Тщеславие - читать онлайн книгу. Автор: Джейн Фэйзер cтр.№ 80

— Почти. Необходима пара формальностей. Бен знает, что нужно делать.

— Знаю, — кивком подтвердил хозяин таверны. — На этот счет не тревожьтесь, мисс.

— Я и не тревожусь, — искренне ответила она. Разве им объяснишь, насколько пустой теперь казалась ей эта победа? — Значит, до скорого. — Октавия изобразила на лице улыбку и закрыла за собой дверь.

Руперт подошел к окну и стал ждать, когда Октавия появится в колодце внутреннего двора. Вот она вышла, обернулась, помахала рукой, он помахал в ответ и остался смотреть, как девушка пробирается сквозь толпу к темному узкому проходу, ведущему к воротам, — головка в ярком платке выныривает то тут, то там. В последний раз она мелькнула у самых ворот и исчезла.

Руперт повернулся к Бену:

— Что ж, старина, не будем грустить. У меня для тебя несколько заданий.

— Давай. — Хозяин таверны потянулся к одному из коробов. — А пока мы их обсуждаем, выпьем-ка, пожалуй, портвейна.

Октавия спешила. Руперт сдался. Разве так можно? Пусть еще никто не сбежал из Ньюгейта. Должен же быть кто-то первым! Нет, она не сдастся и доведет свою роль до конца. Если раздобыть кольцо, может быть, Руперт поймет, что будущее есть, и станет за него бороться.

Но даже если этого не случится, пусть хоть порадуется, что зло исправлено. Он говорит, что ничего нельзя изменить и остается одно — унести тайну в могилу. Она докажет, что он не прав.

Но как это сделать?

Октавия нырнула в боковой переулок; впереди улицу перегородила толпа. Люди кричали и размахивали лозунгами. В душном воздухе разносился знакомый призыв:

"Долой папство!» Лица блестели от пота, глаза светились фанатизмом. Один из проходивших подобрал камень и запустил в лавку кондитера.

— Эй ты! — выскочил с красным от ярости лицом торговец. — Соображаешь, что делаешь?

— Долой папство! — в ответ завопил парень. — Пиши на лавке эти слова и больше не получишь булыжником в дверь. — Кто-то рассмеялся, в толпе марширующих послышался гул одобрения. Второй камень, не причинив особого вреда, врезался в стойку двери на противоположной стороне улицы.

Октавия укрылась в тени. В воздухе витало что-то страшное.

Переждав, пока толпа пройдет, она продолжила путь. Еще несколько часов назад она считала, что никогда не простит Руперту предательства. А теперь то, что он сделал, представлялось пустым и ничтожным недоразумением между двумя людьми, пока они как следует друг друга не узнали. Руперт придумал отчаянный план, который требовал отчаянных мер, и использовал все, что было в его распоряжении.

В его распоряжении. Октавия застыла посередине дороги. То зелье скорее всего готовила Бесси. Но если у нее есть подобное средство, наверняка имеется что-нибудь и с обратным эффектом.

Девушка не двигалась, пока идея зрела в ее голове.

Превосходно. Нужно только заручиться поддержкой кухарки. Но для Лорда Ника Бесси готова на все.

Летиция стояла посреди пустой детской. Она чувствовала себя так, будто у нее отняли часть ее самой. Колыбелька Сюзанны, завешенная оранжевой кисеей, все еще стояла у окна, но в воздухе уже не разносился тонкий аромат ребенка: смесь запахов только что сцеженного молока и ванилина. Летиция обошла комнату. Вот стул, на котором она укачивала дочь. Женщина взяла шерстяного ягненка с пурпурной лентой на шее. Сюзанна его так любила, а впопыхах отъезда игрушку забыли. Без нее, наверное, девочка плачет.

Детская в поместье Уиндхэмов, комната с низким потолком, была расположена под самой крышей дома. В ней стояла старомодная мебель, стены перекрещивали дубовые брусья, доски на полу вспучились и скрипели. Не то что эта светлая, полная воздуха комната, выходящая окнами на Лондонскую площадь. В каждом ее углу еще слышались отголоски воркования Сюзанны. Летиция еще видела в колыбельке ее беззубую улыбку.

Она положила ягненка на каминную полку и медленно направилась к двери. Начался июнь. Недалеко то время, когда общество разъедется: в провинцию и на дорогие курорты, вроде Бата.

Филипп еще не сообщал, каковы его планы на лето, но Летиция надеялась, что хоть какое-то время они проведут в родовом имении. А спрашивать не хотела, чтобы не выдать волнения. Если муж почувствует ее состояние, то может вовсе лишить возможности поехать в Суссекс.

Когда Летиция спускалась по лестнице, она услышала, как хлопнула дверь. Женщина тут же повернулась и направилась наверх: к себе она никого не ждала, а встречаться со знакомыми Филиппа не хотела.

Но вдруг графиня остановилась. До нее донесся женский голос:

— Могу я видеть лорда Уиндхэма по важному делу?

— Я передам его светлости, что вы пришли, — отвечал дворецкий. — Извольте подождать в гостиной.

Летиция узнала голос леди Уорвик. Неужели у нее снова свидание с Филиппом? Как бы то ни было, Летиция чувствовала, что не все так безмятежно в их отношениях, но не могла понять, то ли дама оказалась капризная, то ли Филипп потерял к ней интерес.

Она замерла на ступеньке и слышала, как через вестибюль прошел муж — кованые сапоги процокали по мраморным плитам пола. Он открыл дверь гостиной, и раздался его насмешливый голос:

— Неожиданная честь, леди Уорвик. Я… — Дверь захлопнулась.

Летиция благоразумно направилась к себе. Она искренне хотела, чтобы отношения между мужем и любовницей если и дали трещину, наладились бы в ближайшее время. Настроение Филиппа в последнее время стало еще хуже. Летиция больше не могла сносить его жестокого обращения. Она мечтала только об одном — чтобы граф вообще забыл о ее существовании. Октавия шагнула навстречу графу.

— Филипп, дорогой, я пришла извиниться за нелепицу вчерашнего дня. Я так смущена и расстроена. — Она прижала ладони к щекам, словно для того, чтобы их остудить.

— Я больше на тебя не сержусь, — серьезно ответил тот и наполнил бокалы, стоящие на столике, вином.

— Спасибо, — покорно сказала Октавия. — Я понимаю, ты вправе на меня негодовать. Так все по-глупому вышло. Но виноват тот ужасный человек.

Она содрогнулась и сделала большой глоток.

— Слава Богу, теперь он в Ньюгейте. Пойдешь смотреть, как его будут вешать?

Филипп рассмеялся:

— Какая ты кровожадная! Конечно, пойду.

Он рассматривал Октавию поверх края бокала и думал, как она желанна: огромные влажные глаза, румянец на щеках на фоне прозрачной бледности кожи. Взгляд переместился на грудь, слегка поднимающую кружева у выреза бледно-зеленого платья. Затем ниже, где бархат темно-зеленой юбки подчеркивал изящный изгиб бедер.

Филипп непроизвольно облизал губы. На него нахлынуло неистовое желание. На лбу выступил пот. Она пришла, потому что она его хочет. Зачем бы еще она стала так униженно извиняться?