня - дорожный приют Одноглазого Хассата. Его нельзя было даже сравнить со скромным постоялым двором, примостившимся неподалеку от поместья Таграх-дэра. Здесь узлом сплелись несколько дорог: на Горга-до, на Васха-до, на столицу, к дальнему Жемчужному побережью. Здесь останавливались не случайные путники, а торговые караваны.

Приземистое просторное здание для гостей - в нем могли бы уместиться две сотни человек. Рядом пристройка для знатных или богатых постояльцев. Две огромные конюшни, из которых доносилось ржание, похрапывание, а иногда - пронзительный ослиный рев. Сарай для сена с распахнутыми настежь дверями. Второй сарай, запертый на висячий замок, - Оплот знал, что там проезжие купцы сложили свои товары. Пустующий сейчас загон с навесом - для верблюдов. Кухня, источающая густые, жирные запахи. Два колодца. Длинные колоды, из которых поили скот. Три большие постройки, где жили слуги и охранники. Маленький домик самого хозяина.

Да, здесь есть где спрятаться беглецу!

- Мои люди обыщут здесь все, - недовольно сказал Таграх-дэр.

- Как будет угодно господину.

- Сколько у тебя сейчас постояльцев?

- Около семидесяти.

Произнося последние слова, хозяин углядел своим единственным глазом то, чего не видел Таграх-дэр, стоявший спиной к конюшне.

На пороге конюшни появилась статная женщина в мужской одежде - она недавно прибыла сюда в сопровождении высокого плечистого грайанца. Только что оба, как и подобает гостям невысокого полета, сами отвели в стойла своих лошадей. Женщина заметила Таграх-дэра и шагнула назад, вскинув руку в предупреждающем жесте: остерегала своего спутника от нежелательной встречи.

Заинтересованный Хассат сделал несколько шагов в сторону (якобы для того, чтобы прикрикнуть на одного из слуг) и успел мельком увидеть, как грайанец ловко взобрался на широкую балку под крышей, растянулся на ней и протянул руку своей спутнице, чтобы помочь ей подняться наверх.

Темное, покрытое морщинами лицо старика-хозяина не выразило ни малейшего удивления. По-кошачьи желтый правый глаз выдавал не больше чувств, чем левый, затянутый бельмом. Можно было подумать, что постояльцы каждый день карабкаются под крышу, чтобы избежать неприятных встреч.

Нетерпеливым жестом Таграх-дэр вновь подозвал старика к себе:

- Есть ли среди приезжих другие грайанцы?

- Да, Оплот. Около двух десятков.

Широкий, всегда готовый подобострастно улыбнуться рот Хассата растянулся так, что перечеркнул лицо. Старик ни словом не заикнулся о только что увиденной сцене. В конце концов его об этом не спрашивали.

А если бы даже и спросили…

Старый Хассат от души ненавидел Таграх-дэра. И тому были причины.

И сам хозяин дорожного приюта, и отец его, и дед исправно платили подать городу Васха-до. Но три года назад Таграх-дэр вдруг заявил, что эта часть дороги принадлежит Горга-до. Стало быть, денежки старого Хассата тоже должны течь в казну Горга-до. Оплот Васха-до возмутился, началась грызня меж двумя городами, продолжается эта неразбериха по сей день, впустую тратятся чернила, пергамент и бумага. А бедняга Хассат вынужден платить и Васха-до, и Горга-до, потому что не хочет, чтобы его приют спалили, а его самого вместе с домочадцами и слугами вышвырнули вон…

- Слепые Тени часто беспокоят твой приют по ночам? - глянул Таграх-дэр в темнеющее небо.

- Нет, Оплот, они вдоль побережья охотятся. Однако, случается, залетают. Я предупреждаю гостей, чтобы в темноте не выходили за порог.

Подбежал один из горцев, что-то провизжал на своем мерзком языке. Хассат отвернулся, скрывая неприязнь. Оплот и его горные дикари не заплатят ни за постой, ни за ужин, а беспокойства от них ой-ой-ой сколько…

Выслушав своего цепного пса, Оплот ответил по-наррабански:

- Обшарьте сараи, конюшни, кухни - все! На женскую половину пошлите служанок, пусть скажут, сколько там женщин и как они выглядят.

Хассат был вынужден признать, что это разумная мера. Конечно, ни один наррабанец никогда не посмеет ступить на женскую половину чужого дома. Но грайанцы - греховодники, они вполне могут укрыться там, переодевшись, скажем, старухами… Но все же как неприятно, что этот вельможа тревожит его гостей и их женщин! Пусть это люди не слишком знатные и не особенно богатые, но они честно платят за кров и еду!

Вот один из горцев выходит из конюшни. Суетится, кричит. Без перевода ясно: ничего и никого не нашел. Еще бы, где уж свинье рыло вверх задрать!..

Двое слуг уже стояли у массивных ворот, которые выдержали бы удар тарана. Слуги вопросительно поглядывали на Хассата, но он не давал знака запирать ворота. Ведь Таграх-дэр еще не сказал, остается ли он на ночлег. А вдруг Оплот, не боясь темноты, поскачет со своими головорезами прочь? А вдруг его по пути сожрут Слепые Тени на радость Хассату и еще многим хорошим людям?

Увы, приятные мечты тут же разлетелись в осколки, как отражение в колодце разбивается от упавшего в воду ведра.

- Прикажи проветрить комнату для знатных гостей. И пусть выбьют как следует ковры… Там уже кто-нибудь остановился?

- Оплот будет там один, как луна на небе! - Хассат изобразил на морщинистой физиономии восторг, граничащий с полным блаженством, и махнул слугам, чтоб запирали ворота.

Закатные лучи окрашивали в красный цвет пыль, клубящуюся над дорожным приютом. Широкое подворье почти опустело. Слуги еще сновали по двору, неся от кухни кувшины и глубокие миски с едой для тех, кто заплатил за ужин. Но сами постояльцы, наслышанные об опасностях здешних ночей, уже забились под безопасную крышу. Из большого дома слышались голоса, смех и бренчание струн.

Конюх, громыхая замком, запирал конюшню. Хассат лукаво усмехнулся: если завтра он обнаружит, что крыша конюшни разобрана изнутри, он не очень огорчится. Дождя ночью не будет, а крышу и починить недолго…