Взращение грехов - читать онлайн книгу. Автор: Чингиз Абдуллаев cтр.№ 42

— Добрый вечер, — отрывисто сказал он, — я брат Кичинского. Старший советник прокуратуры Олег Львович Кичинский. Вы можете со мной переговорить?

— Конечно. Заходите. Я не знал, что у Геннадия Львовича есть старший брат.

— Я был на работе, в прокуратуре, — пояснил Кичинский, усаживаясь на стул, — когда это случилось. А сейчас приехал к вам прямо из дома. Хочу понять, что именно произошло. Мне сообщили, что он назначил встречу с вами и, не дожидаясь, пока вы появитесь, решил застрелиться. Я хочу знать — почему?

— Я тоже хочу знать, почему, — признался Дронго. — Дело в том, что мы с ним сегодня утром разговаривали первый и последний раз в жизни. Я ему сказал, что собираюсь приехать. Он ответил, что будет меня ждать. Вот и весь разговор. Ваш младший брат уточнил, когда именно я приеду, и попрощался. А когда я приехал, то выяснилось, что он уже успел в себя выстрелить.

— Да, — вздохнув, ответил старший брат, — никогда бы не подумал, что он способен на такое. Он казался мне достаточно сильным человеком. Выходит, что я не знал своего младшего брата.

— Самоубийство не всегда слабость, — возразил Дронго, — иногда это свидетельство силы.

— И у вас нет никаких версий?

— Пока нет. Но я подозреваю, что это связано каким-то образом с убийством, происшедшим в Новгороде. Там обвиняется бизнесмен Вано Тевзадзе в убийстве полковника милиции Степана Проталина.

— При чем тут какой-то грузин? — нахмурился Олег Львович.

— Он российский бизнесмен, — поправил его Дронго.

— Какая разница. Я никогда не слышал этого имени. Нет, мой брат не имел никакого отношения к этим людям. Вместе с Проталиным они служили в Чечне, но это было давно, еще в первую чеченскую войну. Потом они служили в разных городах. Никак не могу понять, почему Геннадий решил стреляться. Чего ему не хватало?

— Если бы я знал, то не сидел бы сейчас в этой гостинице. Я бы поехал с новыми сообщениями в УВД. Но я действительно ничего не знаю.

— А этого грузина, который убил Проталина, арестовали?

— Да. Скоро будет суд. Я же вам сказал.

Кичинский задумался. Было заметно, как тяжело он переживает смерть своего младшего брата.

— В последние дни не было ничего подозрительного? — спросил Дронго.

— Нет, — ответил, немного подумав, Олег Львович, — иначе я бы узнал. Только несколько месяцев назад Гена немного был не в себе. Тогда сюда приезжал какой-то чеченец или ингуш из Москвы. И они встречались. Подробностей я не знаю, но Гена приехал ко мне буквально сам не свой. На нем лица не было. Я даже испугался, что он заболел. Его буквально трясло. Но на все мои вопросы он ничего не ответил. Сказал, что я не должен ничего знать и не должен никуда вмешиваться. Я так и не понял, к чему он мне это говорил. Ведь я руководитель отдела общего надзора нашей областной прокуратуры. И имею право проверять любой объект на территории нашей области. Но он мне тогда так ничего и не сказал. Он несколько дней был словно не в себе. Потом куда-то исчез. Через день он вернулся и слег дома с большой температурой. Буквально почти под сорок. Мы его долго выхаживали. Он тогда даже не смог поехать на похороны своего друга Проталина. Соврал, что его не отпускают. Но я видел, в каком состоянии он был. А потом немного успокоился, мне казалось, что все прошло. Он снова станет прежним. И вот такое несчастье…

— Как звали приехавшего из Москвы гонца?

— Не знаю. Он мне не говорил. Да и об этом человеке я узнал случайно от сотрудников уголовного розыска.

— И больше ничего вы не знали?

— Нет.

— Непонятное дело, — согласился Дронго.

— Не понимаю, — развел руками старший Кичинский, — действительно не понимаю. Я думал, что вы сможете мне помочь, и специально приехал сюда, чтобы первым выслушать все, что вы мне скажете. Сам приехал. А вы ничего не знаете сами. И ничего не понимаете. Тогда кто сможет сказать мне, почему он застрелился? Извините, я, кажется, говорю нечто сумбурное. Я лучше пойду, простите меня.

Он поднялся и вышел из комнаты. Дронго вздохнул, снова раздеваясь. Итак, у него есть убийство и самоубийство. И нет никаких возможных версий. Тогда не нужно представляться экспертом по вопросам преступности. Лучше оставаться помощником адвоката. Так он хотя бы не позорится в глазах окружающих. И все-таки: почему застрелился Кичинский?

Утром за ним снова приехали. На этот раз его отвезли в здание городской прокуратуры, где уже находились все вчерашние лица. Туда пригласили руководителей городской милиции и ФСБ. Среди собравшихся в кабинете прокурора города Дронго узнал и старшего брата Кичинского.

— Господин Дронго, — немного торжественно начал прокурор города, — мы навели справки, и нам сообщили, что вы один из лучших аналитиков в области расследования уголовных преступлений. У нас не было убийства, все сознают, что произошло самоубийство. Но мы хотим знать, почему застрелился наш товарищ, человек, которого мы уважали, ценили и любили. Почему так произошло. Вы можете ответить на этот вопрос?

— Пока не знаю, — ответил Дронго, — вчера я разговаривал со старшим братом Кичинского, который сейчас здесь присутствует. Он тоже ничего не понимает. Нужно несколько дней, чтобы разобраться в случившемся. Во всяком случае, уже сейчас понятно, что его мучили некие обстоятельства, которые оказались выше его, выше его сил. Но что конкретно произошло именно вчера, я не знаю.

— Вчера застрелился подполковник Геннадий Кичинский, — напомнил прокурор, — он оставил записку только своим близким. И мы не понимаем, какими мотивами он руководствовался. Но мы понимаем, что он застрелился как раз перед вашим приездом. Значит, ваш приезд так или иначе связан с его трагической гибелью. И мы хотим понять, что вчера произошло?

— Господин прокурор, — поморщился Дронго, — неужели вы считаете, что я мог бы скрыть от вас хоть малую толику правды, если бы знал, почему подполковник Кичинский решился на такой поступок. Неужели вы полагаете, что я стал бы это скрывать от вас. Вы же наверняка сделали не один запрос по всем своим каналам и должны были узнать мою биографию и получить все мои возможные и невозможные рекомендации. Я приехал сюда, чтобы расследовать убийство полковника Степана Проталина. Загадочное убийство, которое никто не может раскрыть. Я думал, что мне сможет помочь подполковник Кичинский, который был его боевым товарищем и другом. Именно Кичинского вынес с поля боя сам Проталин. Поэтому был уверен, что смогу получить здесь нужную информацию. Но всем стало очевидно, что я уже ничего не смогу получить. А если вы считаете, что я виноват в смерти подполковника, то можете возбудить уголовное дело по статье «доведение до самоубийства». Однако я не уверен, что вы сможете доказать мою вину. Поймите, что я также принимаю близко к сердцу вашу боль.