Новая Кровь - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Линн Асприн cтр.№ 27

— Я же уже сказал — Темпуса здесь нет.

— Но проблема есть. А у тебя руки коротки с ней справиться. Во всяком случае, так говорят в казармах наемников.

— Кто тебя послал? — вопрос в лоб. Если этот воин действительно наемник, за которого себя выдает, послужной список многое может рассказать о нем.

Незнакомец как-то странно, не размыкая губ, усмехнулся.

— В некотором смысле — твоя нужда во мне. Твоя и Риддлера. Или Громовержца, если тебе так больше нравится.

Крит терпеть не мог подобных намеков. Но незнакомец явно был воином такого класса, каких еще не бывало под командованием Крита. Если он намерен остаться в Санктуарии, им так или иначе придется искать общий язык. Для полноты счастья ему только не хватает такого человека в противниках! А если он и вправду знакомый Темпуса, то вполне может оказаться полезным.

Незнакомец, прислонившись к стене, продолжал жевать мясо и рассматривать Крита и его серого жеребца. Критиас понял, что должен спешиться, или наживет себе врага.

Когда Крит спрыгнул на землю, незнакомец отложил вертел в сторону, встал и шагнул навстречу. Поравнявшись с грудой камней, забрал оттуда свой шлем.

— Меня зовут Пастух, — сказал он и протянул Криту руку.

— Будем знакомы, — ответил Крит и пожал протянутую руку. Груда камней оказалась между ними, и Криту почему-то очень не хотелось к ней прикасаться. Крит вспомнил, что Кама что-то такое говорила о Зипе и каменном алтаре, но на фоне стоящего рядом человека это казалось неважным. — Значит, Пастух. Я сейчас не пользуюсь своим воинским именем, так что зови меня Критиас.

Он бессознательно вытер ладонь о бедро.

Серый жеребец Крита зафыркал. Пасынок быстро произнес:

— У нас много работы для стоящих людей. Но тут многое будет зависеть от того, как долго ты собираешься здесь оставаться. И от того, какие рекомендации можешь предоставить. Надеюсь, не только благосклонность Громовержца?

— Да уж не только, — ответил Пастух, легонько стукнув ногой по каменному алтарю. — Эти мне боги: и жить рядом с ними нельзя, и пристрелить не получается.

Он с преувеличенным отвращением покачал головой, давая понять, что сказанное было шуткой, но эта шутка показалась Криту странной. Такой же странной, как и сам Пастух, пришедший в Санктуарий вслед за Риддлером.

— Вам нужен кинжал, господин караванщик, — сказал незнакомец Сэмлору хил Сэмту, медленно извлек из-под плаща оружие и протянул его караванщику.

Незнакомец говорил негромко, но он произнес слова, которые всегда заставляли как-то по-особому вибрировать воздух «Распутного Единорога». Упоминания об оружии — равно как и упоминания о деньгах, — было достаточно, чтобы привлечь внимание всех посетителей. Все разом умолкли и отвлеклись от своих кружек с пивом или стаканчиков с игральными костями.

Когда Сэмлор хил Сэмт вошел в таверну «Распутный Единорог», расположенную в самом центре Лабиринта, он был настолько напряжен, что ни один мало-мальски наблюдательный человек просто не мог этого не заметить. При слове «кинжал» Сэмлор вздрогнул, и его правая рука скользнула к висящему на поясе длинному ножу с рукоятью из твердой древесины и бронзовым навершием. Нож был простым и надежным — весь в хозяина.

Одновременно левой рукой Сэмлор прижал к себе семилетнюю племянницу по имени Стар. Он взял девочку с собой, потому что для нее во всем мире не было места безопаснее, чем рядом с братом ее матери…

В свои сорок три года Сэмлор хил Сэмт привык делать то, что считал нужным, и, невзирая на цену, сметать препятствия, которые мешали ему выполнить намеченное.

Чужаку не следовало называть его «господином караванщиком». Да, Сэмлор хил Сэмт действительно был караванщиком — с тех давних пор, когда посчитал, что это наилучший способ избавить свою семью от нищеты. Он принял решение и добился своего, несмотря на вопли родни, кричавшей, что торговля ниже достоинства сирдонских дворян. Но здесь, в Санктуарии, его никто не должен был знать; а раз кто-то знает, кто он такой, значит, у него и Стар появились неприятности более крупные, чем витающий в таверне запах опасности.

Неужто кто-то в Санктуарии желал смерти Сэмлора. Это было необычно: не потому, что Сэмлор хил Сэмт за всю свою жизнь не нажил врагов, а потому, что с большинством из них караванщик уже успел разделаться — сам или с помощью судьбы.

Когда Сэмлор останавливал свой караван на ночь, он сам обходил лагерь и тыкал в каждую дырку или трещину в земле посохом из древесины кизила. Посох был достаточно гибким, чтобы погрузиться в любую нору где-то на локоть.

Если из норы раздавалось раздраженное шипение или на посохе появлялись потеки яда, Сэмлор либо засыпал нору, либо дразнил змею до тех пор, пока она не выбиралась на поверхность, и убивал ударом посоха. Это был единственный способ защитить уснувших верблюдов и людей от укусов гадюк, которых привлекало тепло тел.

Караванные пути были суровой школой, но благодаря этой школе Сэмлор закалил характер и набрался опыта.

Впрочем, Санктуарий относился к неприятностям такого рода, которые лучше избегать, чем пытаться их преодолеть. Сэмлор не имел ни малейшего желания еще раз столкнуться со здешней грязью и вонью — если бы не посланец, доставивший письмо Сэмлейн.

Письмо могло быть подделкой, хотя подделать сирдонские письмена, написанные на полоске бумаги из древесины хинного дерева, было довольно сложно: прочитать письмо, можно было только приложив к нему особый шифровальный квадрат, которым семья Сэмлора пользовалась вот уже семнадцать поколений — с тех самых пор, когда им было пожаловано дворянство. Да и почерк был знакомым; письмо несло свойственную сестре Сэмлора ауру самонадеянности — она не сомневалась, что брат не откажется выполнить ее волю…

Бумага, на которой было написано письмо, потемнела от времени, хотя и пролежала все это время в банковском сейфе. Похоже было, что письмо было написано до того, как Сэмлейн умерла от ножа собственного брата, вскрывшего ей живот, и убившего то, что она несла в своем чреве.

Сэмлор представить себе не мог, какое наследство стоило того, чтобы ради него рискнуть и привезти Стар обратно в Санктуарий, но обычно сестра вела себя безответственно, только когда дело касалось ее самой. Похоже, наследство, которое должно было перейти к Стар при достижении семилетнего возраста, действительно было ценным, и Сэмлор, как дядя девочки, обязан был позаботиться, чтобы Стар это наследство получила.

Это было его отцовским долгом, но об этом Сэмлор думал лишь, когда просыпался в стылой темноте.

Так вот случилось, что Сэмлор хил Сэмт вновь оказался в Санктуарии, где ни одно живое существо не могло чувствовать себя в безопасности, и где его сразу опознал человек, которого Сэмлор никогда в жизни не видел.

Стар прикоснулась к локтю дяди, чтобы дать ему понять, что осознает сложность ситуации.