Оборотни. Люди-волки - читать онлайн книгу. Автор: Боб Каррен cтр.№ 25

Структура романа невероятно сложна, и мотив оборотня-вервольфа является только одной из сюжетных линий. Вервольф, о котором идет речь, — это Альфонс, сын короля Испании, который был превращен в волка мачехой-ведьмой из злобных побуждений. Она обмазывает его колдовской мазью, превращая его в зверя, а потом сообщает всем, что он утонул. Несколько позже принц-оборотень спасает сына короля Сицилии, по имени Гийом, от заговорщиков, собирающихся лишить его жизни (по некоторым версиям, позднее спасенный станет Вильгельмом I Сицилийским). Преследуемый одержимыми жаждой убийства лордами, Альфонс с ребенком на спине бежит через всю Сицилию и спасается вплавь через Мессинский пролив, добравшись до материка. Он оставляет мальчика у местных пастухов, которые воспитывают его как собственного сына; позже юного принца находит император и забирает к себе во дворец. Там юноша влюбляется в императорскую дочь Мелиор, но любовь молодых людей оказывается под запретом, и они с помощью вервольфа пускаются в бега. Влюбленные прячутся в лесной чаще, куда оборотень-благодетель приносит им пищу и питье. Позже он исхитряется замаскировать их так, чтобы они могли выходить из своего убежища, сперва в медвежьих шкурах, а потом в шкурах двух оленей, им пойманных. Когда они пытаются возвратиться на Сицилию, их едва не обнаруживают солдаты, поднявшиеся на борт барки, на которой прячутся беглецы, — но вервольф отвлекает солдат, прыгнув воду. В конце концов Гийому удается победить своих врагов, и он заявляет права на трон своего отца. Альфонс-вервольф наконец возвращает себе человеческий облик и женится на сестре Гийома. Его злая мачеха раскаивается (возможно, не без «поощрения» со стороны нового короля), повязывает на шею оборотню красный шнурок с заколдованным кольцом и произносит необходимые заклинания из своего гримуара. Когда Альфонс возвращается в человеческое тело, он оказывается обнаженным, и королеве приходится искупать его и найти ему одежду, чтобы завершить превращение.

В этом романе оборотень-вервольф не является центральным персонажем (это место принадлежит Гийому) — зато выступает в роли своего рода ангела-хранителя или доброй феи-крестной, когда последнему угрожает опасность или требуется что-либо жизненно необходимое. Альфонс-оборотень — как бы квинтэссенция образа «мыслящего волка»: он практически не демонстрирует той свирепости, с которой у нас обычно ассоциируется это создание. На самом деле его «дикая» сторона проявляется на протяжении повествования всего дважды: когда он нападает на свою мачеху сразу после первого превращения и как раз перед превращением обратно в человека. Эти два взрыва свирепости, учитывая обстоятельства, вполне объяснимы. Здесь вервольф — далеко не злобное существо и вовсе не пособник дьявола: он почти святой. Этот мотив вновь и вновь повторяется во всех ранних средневековых сказках. В результате, несмотря на обличье животного, вервольф в них — сущее воплощение нравственности, благородное создание, стоящее порой много выше злых людей.

Однако по мере того, как западная цивилизация стала распространяться в прежде неведомые земли, идея о чудовищных людях и животных-чудовищах начала мало-помалу брать верх в мышлении культурных людей. Представление об ужасных грозных существах, скрывающихся в других частях света, захватило человеческое воображение и обеспечило умы пищей для размышлений. Этому воображению предстояло вскоре создать законченный образ оборотня-вервольфа.

ЧЕЛОВЕК-БЫК

Но вернемся к Геральду и его книге об Ирландии. Среди популярных историй, которые он пересказывает как события, действительно имевшие место, одна повествует о человеке-быке, жившем в горах Уиклоу. Не может быть и речи о том, чтобы Геральд когда-либо видел человека-быка своими глазами (судя по всему, он прибыл в Ирландию вскоре после того, как это существо скончалось), но он мог услышать его историю от своих родственников Фицджеральдов, владевших землями в Уиклоу. Известно, что в конце пребывания в Ирландии Геральд гостил при дворе своего кузена Мориса Фицджеральда, где часто рассказывали подобные истории. Геральд не приписывает быку-оборотню никаких дурных качеств — скорее относится к нему как к «чуду», занятной диковинке. Он описывает человека-быка в деталях, как это характерно для средневековых авторов.

У человека-быка были копыта вместо ступней и ладоней, и он мог есть, держа пищу передними конечностями и поднося ее ко рту. У него были огромные глаза и уши, такие же, как у обычных быков, а вот носа не было — только две ноздри посередине плоского лица. Голова его была полностью лишена волос, зато покрыта чем-то вроде нежного пушистого меха. Это существо не говорило по-человечески, при общении издавая хриплое мычание. По словам Геральда, человека-быка доставили ко двору Мориса Фицджеральда, где все и каждый, кому случалось его увидеть, почитали его за настоящее чудо. Почтенному монаху и в голову не приходило, что это мог быть человек с врожденными уродствами. Это показывает нам, как уже в те далекие времена идея о чудовищах постепенно проникала в человеческое мышление.

Геральд также упоминает другую историю, которую ему довелось слышать в Уиклоу. В ней говорится о человеке-теленке, который был рожден коровой. Это якобы случилось в горах, где-то неподалеку от монастырского городка Глендалу, в районе, который норманнская знать считала чрезвычайно отсталым — «где обитали одни ирландцы».

Это чудовищное порождение, с уверенностью заявляет Геральд, было результатом плотского греха, предполагаемого «ирландского обычая» заниматься сексом с домашней скотиной и дикими животными. Многие примеры таких чудовищных «чудес» были использованы средневековыми монахами-писателями в их поучительных произведениях, направленных на укрепление нравственности и полных призывов против половых сношений с животными. Если верить таким документам, то «ужасный грех» скотоложства был распространен гораздо шире, чем считалось вначале. А ведь подобное поведение вступало в прямое противоречие со священным законом, изложенным у Левита, 20:16: «Если женщина пойдет к какой-нибудь скотине, чтобы совокупиться с нею, то убей женщину и скотину: да будут они преданы смерти, кровь их на них». Скотоложство считалось одним из самых тяжких грехов.

Такие поучения добавили представлению о монстрах новое измерение. Отныне найти их можно было не только в чужих землях; время от времени они могли объявляться совсем рядом — как результат плотского греха. Таким образом, идея подобных созданий «перешла на личности»: любой человек может сделаться чудовищем, если не будет повиноваться законам Божьим.

ОВЦЫ-ОБОРОТНИ И ПРОЧИЕ ГРЕХИ

Знаменитый образец такого «монстра» появился в Англии около 1580 г., когда о восьмилетнем мальчике, жившем неподалеку от Шрусбери, пошли слухи, что он рожден в результате скотоложства его отца с овцой. В доказательство приводили то, что «обе ноги его имели копыта, как и его правая рука», и ребенка, по всей вероятности, калеку от рождения, принимали за несомненный плод мерзостного извращения. Другого «человека-барана» обнаружили в Бердхэме, что неподалеку от Чичестера, в 1674 г. Он был убит местными жителями и пригвожден к вратам церкви. Это было сделано для того, чтобы все прихожане, видя его тело, помнили об ужасных последствиях скотоложства. В районе горы Брокен в Германии в 1687 г., по сведениям, приведенным Иоганном Майером в его работе «Книга дьявола» (опубликована в 1690 г.), одну женщину публично забили камнями до смерти за рождение обезображенного ребенка, которого сочли плодом ее плотского соития с конем. В 1692 г. другая женщина в той же местности родила… короб с железными гвоздями — вот интересно, с чем же она-то согрешила?! В тот же период английский писатель Энтони Вуд писал о том, как видел калеку-ребенка одной ирландки, который был, по его мнению, «зачат мужчиной, но либо мастиф, либо обезьяна тут тоже пролили семя». Такие представления просуществовали до самого недавнего времени, хотя и в измененной форме. Ужасные уродства жившего в XIX веке «человека-слона» Джона Меррика приписывались тому факту, что его мать, когда она была беременна им, сшиб на землю и напугал до полусмерти цирковой слон.