Тени Санктуария - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Линн Асприн cтр.№ 47

Лало, не останавливаясь, миновал заброшенную пристань возле Рыбных Рядов, которая была его любимым местом уединения последние несколько лет. Сейчас ему было не до медитаций — столько предстояло сделать! Где же все-таки искать модели? Возможно, стоит сходить на базар. Безусловно, он сумеет найти там несколько порядочных девушек…

Он заспешил по улице Запахов к дому, но внезапно остановился, когда увидел собственную жену. Она развешивала белье во дворе, разговаривая с кем-то через плечо. Лало опасливо приблизился.

— Ну как прошло собеседование, дорогой? — спросила Джилла, сияя. — Я слышала, что госпожа Розанда такая грациозная. Ты сегодня пользуешься успехом у дам — посмотри, госпожа Зорра пришла к тебе…

Лало сначала содрогнулся от ее резкого голоса, но тут же забыл о жене при приближении посетительницы. Украдкой оглядев ее, он был впечатлен стройной фигурой, цветом лица, напоминающим эшианские розы, медно-рыжими волосами и парой ярких глаз.

Он сглотнул. Последний раз он видел госпожу Зорру, когда она сопровождала отца, собиравшего квартирную плату, которую Лало к тому времени просрочил за три месяца. Сейчас он пытался вспомнить, заплатил ли он за последний месяц.

— О, мастер Лало, почему у вас такой виноватый вид! — мило покраснела Зорра. — Вы же знаете, что можете пользоваться нашим кредитом после стольких лет…

«После стольких сплетен о моем грядущем процветании, это будет вернее!» — Так он подумал, но ее улыбка была столь заразительна, и, кроме того, она же не отвечала за жульничество своего родителя. Он улыбнулся в ответ, подумав, что она подобна дыханию весны на этой раскаленной летним зноем улице. Как нимфа…

— Возможно, вы поможете мне поддержать мою кредитоспособность, госпожа, — ответил он. — Не согласитесь ли вы стать одной из моделей для росписи зала Молина Факельщика?

Какое же это наслаждение — щедрой рукой раздавать порции счастья, подумал Лало, наблюдая, как Зорра вприпрыжку удаляется вниз по улице. Она горела нетерпением отменить все прежние договоренности, чтобы иметь возможность начать позировать завтра же.

«Интересно, Инас Йорл чувствовал себя так же, когда дарил мне исполнение моего желания?» — подумал он, а также задумался (но только на мгновение) о том, почему при этом колдун хохотал.

— Но почему я не могу позировать для вас в доме Молина Факельщика? — Зорра, надув губы, снимала нижнюю юбку и сбрасывала на пол сорочку.

— Если бы мой патрон мог отсоединить стены и прислать их мне для росписи! Я сомневаюсь, что он пустил бы меня в свой дом… — равнодушно ответил Лало, выливая краску из баночек на палитру в том порядке, к которому привык. — Кроме того, мне нужно сделать несколько набросков каждой модели, прежде чем я остановлюсь на окончательном варианте.

Утреннее солнце жизнерадостно освещало чисто подметенный пол, свободный от чужого грязного белья, сверкало на ноже для растирания красок, играло на лепестках цветов, которые он велел держать Зорре.

— Так, хорошо, — говорил он, прикрывая ее бедра газовым шарфом и сгибая ей руки. — Держите цветы, как будто протягиваете их Богине. — Она вздрагивала, когда он прикасался к ней, но его возбуждение от ее плоти вытеснялось восторгом перед этим телом как пространственной формой. — Обычно я делаю один-два быстрых наброска, — объяснил он, — но сейчас рисунки должны быть достаточно завершенными, чтобы Молин Факельщик мог составить представление об окончательном варианте росписи, поэтому я буду рисовать в цвете…

Он сделал шаг назад, увидев всю картину так, как он себе ее представлял — свежая красота девушки в солнечном свете, с яркими волосами, ниспадающими на спину, и яркими цветами в руках. Он взял кисть и глубоко вздохнул, сосредотачиваясь на том, что видел.

Постепенно он перестал слышать приглушенный разговор в другом конце комнаты, где Джилла с их средней дочерью готовили обед. Он не обернулся, когда вошел один из их сыновей; Джилла шикнула на него и услала прочь. Звуки скользили мимо него, мозг успокаивался, напряжение последних дней исчезало.

Теперь он, наконец, становился самим собой, твердо уверенный в том, что рука беспрекословно подчиняется глазу, и оба выполняют веления души. И он знал, что не богатые заказы, а эта уверенность в себе и была настоящим даром Инаса Йорла. Лало окунул кисть в краску и начал работать.

Полоска света продвинулась до середины комнаты, когда Зорра потянулась и уронила цветы на пол.

— Знала бы — ни за что не согласилась бы! — пожаловалась она. — Спина затекла, руки падают. — Она размяла плечи, наклонилась вперед и назад.

Лало заморгал, стараясь прийти в себя.

— Нет, еще рано, картина не окончена… — запричитал он, но Зорра уже шагнула к нему.

— Что вы хотите сказать — я не могу посмотреть? Это же мой портрет, не правда ли? — внезапно она остановилась, потрясенная. Лало проследил за ее взглядом, посмотрел на картину, и кисть выпала из его рук.

На лице, смотревшем на них с мольберта, были сузившиеся от алчности глаза и губы, растянутые в хищной усмешке. Рыжие волосы пламенели, как лисий хвост, а стройные ноги были согнуты, словно перед прыжком. Лало содрогался, переводя взгляд с девушки на картину и обратно.

— Ты, чокнутый сукин сын, что ты со мной сделал? — она бешено налетела на него, потом схватила нож для растирания красок и принялась кромсать холст. — Это не я! Это ужасно! Ты ненавидишь женщин! Ты и отца моего ненавидишь, но погоди! Ты еще будешь жить на Подветренной стороне с нищими, когда он доберется до тебя!

Пол задрожал и к ним подбежала Джилла. Лало отшатнулся назад, когда она возникла между ним и полуобнаженной девушкой, схватила Зорру за запястье и сжимала его, пока та не выронила нож на пол.

— Оденься, потаскуха! Я не допущу, чтобы мои дети слышали такие ругательства! — зашипела Джилла, забывая о том, что дети слышали гораздо более сильные выражения, когда ходили на базар.

— И ты заткнись, жирная свинья! — Зорра отскочила и начала втискиваться в свою одежду. — Тебе и у Эмоли будет тесно, я надеюсь ты сдохнешь под забором, где ты и родилась! — дверь за ней с треском захлопнулись, и они услышали, как она загрохотала вниз по ветхой лестнице.

— Надеюсь, она свернула себе шею. Ее папаша так и не удосужился починить ступеньки, — спокойно сказала Джилла.

Лало с трудом нагнулся, чтобы поднять нож.

— Она права… — он подошел к изрезанной картине. — Будь он проклят… — прошептал он. — Он провел меня — он знал, что именно это должно случиться. Пусть все боги проклянут Инаса Йорла!

Джилла взглянула на картину и расхохоталась.

— Нет… в самом деле, — покатывалась она, — редкостное сходство. Ты видел только ее смазливое личико. А я-то знаю, что она за штучка. Ее жених покончил с собой, когда она бросила его ради той гориллы из охраны Принца. Такая лисица своего не упустит, и на картине это ясно видно. Ничего удивительного, что она так взбесилась!