6-я мишень - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Паттерсон, Максин Паэтро cтр.№ 5

— Пока, подружка.

— Всего хорошего, Бабочка.

Обычные слова. Все обычное. Мы попрощались, не думая о будущем, принимая жизнь как данность. А если бы Клэр умерла сегодня? Если бы она нас покинула?

Я еще стояла у кровати Клэр, сжимая ее руку, а Эдмунд вернулся в кресло и включил телевизор. Приглушив звук, он вполголоса спросил:

— Ты уже видела это?

Я повернулась и увидела предупреждение — «Детям смотреть не рекомендуется».

— Да, видела. Сразу после происшествия. Но хотела бы посмотреть еще раз.

Эдмунд кивнул:

— Я тоже.

В следующую секунду на экране появились сцены любительского фильма, снятого Джеком Руни, и мы снова увидели то, что несколько часов назад пережила Клэр. Резкость была не очень хорошая, да и кадры прыгали. Поначалу в объектив попали трое отдыхающих; они улыбались и что-то говорили «оператору». Потом промелькнула парусная лодка… ее сменил чудесный вид на мост Золотые Ворота.

Камера прошлась по всей верхней палубе, захватив группу детишек, кормящих булочками чаек. Маленький мальчик в перевернутой козырьком назад красной бейсболке рисовал что-то маркером на столике. Это был Тони Канелло. Сидящий неподалеку, около перил, худощавый мужчина с бородкой рассеянно пощипывал себя за руку.

Кадр остановился. Бородатого мужчину выделили кружком света.

— Это он, — прошептал Эдмунд. — Как думаешь, он сумасшедший? Или расчетливый убийца, выжидавший удобного момента?

— Может быть, и то и другое, — сказала я, не отрываясь от экрана. За первой сценой последовала вторая. Паром подходил к пристани, и возбужденная толпа хлынула к поручням. Внезапно камера дернулась влево и остановилась на женщине, лицо которой отразило страх. В следующее мгновение она схватилась за грудь и упала.

Мальчик в красной бейсболке, Тони Канелло, повернулся к камере. Лицо его стараниями выпускающих было заретушировано.

Он подался назад, закрываясь руками от стрелка, и я невольно зажмурилась. Камера запрыгала — наверное, Руни кто-то толкнул, — потом «картинка» стабилизировалась. Я едва не вскрикнула, а Эдмунд сжал подлокотники кресла — на экране появилась Клэр. Моя подруга протянула руку к стрелку, и, хотя голос ее утонул в криках толпы, было ясно, что она требует отдать ей оружие.

— Какая смелость, — прошептала я. — Господи…

— Они оба, Клэр и Уилли… — Эдмунд провел ладонью по седым волосам, — слишком смелые.

Камера снова ухватила стрелка в тот момент, когда он спустил курок. Я видела, как дернулся пистолет в его руке. Клэр всплеснула руками и повалилась на палубу.

В поле зрения объектива опять оказались лица людей в толпе. Затем на экране возник стрелок. Лица его видно не было. Наступив Клэр на запястье, он наклонился и прокричал что-то ей в лицо.

— Псих! — вырвалось у Эдмунда. — Сукин сын!

У меня за спиной негромко застонала Клэр.

Я взглянула на нее через плечо, но она спала. Стрелок на экране обернулся, и мы увидели его лицо.

Убийца опустил глаза. Нижнюю часть лица скрывала борода. Он шагнул к Руни, и тот, запаниковав, убрал камеру.

— Потом он выстрелил в Уилли, — сказал Эдмунд.

На экране появилась я — со спутанными после пробежки по рынку волосами, с перепачканной кровью курткой и широко открытыми, напряженными глазами.

— Если вы располагаете какой-либо информацией, которая может помочь в задержании этого человека, пожалуйста, позвоните нам, — произнес мой голос из телевизора.

Мое лицо сменил стоп-кадр с лицом убийцы. В нижней части экрана появился телефонный номер и веб-адрес полицейского управления Сан-Франциско и вопрос: «Вы знаете этого человека?»

Эдмунд повернулся ко мне побелевшим лицом.

— У вас есть что-нибудь еще?

— Есть видео Джека Руни. — Я ткнула пальцем в экран. — Его постоянно показывают по всем каналам. У нас около двух сотен свидетелей. Мы найдем его, Эдди. Клянусь тебе, мы его найдем.

Я не сказала ему, о чем подумала в этот момент: если эта мразь уйдет, я не достойна быть копом.

Я поднялась, взяла пакет.

— Может, подождешь еще немного? — сказал Эдмунд. — Клэр скоро очнется.

— Вернусь попозже, — ответила я. — А сейчас мне нужно кое с кем повидаться.

Выйдя из палаты Клэр на пятом этаже, я спустилась по лестнице на второй, где находилось педиатрическое отделение. Сердце сжалось — предстоящий разговор не обещал ничего хорошего.

Я думала о мальчике, Тони Канелло, мать которого получила пулю за секунду до того, как он получил ее сам. Мне предстояло спросить у несчастного мальчика, видел ли он убийцу раньше, сказал ли тот что-нибудь перед тем, как выстрелить, и нет ли какой-то причины, по которой бородатый стрелок мог желать смерти его матери.

Я перебросила пакет из правой руки в левую, прошла последний пролет и на мгновение остановилась, собираясь с силами и понимая, что наш разговор, как бы он ни повернулся, останется в памяти ребенка навсегда.

В полицейском управлении есть небольшой запас плюшевых медвежат, которых раздают перенесшим психологическую травму детям, но эти казенные игрушки показались мне слишком дешевыми для мальчика, на глазах которого жестоко убили мать. По дороге в больницу я заглянула в магазин и купила для Тони сделанного на заказ медвежонка. Его нарядили в футбольную форму, а на грудь нашили красное сердечко с моим пожеланием выздоровления.

Я открыла тихонько дверь и шагнула в выкрашенный в пастельный цвет коридор педиатрического отделения. Стены украшали фрески с радугами и веселыми пикниками.

Подойдя к дежурной медсестре, женщине лет сорока с седыми волосами и большими карими глазами, я показала ей свой жетон и сказала, что хотела бы, если можно, поговорить со свидетелем. Недолго. Всего пару минут.

— Вы говорите о Тони Канелло? Том мальчике, в которого стреляли на пароме?

— Да. У меня к нему всего три вопроса. Обещаю, что не буду его утомлять.

— Извините, лейтенант, — сказала медсестра, глядя на меня большими грустными глазами. — Операция была очень сложная. Пуля повредила несколько жизненно важных органов. Мне очень жаль, но мы потеряли его двадцать минут назад.

Мне пришлось прислониться к стене.

Она еще говорила что-то, спрашивала, что мне дать и не позвать ли врача. Я не слушала. Протянула ей пакет с медвежонком и попросила передать игрушку первому же ребенку, который попадет в отделение.

Не помню, как я спустилась вниз, добрела до стоянки, села и поехала во Дворец правосудия.

Дворец правосудия — громадный гранитный куб, занимающий целый квартал на Брайант-стрит. На его десяти этажах, мрачных и запущенных, разместились главный суд первой инстанции, офисы окружного прокурора, южное подразделение полицейского управления Сан-Франциско и тюрьма на самом верху.