– Я. поеду к маме, когда дети лягут спать, – спокойно сказала она, насыпая кофе в кофеварку. – Они не будут тебе досаждать.
Он стоял в дверях и смотрел на жену.
– Брук, ты должна сказать мне, что тебя беспокоит.
– Да, я знаю, – согласилась она. – Потом.
– Почему не теперь? Мы одни.
Они действительно остались одни. Дети уже позавтракали и убежали к себе смотреть мультики. Они очень устали во время перелета, поэтому вели себя тихо. Брук даже подумала, не уложить ли их спать, не дожидаясь обеда.
– Нет, – отрезала она.
– Когда?
– Вечером. Когда дети уснут.
– Вечером? Ладно, – кивнул Лео.
Глава шестая
Зря я сюда приехала, поняла Брук, закончив свой печальный рассказ. На лице Филлис был написан ответ, готовый слететь с ее губ: «А ведь я тебя предупреждала!»
– Каков мерзавец! – воскликнула она. – А я-то уже поверила в то, что Лео другой, не такой, как все, что он любит тебя так же сильно, как и ты его, что он прекрасный муж и отец, что он не похож на тех лживых ничтожеств, за которых я имела несчастье выходить замуж. Я уже поверила в то, что ошибалась насчет всего мужского племени в целом. Даже стала испытывать симпатию к одному представителю сильного пола.
Брук в изумлении посмотрела на мать, не веря своим ушам. Чтобы мама испытывала симпатию к… мужчине? – мелькнуло у нее в голове.
– Но оказалось, что Лео в общем такой же, как все, только немного умнее. Для них главное – получить то, что хочется. Любыми средствами, – презрительно скривилась Филлис, возвращая мысли дочери от своего загадочного поклонника к теме разговора.
Брук почувствовала, что скоропалительные обвинения матери в адрес Лео разозлили ее. В словах Филлис звучали предубеждение и горечь обиды. Она была готова во всем видеть плохое, не усомнившись в верности своих выводов ни на минуту.
– А чего, по-твоему, хочет Лео, мам? – с вызовом спросила Брук.
– Это яснее ясного. Ему нужна красавица жена, которая обожает его настолько, что наплевала на свою карьеру и сидит дома с двумя детьми, тем самым давая ему полную свободу делать что пожелает и когда пожелает, и не задает лишних вопросов.
– Ты несправедлива. Я сама выбрала такую жизнь. Я стала домохозяйкой и матерью по собственной воле.
– Вот как? А мне казалось, что однажды ты обмолвилась о том, что хотела бы вернуться на работу. Но, полагаю, Лео подавил это твое желание на корню. Он не позволил бы своей прекрасной женушке находиться в этом огромном безжалостном мире. Хотя сам-то проводит в нем большую часть времени, встречаясь с теми женщинами, которые ему приглянулись, включая вдову родного брата. Только, пожалуйста, не испытывай иллюзий по этому поводу. Он лег в постель к Франческе, как только она освободилась, а может, и еще раньше. Мужчинам нельзя верить, Брук, особенно в вопросах секса. Коварные, лживые, самовлюбленные, эгоистичные мерзавцы – все до единого! Спасибо, что ты напомнила мне об этом. Черт подери, мне надо закурить! – пробормотала Филлис, схватила нераспечатанную пачку с садового столика, сдернула с нее пленку и достала сигарету трясущимися руками. – Проклятье, я забыла зажигалку в доме. Подожди минутку.
Брук осталась в саду. Как странно, думала она, мама только что озвучила мои собственные мысли и страхи. Но в устах другого человека они звучат как-то не так, непохоже на правду. Нет, Лео не мог так поступить. Не такой он человек.
Он не коварный, не лживый, не самовлюбленный. Слегка эгоистичный, возможно. Но в этом нет ничего страшного. По большому счету Лео всегда был очень внимателен ко мне и детям.
– Вот, все пытаюсь бросить курить, – объяснила вернувшаяся Филлис.
Брук снова в изумлении посмотрела на нее. Мать выкуривала по шестьдесят сигарет в день. Так было всегда с тех пор, как Брук себя помнила. И никогда мать даже не заикалась о том, чтобы бросить эту пагубную привычку.
– И все ради него, представляешь? Мало того, я даже сходила в парикмахерскую и покрасила седые корни, – негодовала Филлис, выпуская легкие колечки дыма.
Брук перевела взгляд на волосы матери. Боже правый, она покрасилась! – не поверила она своим глазам.
– Мам, так гораздо лучше. Знаешь, ты вообще прекрасно выглядишь. Прибавила пару фунтов?
– Это потому, что я бросила курить. Хотела даже попросить тебя дать мне урок современного макияжа и обновить гардероб с твоей помощью на этой неделе. Но теперь – все! Это ж надо, какой дурой я была! – Филлис нервно затянулась. – А уж про тебя я вообще молчу! А ведь я предупреждала, что Лео сделает тебя несчастной. И оказалась права!
– Нет, не права! – воскликнула Брук. Наклонившись, она выхватила сигарету из руки матери и начала яростно тушить ее в на удивление пустой пепельнице. – Лео подарил мне счастье. Он замечательный муж и прекрасный отец. Прошу тебя, не используй мои маленькие семейные неурядицы в качестве предлога для того, чтобы выплеснуть старую обиду или начать курить.
– Маленькие семейные неурядицы, – передразнила Филлис. – Да уж, маленькие. Муж тебя не любит, дочка. Он просто привык к тебе.
– Мама, перестань строить из себя драматическую актрису. Лео меня любит! Он сам сказал мне об этом на днях!
– Не верю. Ни единому слову, – покачала головой Филлис.
– Но это правда. И вот еще что. Я вела себя так, как ты когда-то. Но теперь я понимаю, как несправедлива была по отношению к Лео. Я вынесла обвинительное заключение, не выслушав его. Возомнила себя судьей, прокурором и присяжными в одном лице. У меня не было ни единого доказательства его неверности или его любви к Франческе. Я располагала только слухами, намеками и необоснованными подозрениями. Но выводы можно делать, лишь опираясь на факты.
– А разве он не обманул тебя, сказав, что был на работе, хотя сам навещал Франческу? Чем тебе не факт? Ты вспомни, как виновато он прокрался в тот вечер под одеяло. Я уже не говорю о состоянии его… достоинства.
Однако чем больше Филлис обвиняла Лео, тем сильнее Брук чувствовала потребность защищать его.
– Он все мне объяснил. Причиной этому был долгий холодный душ.
– Ради бога, доченька, ты сама подумай, как это неубедительно! Почему Лео не сказал тебе, что был когда-то помолвлен с этой женщиной, если он больше не любит ее?
– А с какой стати он должен мне рассказывать о своей бывшей невесте? Это случилось до нашего знакомства. Лео абсолютно не тот человек, которому нравится ворошить прошлое. Насколько я помню, он сам ни разу не спросил о моих увлечениях до встречи с ним. Хотя, полагаю, он догадывался, что таковые имели место. Я ведь уже не была девственницей.
– Что только подтверждает мои предположения, согласись, – парировала Филлис. – Когда мужчина без ума от тебя, он хочет знать досконально обо всех твоих предыдущих любовниках. По крайней мере, у меня всегда так было. А вот Лео, кажется, не таков… Почему бы?..