Пылкие мечты - читать онлайн книгу. Автор: Мэй Макголдрик cтр.№ 62

Эмма умерла, но ее дух по-прежнему мешал им жить.

— Думаю, что талант великого живописца состоит не только в том, чтобы передать броскую красоту изображаемой натуры, но также попытаться уловить подлинные черты характера. Сейчас, рассматривая этот портрет вблизи, я с изумлением заметил то, чего раньше не замечал.

Слова Дэвида привлекли внимание Гвинет. Она не увидела на его лице и следа тех терзаний, которые мучили его на протяжении двух лет после смерти Эммы. Его взор был прикован к картине.

— Сэр Джошуа верно схватил выражение ее лица, но взгляни на ее глаза. От них веет таким холодом, что прямо жутко становится. И посмотри на розы. Некоторые цветы отчего-то поблекли и завяли — видимо, их точит какая-то болезнь. Даже дерево кое-где, там, где краска начинает пузыриться и шелушиться, выглядит так, как будто внутри завелась гниль.

Гвинет взглянула на те детали, на которые обратил внимание Дэвид. Да, он оказался прав. Ей даже показалось, что у неба на заднем плане какой-то хмурый вид, хотя раньше оно всегда выглядело как обычное небо.

— Когда я мысленно возвращаюсь назад, то никак не могу припомнить, чтобы она хоть раз была со мной искренна. Я видел прекрасное лицо, чувствовал, как кровь пульсирует в ее жилах, но понятия не имел, что у нее на сердце и о чем она думает в тот или иной момент. Мне кажется, я никогда не знал Эмму, хотя полагаю, что сэр Джошуа Рейнольдс видел ее насквозь.

Гвинет были понятны чувства Дэвида.

— Я многие годы пыталась быть ее неразлучным спутником, — грустно заговорила Гвинет. — Но ей это очень не нравилось. Она терпеть не могла, чтобы кто-нибудь был к ней близок. Эмма не хотела, чтобы кто-то узнал или догадался, кто она такая на самом деле. Полагаю, что она вообще не нуждалась в подругах, с кем бы могла поделиться сокровенным. Она была очень скрытной.

— Ты слишком добра к ней. Я давно уже понял, что она интриганка, — возразил Дэвид. — Правда, мне потребовалось время, чтобы понять, что она лжет, когда считает это необходимым. Ее обещания почти всегда ничего не значили, если шли вразрез с ее желаниями.

— Ты по-прежнему озлоблен, потому что она предпочла тебе Лайона.

— Нет, я просто был обижен, и это продолжалось очень долго, потому что она играла со мной, перед тем как выбрать его.

Дэвид прошел чуть дальше, с любопытством посмотрел на наряды Эммы, взглянул на прислоненные к стене картины, а потом оглядел всю комнату.

— Я был молод, горяч. Она была первой женщиной, которая мне понравилась. Я был знаком с ней почти всю жизнь и считал своим другом. Разве я мог подозревать в ней ложь и фальшь? Мне казалось, что она отвечает мне взаимностью, и я верил ей. Я представлял, как мы будем жить вместе, потому что был в нее влюблен. Она знала меня, а я считал, что знаю ее. Я хотел ее, и она заставила меня поверить, что питает ко мне нежные чувства.

Да, все было именно так, Гвинет вспомнила то время. Он был действительно влюблен.

— Я помню обручение Эммы с Лайоном. Ты приехал в Баронсфорд, ни о чем не подозревая.

— Лайон все еще думает, что я ненавижу его за это. — Дэвид покачал головой. — Но он так долго отсутствовал, что не знал о моих чувствах к ней. Он не догадывался, насколько далеко зашли наши с ней отношения. Он до сих пор не знает о том, что я делал Эмме предложение за два года до него, — предложение, которое она не отклонила, а просто отложила на время. Так или иначе, а из этого ничего бы не вышло. Эмме был нужен мой брат, но главное — его титул и состояние.

Гвинет, так же как и Лайон, не знала о том, что Дэвид просил руки Эммы.

— Но в случившемся мне некого винить, кроме себя. Я не обращал внимания на очевидные признаки. Молодость и влюбленность ослепляют. А я был не только слеп, но и глуп.

Дэвид одним движением руки смахнул со стола коллекцию фарфоровых фигурок. Они ударились о стену и разбились вдребезги, но он не обратил на это внимания, впрочем, как и Гвинет.

— Я не был первым у Эммы, но предпочел не задавать лишних вопросов. Я сказал себе — лучше ничего не знать. Я не обращал внимания на то, что скорее всего расстроило бы нас обоих. Мне не хотелось думать, что у меня есть соперник, когда дело касалось ее симпатий. Но это было только начало. Мне следовало догадаться обо всем, когда Эмма уклонилась от прямого ответа на мое предложение о браке. У нее всегда было наготове какое-нибудь подходящее оправдание, но я раскусил ее, когда Лайон сообщил мне о своей помолвке с Эммой.

На Дэвида было больно смотреть. Гвинет облокотилась спиной о подоконник и начала разглядывать ковер на полу — красочный орнамент из переплетенных цветов. Оказывается, между Эммой и Дэвидом были гораздо более тесные отношения. Ей стало дурно при одной мысли, что ее кузина могла перебираться из постели одного брата в постель к другому, откладывая свой отказ выйти за него замуж до тех пор, пока не заполучила себе самого выгодного жениха.

— Я только начал свой рассказ и могу сообщить гораздо больше, чем тебе хотелось бы узнать.

Гвинет удивленно взглянула на него:

— Думаю, мне известно все, что происходило с ней.

— То, что происходило между мной и Эммой, было просто детской дружбой, которая со временем переросла в недолгий роман. Но рано или поздно это должно было закончиться.

Дэвид поднял руку, делая Гвинет знак помолчать, когда та попыталась что-то возразить.

— Когда я припер Эмму к стенке, требуя объяснений после объявления о ее помолвке с Лайоном, она ответила, что не обязана мне что-то объяснять. Она не давала мне никаких обещаний. Мне следует выкинуть ее из головы — это были ее слова. Для нас обоих все было кончено.

— Но ты не смог ее забыть. В жизни так не получается. В мыслях ты был вместе с ней еще несколько лет. Я видела, как ты страдал и как к ней относился даже после того, как она вышла замуж за Лайона.

— Любовь — это когда любят двое, — произнес Дэвид, вставая с кресла. — В тот день я понял, что Эмма никогда не испытывала ко мне никаких чувств. Она никогда не любила меня так, как я любил ее. Послушать ее, так я заранее знал, что меня просто использовали. Но в тот день у меня наконец-то открылись глаза. Я смог понять, кем она была на самом деле. Разумеется, мне потребовалось время, чтобы залечить свои раны. Выйдя замуж за брата, она стала членом нашей семьи, и мне нужно было найти способ как-то выйти из этого положения.

— Ты нашел не самый лучший выход, — вздохнув, заметила Гвинет. — Это было ужасно, когда ты перестал приезжать в Баронсфорд.

Дэвид подошел к ней, его взгляд сверлил ее насквозь.

— Ужасно — для кого?

— Для всех, — прошептала она. — Для твоей матери, Пирса, да и для Лайона тоже.

— А для тебя?

Гвинет едва заметно кивнула, а потом отвернулась. Они занимались любовью. Она с этим мужчиной вытворяла такие вещи, что вряд ли это можно было доверить страницам дневника. Даже теперь, просто глядя на него, она чувствовала, как внутри разгорается страсть.