Лесной бродяга - читать онлайн книгу. Автор: Габриэль Ферри cтр.№ 119

И тот же голос повторил свой вопрос по-французски. Розбуа невольно вздрогнул при этом.

— Это гораздо хуже, чем я предполагал! — вымолвил он таким образом, что его услышал только один Хосе. — С ними какой-то отступник из моих соотечественников!

— Скорее всего, один из тех мерзавцев и подлецов, которые перешли от белых на сторону краснокожих и, приняв их нравы и обычаи, одинаково ненавидят и белых и индейцев и во всякое время готовы предать и тех и других! — уверенно сказал Хосе. — Это подлейшие люди, какие только существуют на земле!

— Что надо от Орла? — спросил, в свою очередь, Красный Карабин также по-французски, припомнив при этом, что Орел Снежных Гор было прозвищем, данным ему Черной Птицей.

— Пусть он покажется нам, а если боится показаться, то пусть слушает, что мы хотим ему сказать!

— А кто мне поручится за то, что, если я покажусь, мне не придется раскаяться в том?

— Мы подадим вам пример доверия! — ответил голос.

— Что он говорит? — спросил Хосе, знавший не более двух десятков французских слов.

— Он говорит, чтобы я показался и чтобы я…

Красный Карабин внезапно смолк, удивленный до крайности появлением на гребне двух странных фигур. Он увидел перед собой две личности, кровавая известность которых не только успела дойти до его ушей, но которых непредвиденный случай уже однажды поставил на его пути, и та первая его встреча с ними едва не стала для него роковой.

При виде этих людей странное, незнакомое еще отважному лесному бродяге болезненное чувство сжало сердце старика, когда он подумал о Фабиане, который мог теперь попасть в руки этих негодяев.

— Узнаешь, Хосе? Это — Кровавая Рука и Эль-Метисо!

Хосе утвердительно кивнул. Он также ощутил болезненное, неприятное чувство, как и канадец.

— Не показывайся им, Розбуа! — воскликнул он. — День, когда кто-нибудь встречается с ними, обычно кончается трагедией для тех, кого судьба столкнула с этими выродками!

— Нет, я покажусь им, — возразил Розбуа, — иначе они сочтут меня трусом; но ты следи за малейшим движением кустов и за каждым взглядом и жестом обоих негодяев!

С этими словами канадец смело выступил вперед, выпрямившись во весь свой гигантский рост.

Наружность Кровавой Руки была прямо-таки отталкивающая: то был чрезвычайно высокий старик, с темной морщинистой кожей на лице и руках, с блуждающим взглядом глаз с неравными по величине зрачками и белками какого-то неопределенного серо-бурого цвета, испещренных красными, точно кровавыми пятнышками. Косо поставленный посреди угловатого, ширококостого лица нос и все его черты ясно обличали в нем закоренелого негодяя.

Его длинные, совершенно седые волосы, забранные кверху в пучок на индейский манер, сдерживались ремешками из бобровой шкуры; охотничья блуза из темной замши, украшенная разноцветным шитьем, доходила до самых кожаных гамаш, изукрашенных громадным количеством пестрых бахромок и бубенчиков. Ноги его были обуты в мокасины болотно-зеленого цвета со множеством цветных стеклянных украшений. Очень пестрое сарапе самого странного сочетания резких кричащих цветов было наброшено на одно плечо и придерживалось на груди медной бляхой. Широкий кожаный пояс опоясывал его тощие бедра, а на ярко-красной перевязи болтался томагавк, длинный нож без ножен и чубук длинной индейской трубки.

Эль-Метисо имел некоторое сходство с отцом; взгляд также выражал зверскую свирепость, но индейский тип и характер физиономии не обнаруживал с такой ясностью низменной души, как это было у отца.

Такой же рослый, но более плотно сложенный, Эль-Метисо унаследовал от отца необычайную физическую силу, которую тот не утратил даже с годами. Словом, сын походил на помесь тигра со львом, тогда как отец — скорее, на ягуара с койотом.

Густые черные волосы Эль-Метисо были зачесаны вверх так же, как и у Кровавой Руки, но сдерживались не кожаными ремешками, а пурпурными лентами вроде тех, какие иногда вплетают в хвосты и гривы лошадям.

Его охотничья блуза, одинакового покроя с блузой американца, была пошита из красного сукна, а остальное одеяние отличалось от наряда отца только большим количеством украшений, которыми молодые индейские щеголи любят убирать себя.

Он поддерживал рукой ружье, весь приклад которого был изукрашен множеством гвоздей с золочеными головками и странными рисунками, выполненными ярко-красной краской.

Оба бандита старались придать своей отталкивающей наружности выражение индейской величавости и сознания своего собственного достоинства, представляли собой разительный контраст со спокойной, величавой фигурой Красного Карабина, атлетически сложенного, уверенного в себе, с выражением благородства на открытом и честном лице.

— Чего требуют от Орла Снежных Гор, спрашиваю я, раз уже меня прозвали этим именем?

— Эге! — воскликнул старый бандит из Иллинойса с отвратительной улыбкой, исказившей его черты. — Да мы никак уже встречались с вами. Если память не изменяет мне, знаменитый лесной бродяга родом из Канады не сумел бы сохранить свой скальп, если бы…

— Если бы не добрый удар приклада, который твоя прекраснейшая память должна напомнить твоему крепкому черепу! — сказал Хосе, вмешиваясь в разговор, происходивший на английском языке.

— А, и ты тут! — сказал только американец.

— Как видишь! — отозвался бывший микелет с видимым пренебрежением, которому противоречила ненависть, светившаяся в его темных глазах.

— Так это тебя мои братья индейцы называют Пересмешником? — не без сарказма осведомился Эль-Метисо.

Глаза испанца под влиянием клокотавших в душе его страстей вспыхнули ненавистью; он устремил на метиса злобный, вызывающий взгляд и раскрыл уже рот, чтобы пустить по его адресу одну из тех ядовитых стрел, после применения которых самые миролюбивые переговоры переходят обыкновенно в военные действия, но Розбуа многозначительно дернул его за рукав, заставив промолчать.

Однако и сам канадец чувствовал, что его терпение начинает быстро истощаться; сознавая это, неумолимый враг индейцев старался только сохранить достаточно хладнокровия и спокойствия, чтобы выслушать предложения, которые ему могли быть сделаны, и в том случае, если бы щепетильная гордость позволила, — принять их ради спасения Фабиана.

— Я явился сюда, чтобы выслушать мирные, разумные речи, а язык Кровавой Руки и Эль-Метисо, как вижу, далеко отклоняется от намеченной цели! — проговорил Розбуа тем же серьезным, полным достоинства тоном.

— Мы сейчас же покончим с этим, — отвечал американец. — Вы прячете громадные сокровища. Но вас ведь всего трое, как нам известно, а нас намного больше. Мы хотим получить эти сокровища и получим их! Вот и все!

«Коротко, ясно и нагло, — подумал Хосе. — Интересно, как Красный Карабин переварит эту пилюлю?!»

Всякий другой, менее уверенный в громадном численном превосходстве своих сил и в своей собственной ловкости, хитрости и физической силе, невольно содрогнулся бы при виде выражения лица атлета-канадца в этот момент, так как, вопреки всей своей нежности и любви к Фабиану, Красный Карабин чувствовал непреодолимую потребность примерно наказать этих бандитов за их непозволительную наглость.