Деньги - читать онлайн книгу. Автор: Эмиль Золя cтр.№ 48

Тогда она в нерешимости рассказала ему свой план:

— Вот что я придумала… Я не сделаю этого, если ты не согласишься, потому я и пришла поговорить с тобой. Знаешь что? Я хочу попросить денег у моих родителей.

Но он решительно запротестовал:

— Нет, нет, ни за что! Ты знаешь, я ничем не хочу быть им обязан.

Можандры, правда, вели себя по отношению к ним вполне прилично. Но он не мог забыть, как они охладели к нему после самоубийства его отца: узнав, что он потерял все свое состояние, они согласились на брак дочери, проектировавшийся уже давно, только после того, как она объявила им свое непреклонное решение, и приняли против Жордана оскорбительные предосторожности — так, например, не дали новобрачным ни одного су, уверенные в том, что человек, который пишет в газетах, обязательно все растратит. В дальнейшем, говорили они, их дочь все получит в наследство. А молодожены, и муж и жена, как будто щеголяли своим твердым решением — лучше подохнуть с голоду, чем принять хоть что-нибудь от родителей, кроме ужина, на котором они бывали у них раз в неделю, по воскресеньям.

— Уверяю тебя, — сказала она, — наша деликатность просто смешна. Ведь я у них единственная дочь, все равно когда-нибудь все перейдет ко мне!.. Отец повторяет всем, кто только хочет слушать, что своей торговлей брезентом в Лавилете он нажил пятнадцать тысяч франков ренты. И кроме того, у них есть дом с прекрасным садом, где они живут, оставив дела… Глупо так мучиться, когда они утопают в довольстве. В сущности, ведь они совсем не злые люди. Говорю тебе, я пойду к ним!

Она улыбалась с храбрым, решительным и деловым видом. Ей так хотелось сделать счастливым своего дорогого мужа, который, работая как вол, до сих пор не добился от публики и критики ничего, кроме полного равнодушия и нескольких оскорбительных замечаний. Ах, деньги! Она хотела бы иметь целые ведра золота, чтобы отдать их ему, и с его стороны было глупо отказываться, раз она его любит и всем ему обязана. Это была ее сказка, ее собственная «Золушка»: своими маленькими ручками она приносила сокровища царственной семьи и повергала их к ногам этого сказочного принца, чтобы помочь ему на пути к славе, к завоеванию мира.

— Послушай, — сказала она весело, целуя его, — нужно же и мне сделать для тебя хоть что-нибудь, не можешь же ты мучиться один.

Он уступил, и было решено, что она сейчас же отправится в Батиньоль, на улицу Лежандр, где жили ее родители, и вернется с деньгами, чтобы он мог заплатить сегодня же вечером. Он проводил ее до площадки лестницы с таким волнением, как будто ей предстояла какая-нибудь опасная экспедиция, и здесь им пришлось посторониться, чтобы пропустить сильно запоздавшего Гюре. Вернувшись в редакцию заканчивать свою хронику, Жордан услышал резкие звуки голосов, доносившиеся из кабинета Жантру.

Теперь к Саккару вернулось его могущество, он снова стал хозяином положения и требовал послушания: ведь всех этих господ отдают в его руки надежда на наживу и страх перед проигрышем в совместной игре со ставкой на колоссальное богатство.

— А-а, вот и вы наконец, — закричал он, увидев Гюре. — Что это вы так задержались в палате? Наверно, преподносили великому человеку свою статью в золотой рамке. Мне уж надоело смотреть, как вы ему кадите под самый нос! Я хотел предупредить вас: с этим нужно покончить! В дальнейшем вам придется давать нам что-нибудь другое.

Озадаченный Гюре посмотрел на Жантру. Но тот, твердо решив не навлекать на себя неприятностей, не стал защищать его. Он пальцами расчесывал свою красивую бороду, устремив взор в пространство.

— Как, другое? — ответил, наконец, депутат. — Но я же даю вам то, чего вы от меня требовали!.. Когда вы купили «Надежду», орган католиков и роялистов, который вел такую резкую кампанию против Ругона, вы сами просили меня написать серию хвалебных статей, чтобы показать вашему брату, что не собираетесь враждовать с ним, и в то же время четко определить новое направление газеты.

— А я вас обвиняю именно в том, что вы компрометируете это направление газеты, — вскричал Саккар с еще большей резкостью. — Что, вы думаете, я перешел на службу к моему брату? Конечно, я никогда не буду скрывать своего восхищения и благодарной любви к императору, я не забываю, чем мы все ему обязаны и чем лично я обязан ему. Но я и не собираюсь нападать на империю, наоборот! Я хочу только исполнить долг каждого верноподданного — указать на ее ошибки… Вот оно, направление газеты: преданность династии, но полная независимость по отношению к министрам, честолюбцам, которые только и думают, как бы добиться милостей Тюильри.

И он начал подробно разбирать политическое положение, доказывая, что у императора плохие советники. Он обвинял Ругона в том, что тот потерял свою решительность и энергию, свою прежнюю веру в абсолютную власть, и идет на компромисс с либеральными идеями только для того, чтобы сохранить свой портфель. Он бил себя в грудь, говоря, что сам он непоколебим, что он был бонапартистом с самого начала, убежденным приверженцем переворота, и твердо верит в то, что спасение Франции теперь, как и тогда, заключается в гении и силе одного человека. Нет! Чем помогать политике своего брата, чем допустить, чтобы император убивал себя новыми уступками, он лучше объединит непримиримых приверженцев диктатуры, сблизится с католиками и задержит быстрое падение, которое можно предвидеть. И пусть Ругон побережется, потому что «Надежда» может снова начать кампанию в пользу Рима. Гюре попробовал было защищать последние мероприятия правительства.

— Черт возьми! Дорогой мой, если империя идет навстречу свободе, так это потому, что вся Франция решительно толкает ее на это… Императора увлекают по этому пути, и Ругону поневоле приходится за ним следовать.

Но Саккар уже перешел к другим причинам своего недовольства, нисколько не стараясь придать хоть немного логики своим нападкам:

— А наша внешняя политика? Она никуда не годится… Со времени Виллафранкского договора [13] , после Сольферино, Италия недовольна нами за то, что мы не довели дела до конца и не дали ей Венецианской области; и вот она заключила теперь союз с Пруссией [14] , рассчитывая, что та поможет ей побить Австрию. Когда вспыхнет война, вы увидите, какая будет свалка и какие у нас будут неприятности; тем более что мы совершенно напрасно позволили Бисмарку и королю Вильгельму овладеть герцогствами во время конфликта с Данией, вопреки договору, подписанному Францией; это пощечина! Что ж, нам остается только подставить другую щеку. Да, война неизбежна, — вы помните, как упали к прошлом месяце курсы французских и итальянских фондов, когда ожидалось наше вмешательство в дела Германии? Может быть, раньше, чем через две недели, Европа будет в огне.