Мешок с костями - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Кинг cтр.№ 81

Все, подумал я. Уезжаю. Немедленно. Сегодня. Однако час спустя я сидел в кабинете-духовке (на столе стоял высокий стакан с чаем, только кубики льда давно уже растаяли), в одних плавках, полностью погрузившись в создаваемый мною мир, в котором частный детектив Энди Дрейк пытался доказать, что Джон Шеклефорд — не маньяк-убийца, прозванный Бейсболистом.

Мы все выстраиваем в очередь: живем сегодняшним днем, в любой отдельно взятый момент занимаемся одним отдельно взятым делом: едим, болеем, дышим. Дантисты пломбируют только один зубной канал, кораблестроители занимаются только одним кораблем. Если твоя работа писать книги — пишешь одну конкретную страницу. Мы отворачиваемся от всего, что знаем и чего боимся. Мы изучаем каталоги, смотрим футбольные матчи, выбираем между «Спринтом» и «АТТ» [94] . Мы считаем птиц в небе и не отворачиваемся от окна, если слышим шаги в коридоре у себя за спиной: мы говорим, да, я согласен, облака часто на что-то похожи: рыб, единорогов, всадников, — но на самом деле это всего лишь облака, и мы переключаем наше внимание на очередное блюдо, очередную боль, очередной вдох, очередную страницу. Так уж мы устроены.

Книга — это серьезно, я прав? Более того, книга — это главное. Я боялся перенести пишущую машинку и пока еще очень тонкую рукопись даже в другую комнату, не то чтобы везти в Дерри. Кто ж выносит младенца из дома в ураган? Поэтому я остался в коттедже, сохранив за собой право в любой момент уехать, если уж все совсем пойдет наперекосяк (точно так же курильщики сохраняют за собой право бросить курить, если их совсем замучает кашель). Миновала еще неделя. Что-то по ходу ее происходило, но до следующей пятницы, семнадцатого июля, когда я встретился на Улице с Максом Дивоуром, дни эти запомнились мне лишь одним — я продолжал писать роман, которому, при условии, что я его напишу, предстояло получить название «Друг детства». Возможно, мы всегда думаем, что теряется самое лучшее, или то, что могло бы стать лучшим. Полной уверенности в этом у меня нет. Но я точно знаю, что ту неделю я прожил не в реальном мире, а вместе с Энди Дрейком, Джоном Шеклефордом и еще одним типом, прячущимся в темноте.

Раймондом Гэррети, другом детства Джона Шеклефорда. Мужчиной, который иногда надевал бейсболку.

В эту неделю невидимые обитатели коттеджа давали о себе знать, но до леденящих кровь криков дело не доходило. Иногда звонил колокольчик Бантера, иногда фрукты и овощи выстраивались в окружность, но слова посередине отсутствовали. Как-то утром я пришел на кухню и обнаружил, что сахарница перевернута. И тут же вспомнил об истории Мэтти насчет рассыпанной муки. Никаких слов на сахаре никто не писал, зато провел волнистую линию с острыми вершинками и впадинами. Словно кто-то попытался что-то написать и не смог.

Если так, я мог только посочувствовать. Потому что на собственной шкуре испытал, какая это трагедия.

* * *

Показания Элмеру Дарджину я давал в пятницу, десятого июля. А вечером во вторник я шагал по Улице к площадке для софтбола в «Уэррингтоне», надеясь взглянуть на Макса Дивоура. К шести часам я подошел достаточно близко, чтобы слышать крики болельщиков и звонкие удары битой по мячу. Тропа, отходящая от Улицы, вывела меня к центральной части площадки. Пакетики из-под чипсов, обертки шоколадных батончиков, пустые банки из-под пива указывали на то, что многие наблюдали за игрой с этой точки. Я не мог не подумать, что именно здесь мужчина в старом коричневом пиджаке спортивного покроя обнял Джо за талию и, смеясь, увлек к Улице. За уик-энд я дважды снимал трубку, чтобы позвонить Бонни Амудсон и разузнать у нее, что это за мужчина, но оба раза давал задний ход. Спящие собаки, говорил я себе. Не буди спящих собак, Майк.

В этот день со стороны Улицы к площадке вышел только я. Поискал взглядом человека в инвалидном кресле-каталке, который обозвал меня лжецом и которому я посоветовал засунуть мой телефонный номер в то место, где никогда не светит солнце.

Но я ни Дивоура, ни Роджетт не увидел.

Зато заметил Мэтти, стоявшую за забором из сетки у первой базы. Компанию ей составлял Джон Сторроу, в джинсах и рубашке с отложным воротником. Большую часть его рыжих волос скрывала бейсболка. Они наблюдали за игрой и переговаривались, как давние друзья. Прошло два иннинга [95] , прежде чем они заметили меня. За это время я успел не только позавидовать Джону, но и приревновать его к Мэтти.

Наконец кому-то удался сильный удар, и мяч полетел к лесу, естественной границе площадки. Полевой игрок начал пятиться, но чувствовалось, что мяча ему не достать, даже в высоком прыжке. Я просчитал траекторию мяча, двинулся вдоль опушки и поймал мяч в левую руку. Зрители громкими криками приветствовали мой успех. Захлопал и полевой игрок. Бэттер тем временем не спеша обежал все базы и вернулся в «дом».

Я бросил мяч полевому игроку и вернулся на прежнее место, к пакетикам из-под чипсов, оберткам от шоколадных батончиков, банкам из-под пива. Повернувшись к зрителям, я увидел, что Мэтти и Джон смотрят на меня.

Если и есть подтверждение того, что человек — это животное, у которого чуть побольше мозгов и гипертрофированное ощущение собственной значимости в миропорядке вещей, так это наше умение выражать свои чувства жестами, когда иной возможности просто нет. Мэтти прижала руки к груди, чуть склонила голову влево, вскинула брови — и коснулась пальцами брови, словно у нее что-то заболело. Мой герой!

Я поднял руку, лениво помахал ей — ерунда, мэм, для меня это пара пустяков.

Джон наклонил голову. До чего же ты счастливый, сукин сын.

Когда молчаливый обмен мнениями закончился, я указал на то место, где рассчитывал увидеть Дивоура, и пожал плечами. Мэтти и Джон ответили мне тем же. По окончании следующего иннинга ко мне подбежал веснушчатый мальчишка в спортивной майке с номером Майкла Джордана.

— Вон тот парень, — он указал на Джона, — дал мне пятьдесят центов, чтобы я передал вам, что вы должны позвонить ему в отель в Касл-Роке. Он сказал, что я получу еще пятьдесят центов, если вы захотите что-то ему сообщить.

— Скажи ему, что я позвоню в половине десятого. Правда, пятидесяти центов у меня нет. Доллар возьмешь?

— Спрашиваете! — Он схватил долларовую купюру, улыбнувшись во все тридцать два зуба. — Парень также просил передать, что вы клево поймали мяч.

— Скажи ему, что то же самое люди говорили и об Уилли Мейсе [96] .