Взращение грехов - читать онлайн книгу. Автор: Чингиз Абдуллаев cтр.№ 36

— Хорошее начало, — решив, что пора вступать в разговор, сказал Дронго, — значит, вы уже заранее вынесли ему свой приговор.

— Он убил Степана Егоровича, — угрюмо напомнил Широбоков, — а вы знаете, какой человек был полковник Проталин? Герой. Настоящий герой. Это ведь он меня отправил учиться. Я пятнадцать лет назад обычным водителем был, сержантом. Он мне деньгами помог и в Волгоградскую школу отправил учиться. Потом помог устроиться сюда на работу. Сначала я лейтенанта получил, потом старшего лейтенанта, теперь уже капитан. А я добро никогда не забывал. Проталин для меня как отец родной был.

— Не сомневаюсь, — сказал Дронго, — вы ведь вместе в Чечне были?

— Были, — гордо подтвердил Широбоков, — и Проталин там геройски воевал. Вы знаете, наверно, как наш отряд в засаду попал. Почти все погибли, а нам удалось выжить. Только троим. Мне, Проталину и Кичинскому. Только Геннадий Львович сейчас служит в Рязани. А мы со Степаном Егоровичем здесь остались.

— Тогда все погибли? — уточнил Дронго.

— Все, — вздохнул Широбоков, — только мы выжили, потому что в первой машине сидели. У нас «уазик» был. Они нас пропустили и по грузовикам ударили из гранатометов. Сразу все в огненную кашу превратили. Никто там спастись не мог.

— А вы как спаслись?

— Нас Проталин спас. Он Кичинского на руках вынес, а я в это время прикрывал наше отступление. Нам всем тогда ордена дали. Всем троим.

— И вы вернулись в Новгород?

— Кичинского в больницу увезли. Он потом долго в Москве лежал, месяца два. А затем его в Рязань перевели. Я слышал, что он еще раз в Чечне был, уже на второй войне. Но опять выжил. Живучий, значит, человек, бог его любит.

— Вы вернулись в девяносто шестом?

— Да. Как раз тогда и приехали.

— Что было потом?

— Меня Степан Егорович послал учиться в Волгоградскую школу милиции. А сам на повышение пошел. Про него все местные газеты писали. Он тогда еще себе первый «Мерседес» в городе купил. Ни у кого такой машины не было. Только он его сам не водил, брату отдал. А потом и совсем отказался. Сказал, что нескромно ему на такой машине ездить. Это сейчас у всех машины заграничные, а тогда такого не было.

— Вы встречались с Проталиным после возвращения из Волгограда? — вмешался Славин.

— Он наш начальник был, — удивился Широбоков, — конечно, я с ним виделся. Много раз. И он всегда ко мне с большим уважением относился. Премии мне первому давали. Он вообще обещал мне скоро майора дать. Не успел, царство ему небесное. Мы как раз встречались с ним за несколько дней до его смерти.

— Вы сделали довольно успешную карьеру, — заметил Дронго, — из водителей в офицеры.

— Я учился много. И работал, — Широбоков поднял указательный палец правой руки, — а бог все видит. Я простой человек и всегда слушал то, что мне другие говорили. Умных людей всегда слушал. Никогда не выпендривался, никогда вперед батьки в пекло не лез. Вот поэтому меня все и уважают. И на участке у меня всегда порядок, спросите кого хотите. Я никому спуску не даю. Все так, как полагается.

— У вас есть номер телефона Кичинского?

— Геннадия Львовича? Конечно, есть. Он начальник уголовного розыска в Рязани. Там его очень уважают. Мы все, кто прошел первую войну, иногда встречаемся. Кичинский две войны прошел и два раза был ранен. О таких людях нужно песни слагать.

Он достал свою записную книжку и начал старательно выписывать номер телефона Кичинского. Затем протянул бумагу Дронго.

— Возьмите, — предложил он, — и передайте ему привет от меня, если увидите.

— Обязательно, — пообещал Дронго. — Он был на похоронах Проталина?

— Нет, не успел. Мы тоже все удивились. Но вы знаете, какая у нас работа. Все зависит от начальства. А ехать оттуда далеко.

— Понятно. У меня к вам еще один вопрос. Вы знали Вано Тевзадзе?

— Я всех приехавших кавказцев знаю. Работа у нас такая. Он ведь к Майданову приехал. А того весь город знает. Такой заносчивый тип. Никогда и никого не уважал. Своего участкового вообще за человека не считал. Другие и в праздник поздравят, и мебель какую пришлют на участковый пункт, и детишкам подарки. А этот куркуль ничего и никому. Только под себя греб. Ничего, ему тоже мало осталось. Скоро и он сядет рядом со своим грузинским другом. Мало осталось.

— Почему вы так не любите всех кавказцев? — поинтересовался Славин.

— А вы их любите? — спросил Широбоков. — Покажите мне хоть одного человека, кто их любит или терпит. Они у нас все рынки захватили, все казино, вся торговля у них. И группы у них самые организованные. Об этом все знают. Хороший кавказец — это уехавший кавказец. Тот, кто к себе на Кавказ возвращается и там живет. Пусть они там друг дружку истребляют до последнего человека.

— Раньше говорили, что хороший негр — это мертвый негр, — заметил Дронго, — а сейчас, значит, интерпретация немного другая. Но смысл один и тот же.

— Я такого не говорил, — насторожился Широбоков. — Только зачем они сюда едут?! Пусть у себя на Кавказе и живут. Раз такие умные и сами жить хотят. Я бы вообще всю Чечню стеной обнес и всех туда выселил. Пусть там и остаются без нас. Они бы сразу друг друга перебили. За один год.

— На Кавказе живет более ста народов и народностей. Всех за стену? — уточнил Дронго.

— Почему всех? Не всех, — возразил Широбоков, — осетины нормальные, они за нас дрались. Абхазы всякие. Может, калмыки еще. А остальных убрать туда, за стенку. Особенно чеченцев, азеров и грузин.

— Интересные взгляды, — сказал Дронго. — Почему чеченцы — я уже понял, вы там воевали. А почему азербайджанцы и грузины?

— Азеров все не любят. Много их слишком развелось в наших местах. Они раньше на всех базарах заправляли.

— Но сейчас торговля перешла в руки российских граждан, — напомнил Дронго.

— Все равно у них, — отмахнулся участковый, — они как змеи хитрые, куда хочешь пролезут и еще российское гражданство купят.

— Значит, виноваты ваши коллеги из паспортного стола?

— Может быть, и виноваты. Только азеров нужно отсюда гнать. А еще грузин. Этих вообще стрелять нужно. Каждый день по телевизору показывают, что они там вытворяют. Как наших не любят. Я бы им показал, как можно нас не любить. Перекрыл бы им газ, электроэнергию, воду, бензин. Посмотрел бы, как они поживут.

— Вам не кажется, что с такими взглядами нельзя работать в милиции? — спросил без гнева Дронго.

— А, ты, наверно, тоже кавказец, — понял участковый, — только ты не дергайся. Я против адвокатов ничего не имею. Пришел, поговорил, потрепался и свой гонорар в карман положил. Чистая работа, никаких проблем. Только я не адвокат. И говорю то, что хочу сказать. У нас и так развелось слишком много разных людишек. Понаехали отовсюду. Пора наводить порядок. Вот нового губернатора прислали и уже порядок начали наводить. Всем кавказцам хвосты прижали. А если нашего грузина посадят, то вообще здорово будет. Мы всех черномазых отсюда выбросим, перекроем им кислород.