Охота за невестой - читать онлайн книгу. Автор: Джейн Фэйзер cтр.№ 75

– Мне нужно, чтобы ваш отец помог мне прикончить его.

– О!

Теперь Пруденс поняла. Ее отец должен был подтвердить, что человек, которого он считал другом, втянул его в сомнительную аферу и вынудил вложить средства в несуществующий проект, предназначенный только для одной цели – очистить карманы своего так называемого друга. Если отец будет настаивать на том, что его друг никогда не вводил его в заблуждение, что он всегда понимал все мотивы его действий и добровольно и охотно отдал ему залоговое письмо на свой дом, их дело будет проиграно. Защита ничего не сможет сделать. Действия Беркли не могут быть сочтены обманом, а документы подложными, если тот, кого можно было бы счесть обманутым и пострадавшим, будет утверждать, что на самом деле этого не было.

Констанс и Честити молча слушали объяснения сестры. Гидеон обносил их сандвичами с крабами и омарами и стаканами шабли «Премье Крю» и отвечал на вопросы, но успевал внимательно наблюдать за Пруденс и порадовался тому, что она едва прикоснулась к своему вину.

Наконец он сказал:

– Пруденс, я догадываюсь, что сэр Сэмюел вызовет в качестве следующего свидетеля «Леди Мейфэра». Он не может рискнуть и вызвать вашего отца сразу после провала Беркли.

– И мое выступление должно поколебать уверенность отца в правоте его друга и заставить изменить мнение и показания.

Он кивнул: Гидеон хотел обнять и поцеловать ее, изгнать панику из ее глаз. Когда-нибудь, возможно, еще наступит время для любовных игр, но, разумеется, не сейчас.

– Очень хорошо, – сказала она. Пруденс посмотрела на сестер, потом на Гидеона. – Если не возражаете, мне бы хотелось поговорить с сестрами наедине.

– Разумеется.

Он поднялся со стула и пошел к двери, потом замешкался.

– Дайте мне знать, если решили обсудить что-нибудь, касающееся вашего выступления. Вы не должны преподносить сюрпризов вашему адвокату.

– Мы понимаем.

Он кивнул и вышел.

С минуту сестры сидели молча, потом заговорила Пруденс:

– Мы все знаем, что я должна сделать.

– Вопрос состоит в том, как это сделать, не демонстрируя всему миру, кто ты, – сказала Констанс.

– У меня есть идея, – вступила в разговор Честити.

Пруденс казалось, что сейчас в зале суда гораздо жарче, чем было утром. Голоса звучали более оживленно, она постоянно чувствовала на себе любопытные взгляды, и так продолжалось все время, пока не появился судья. Сердце ее учащенно билось, а вуаль казалась еще более удушающей. Она не сомневалась, что щеки ее пылают, а на лбу выступили бисеринки пота. Однако Гидеон казался таким же спокойным и расслабленным, когда сел рядом с ней. Напрасно она пыталась собрать все свое мужество и обрести спокойствие.

Беркли был красным как свекла, и Пруденс подумала, что он слишком увлекся возлияниями за ленчем.

Он тяжело дышал и перешептывался со своим советником. Ее отец выглядел бледнее обычного и сидел позади Беркли очень прямо, глядя на помост с судейским креслом.

– Прошу встать.

Все поднялись со своих мест, а судья сел в свое кресло, поправил парик и вопросительно оглядел зал суда.

– Сэр Сэмюел?

Адвокат поднялся с места и объявил:

– Мы вызываем на свидетельское место «Леди Мейфэра», м'лорд.

– Вы хотите сказать, что вызываете само издание? – Судья недоверчиво уставился на адвоката.

– Мы вызываем представителя этого издания, м'лорд. Эээ... – Он сделал выразительную паузу, которая должна была подчеркнуть его пренебрежительное отношение к газете. – Мы вызываем леди, как мы представляем это, м'лорд, предпочитающую, чтобы ее называли Мадам Мейфэра.

– Странно, – заметил судья. – Может ли издание быть приведено к присяге?

Гидеон поднялся на ноги.

– Представительница издания может принять присягу, м'лорд. Могу привести в пример прецедент – дело Ангус против «Нортхэмптон гералд», год 1777-й.

Судья нерешительно кивнул.

– У вас есть возражения, сэр Сэмюел?

– Нет, м'лорд. Я полагаю, что свидетель – член человеческого общества.

Это заявление вызвало шушуканье в зале. Пруденс смотрела прямо перед собой сквозь густую вуаль. На лице Гидеона не дрогнул ни единый мускул.

– Очень хорошо.

Судья кивнул:

– Вызываем эту Мадам Мейфэра.

Пруденс поднялась и решительно направилась к свидетельскому месту.

Клерк привел ее к присяге, и она села, сложив руки на коленях.

Сэр Сэмюел подошел к ней. Он похож на разозленную ворону, решила Пруденс. Это сходство подчеркивала его черная мантия, хлопавшая его по ногам. Взгляд его был глумливым.

– Вы несете ответственность за эту публикацию?

Он махнул экземпляром газеты, и лицо его выразило брезгливость и отвращение.

– Qui, m'sieur... ах да, прошу прощения. Я один из издателей.

– Я так понимаю, что вы из Франции?

– Да, из... la Franc.

О Господи, сможет ли она продержаться достаточно долго? Одно дело – играть эту роль в собственной гостиной в обществе сестер, и совсем другое – здесь. Она впервые бросила взгляд на присяжных. Двенадцать добрых и славных мужчин. Во всяком случае, скучно им не было.

– Для вашего издания обычное дело – портить репутацию членов общества, мадам?

– Нет, – просто ответила Пруденс. Она заметила, что Гидеон одобрительно кивнул. Его девизом было – держаться как можно проще. Не лезть из кожи вон без крайней необходимости.

– А как вы назовете эту статью об одном из самых достойных и уважаемых членов аристократического общества, мадам?

– Это правда, месье.

– Я назвал бы это злонамеренной попыткой опорочить достойного человека, – сказал сэр Сэмюел спокойно. – Но конечно, для граждан вашей страны не внове порочить аристократию.

По залу прокатилась волна смешков. Пруденс посмотрела на Гидеона. Лицо его оставалось бесстрастным.

– Мы произвели расследование, сэр, – сказала Пруденс. – Другие делали то же самое.

– Другие! – внезапно загремел сэр Сэмюел. – Возможно, вы имеете в виду «Пэлл-Мэлл газетт». Так ведь она известна своей склонностью к сенсациям. Ваши необоснованные обвинения, мадам, дали пищу известным желтым изданиям.

– Они не пыли неопосиованными, месье, – заявила Пруденс. – У нас есть свидетели. Женщины, о которых говорится в «Пэлл-Мэлл газетт»...

– Женщины! Падшие женщины! Уличные девки! Неужели общество дошло до этого? Неужели слово женщины равноценно слову пэра королевства?