Шут - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Паттерсон, Эндрю Гросс cтр.№ 82

Его предупреждение осталось без ответа. Быстро темнело. Ночь как будто предлагала нам передышку, набросив на лагерь темную накидку. Люди сидели у огня, полностью обессиленные. Кто-то прижигал раны, кто-то смазывал ожоги. Одни оплакивали павших друзей, другие благодарили Бога за то, что остались живы.

— Вы видели Одо? — спрашивал я у всех, переходя от костра к костру. Я знал его еще мальчишкой.

— Одо живуч как кошка, — сказал наконец Жорж. — Если кто и выберется, так это он.

— Верно, — неестественно бодрым голосом подхватил Альфонс. — В-вот увидишь, он в-вернется, да не п-просто так, а с каким-нибудь т-трофеем.

— У нас большие потери, — вздохнул Даниель, расстилая карту Боре. — Такого мы больше себе позволить не можем.

— Кастелян прав, — кивнул здоровяк-лангедокец, за которым закрепилась кличка Бык. — Только у меня тридцать человек убиты, может, больше.

Я посмотрел ему в глаза.

— Твои люди отважно сражались, но это не их война. Забирай оставшихся и уходите домой.

Бык уставился на меня так, словно я нанес ему смертельное оскорбление.

— Кто сказал, что мы собираемся уходить? — Он усмехнулся и покачал головой. — У нас, в Лангедоке, говорят, что драка и не началась, пока не пролилась кровь. Бог дал нам две руки, но, черт возьми, одна лишь для того, чтобы чесать яйца.

Сидевшие у огня рассмеялись. Когда смех затих, Жорж, который лежал на траве, повернулся ко мне:

— Так что будем делать?

Я обвел всех взглядом.

— Продолжим, — сказал Альфонс. — Стефен разорил наш город. Поэтому мы здесь, разве нет?

— Храбрый парень, — хмыкнул Жорж. — Да вот только завтра под стенами можешь остаться ты.

— Надо таранить стену, — предложил Даниель. — У реки она укреплена не так сильно. Установим там баллисты и будем обстреливать весь день. Рано или поздно пробьем.

— Может быть, и от короля ответ получим, — вставил отец Лео.

— Сейчас осень, — продолжал Даниель. — Ты был в Антиохии, Хью. Сам знаешь, что осада никогда не бывает однодневной. Стефен выжег собственные поля. Продовольствия и воды не хватит на всю зиму.

Я вздохнул. Так или иначе этот вопрос нужно было задать.

— Кто за то, чтобы принять условия Стефена?

Я ждал ответа. Все молчали.

Наконец Жорж, опираясь на палку, поднялся с земли.

— Мое дело — молоть зерно, а не воевать. Но мы все сделали свой выбор. Мы все потеряли любимых и близких. Моего мальчика Ало. Твоих друзей… Одо. И что же, все это было напрасно? Разве их смерть…

— Кто это тут говорит о смерти? — рявкнул из темноты знакомый голос.

Все повернулись.

— Боже… — прошептал мельник, бледнея, словно увидел привидение.

Кузнец медленно приковылял к костру. В изорванных, заляпанных кровью доспехах, со спутанными волосами, весь в колючках, он был похож на живущего в лесу отшельника, который только что повстречался с медведем. В глазах его застыл ужас.

Я хотел подняться и обнять его, но сил не хватило даже на то, чтобы протянуть руку.

— Где это тебя так долго носило?

— Эти, в зеленом, так меня облепили, что пришлось покувыркаться, пока сбросил. — Он устало усмехнулся. — Есть что выпить?

Я все же поднялся, обнял его и похлопал по спине. Одо поморщился. Руки его были в ожогах, а на ноге зияла глубокая рана. Кто-то протянул ему мех. Кузнец сделал большой глоток и, обведя нас всех взглядом, покачал головой.

— Дерьмовый выдался денек, а?

Мы молчали.

— Ну что ж… — Он повернул ногу и, набрав в кружку эля, плеснул на рану. — Шшш… Ничего. Насуем им завтра.

Еще три дня мы бились о стены Боре. Наши катапульты швыряли в них тяжелые каменные глыбы. Тараны упрямо долбили ворота. Атака за атакой, приступ за приступом… Снова и снова приставляли мы лестницы и ползли вверх. Снова и снова защитники замка сбрасывали нас на землю.

Груды тел павших товарищей лежали под стенами Боре. Мы не могли взять крепость, и я уже боялся, что не возьмем ее никогда. Она была слишком крепка, слишком прочна. С каждым неудачным приступом надежда на победу становилась все призрачней. Нам уже не хватало продовольствия и воды. И ответа от короля тоже не было.

Уверенность сменялась отчаянием.

Я знал, что Стефен рассчитывает именно на это. Рано или поздно он пустит в бой свой резерв, конных рыцарей, и те нанесут такой удар, после которого мы уже не оправимся.

Мы собрались в полуразрушенном сарае. Настроение оставляло желать лучшего. Слишком много друзей полегло в боях. Тревога и глубокая озабоченность отпечатались на лицах всех, даже Даниеля.

Я подошел к лангедокцу.

— Скажи, Бык, сколько людей у тебя осталось?

— Две сотни, — мрачно ответил он. — Из трех, что были вначале.

— Я хочу, чтобы ты собрал их сегодня и увел из лагеря. Теперь Морриссе… Алоис, сделай то же самое. Сегодня.

— Что? Сдаться? Отступиться? Отдать победу этому ублюдку?

Я не отвечал. Я стоял посреди круга и всматривался в их разочарованные и сердитые лица.

Лангедокец покачал головой.

— Мы пришли сюда драться, Хью, а не убегать.

— Мы тоже, Хью, — запротестовал Алоис. — Наше место здесь. Мы заслужили его и не уйдем.

— Верно. Вы заслужили свое место здесь. Все вы. — Я поклонился. — И вы его сохраните. Вы сможете отомстить за друзей.

Все недоуменно смотрели на меня.

— Что ты несешь? — пробурчал Одо. — Опять какой-нибудь фокус? — Он поморщился. — Это все госпожа Эмили виновата. Ну, так что за план?

— Мы возьмем город. Но не как солдаты. Я пытался быть военным, но у меня ничего не вышло. А все потому, что я не солдат и уж тем более не полководец. Я — шут. А в этом качестве у меня преимущество даже над Карлом Великим.

— Не могу сказать, что ты чем-то меня обрадовал. — Одо скептически покачал головой. — Доверить свою жизнь шуту… хм… Но я слушаю. Расскажи, что за фокус ты придумал.

Стефен только собирался вонзить зубы в кусок ветчины, когда стоявший у стола паж воскликнул:

— Посмотрите, господин! Посмотрите в окно! Быстрее! Они уходят!

Всего лишь несколько минут назад герцог проснулся в отвратительном настроении. Бунтовщики проявляли куда большее упорство, чем можно было ожидать. Каждый день волны штурмующих накатывали на стены. Откуда у них такая жажда смерти — герцог не понимал. Мало того, пару недель назад Анна перебралась в другое крыло замка, так что спать приходилось в одиночестве.