Кристина - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Кинг cтр.№ 92

— Сэр? — осторожно спросил оператор.

Ингалятор лежал на полу. Уилл выпустил трубку телефона и нагнулся.

Взревев двигателем, Кристина снова разогналась и врезалась в дом. На этот раз деревянная панель не выдержала. Стена проломилась, и искореженный капот машины очутился в комнате. Она была внутри, он чувствовал ее жар и запах выхлопных газов.

Днище Кристины наткнулось на что-то, и она дала задний ход, унося на себе остатки оконной рамы и куски штукатурки. Однако она смогла вернуться через несколько секунд и теперь могла… могла…

Уилл схватил ингалятор и опрометью бросился к лестнице.

Миновав половину ступенек, он вновь услышал рев двигателя и оглянулся.

С высоты зрелище походило на ночной кошмар. Он увидел, как Кристина набирала скорость, мчалась по заснеженной снегом поляне, — видел, как на ходу, словно пасть красно-белого аллигатора, открывался и закрывался тяжелый капот. Затем она мощным ударом протаранила остатки стены под окном и ворвалась в комнату, разметая по ней мелкие щепки и куски деревянной панели. Лучи ее фар взметнулись под потолок, опустились, и теперь она была внутри, она была в его доме, и сразу погас свет, потому что она разорвала электрический кабель, проложенный в стене. За ней осталась огромная, черная, зияющая пустота.

Уилл завопил, но не услышал собственного голоса, заглушенного сумасшедшим воем ее двигателя. Глушитель, который поставил на нее Эрни — одна из немногих вещей, которые он действительно поставил на нее, — отлетел в сторону вместе с частью выхлопной трубы.

«Фурия» взревела, развернулась в комнате, сшибла кресло и рванулась к лестнице. Под полом что-то заскрипело, и Уилл мысленно закричал:

«Да! Проломись! Ну проломись же! Пусть эта проклятая машина провалится в подвал! Посмотрим, как она будет выбираться из него!»

Однако пол выдержал, по крайней мере на этот раз.

Оставляя на ковре белые зигзагообразные отпечатки протекторов, Кристина промчалась через комнату и ударилась в лестницу. Уилла отбросило к стене. Ингалятор выпал из руки.

Кристина отъехала назад, раздавила телевизор «Сони», хлопнувший под колесами трубкой кинескопа, и снова рванулась вперед. От последовавшего удара лестница покосилась. Увидев прямо под собой покореженный, горячий кузов, Уилл стал карабкаться наверх. Он задыхался от выхлопных газов, ему не хватало воздуха и ингалятора.

Он добрался до последней ступеньки раньше, чем Кристина еще раз врезалась в лестницу. У него кружилась голова и бешено колотилось сердце. «Наверх, — стучала в его висках спасительная мысль. — Наверх, в мансарду. Там я сумею найти выход. Да, там я… о Боже… Боже… О БОЖЕ…»

Внезапно острая боль пронзила все его тело. Сердце как будто проткнули сосулькой. Левая рука сразу отнялась. Он пошатнулся. Одна нога сделала неловкий взмах над пустотой, и он полетел вниз, хватаясь рукой за развевающиеся полы халата.

Он упал прямо под колеса Кристины. Она с размаху наскочила на него, тяжелым ударом отбросила к лестнице, отъехала назад и еще раз наехала на безжизненное тело.

Из-под пола доносился все усиливающийся скрип деревянных балок. Она остановилась посреди комнаты, как будто прислушивалась. Две ее камеры были спущены, третья прогнулась, и обод почти касался изжеванного ковра. Вся левая сторона кузова была вмята внутрь.

Затем рычаг переключения скоростей повернулся и замер в положении заднего хода. Двигатель взревел, и она поползла к бреши в стене дома. На снегу ее задние колеса долго не могли найти сцепления. Из-под днища вырывались клубы едкого темно-серого дыма.

Вырулив на дорогу, она повернула в сторону Либертивилла. Коробка скоростей была повреждена, и от дома Уилла Дарнелла Кристина отъезжала на первой передаче. На заднем бампере и на крышке багажника несколько минут переливались красноватые блики. Они погасли, когда она удалилась на четверть мили.

Она двигалась медленно, ее водило из стороны в сторону, как старого пьяницу, бредущего по аллее. Густой снег несся ей навстречу. Дул сильный ветер.

Одна из ее разбитых передних фар замигала и осветила дорогу.

Одна из спущенных покрышек начала наполняться воздухом, затем — другая.

Исчезли клубы едкого темно-серого дыма.

Двигатель перестал чихать и заработал ровно и мощно.

Стал выпрямляться помятый капот, на ветровом стекле сначала уменьшились, а потом совсем пропали многочисленные трещины; ободранные места на кузове вновь становились красными, как будто наполнялись кровью.

Зажглась вторая передняя фара — одна лампа за другой; теперь машина уверенно прокладывала дорогу в буре, бушевавшей над занесенной снегом землей.

Счетчик пробега ровно и без остановок крутился в обратную сторону.

Сорок пять минут спустя она стояла в пустом гараже, уже не принадлежавшем Уиллу Дарнеллу.

В темноте слышался треск остывающего металла.

За пятнадцать минут до прихода Ли я еще раз прочитал питсбургскую газету, на первой полосе которой была напечатана фотография дома Уилла Дарнелла. Глядя на снимок, можно было подумать, что какой-то сумасшедший наци на своей «Пантере» протаранил стену несчастного особняка. Мне снова стало не по себе. Его вид говорил о случившемся больше, чем заголовок — СТРАННАЯ СМЕРТЬ ПОДОЗРЕВАЕМОГО В ПРЕСТУПЛЕНИИ. СООБЩНИКИ ЗАМЕТАЮТ СЛЕДЫ? Однако нужно было пролистать несколько страниц, чтобы узнать еще кое-что. Вторая статья была значительно меньше, потому что Уилл Дарнелл «подозревался в преступлении», а Дон Ванденберг был всего лишь неприметным рабочим на бензозаправочной станции.

УБИТ СЛУЖАЩИЙ АВТОСТАНЦИИ — было написано в заголовке. Далее следовала только одна колонка текста. Он заканчивался высказыванием шефа полиции Либертивилла, который предполагал, что наезд совершил какой-нибудь пьяный или накурившийся наркотиков водитель. Ни та, ни другая статья не делали попыток связать две смерти, разделенные десятью милями пути по занесенной снегом дороге. Но я мог сопоставить оба происшествия. Я не хотел, но не мог ничего не видеть. И разве утром мой отец не посмотрел на меня своим прищуренным взглядом, перед тем как с мамой и Элли ушел из дома? Мне показалось, что он намеревался сказать что-то, — и я не знал, чем мог ему ответить. Когда он ушел, я вздохнул с облегчением.

В дверь позвонили.

— Входите, открыто! — прокричал я и не без труда встал на костыли.