С тобой мои мечты - читать онлайн книгу. Автор: Мэй Макголдрик cтр.№ 80

Миллисент покачала головой.

— Мне нужно было немного времени, чтобы прийти в себя и собраться с мыслями.

— Насколько я понимаю, тебе удалось не только это, но и многое другое.

Эйтон с нежностью коснулся подбородка жены, и она с удовольствием потерлась щекой о его ладонь. Миллисент не переставала удивляться, как быстро восстанавливались силы Лайона. Теперь он мог двигать правой рукой без малейших усилий.

— Должно быть, я изрядно разочаровала миссис Макалистер. Мне наверняка недостает утонченности.

— Разочаровала? Ты совершенно покорила ее. Только что в холле она наговорила мне больше слов, чем обычно произносит за год.

— Я рада. Надеюсь, мы с ней отлично поладим. Миссис Макалистер очень умна и прекрасно справляется со своими обязанностями. К тому же, несмотря на резковатые манеры, она очень добрая и сердечная женщина.

— Что ж, должен сказать, ты первая хозяйка Баронсфорда, которая заметила в ней подобные качества. Миссис Макалистер не хватало терпения, чтобы ужиться с Эммой, которая не раз гневно требовала ее увольнения. Она бы выставила экономку, если б не мое вмешательство. А что до моей матушки, то своим характером она слишком похожа на саму миссис Макалистер. Остается только догадываться, как они выносят друг друга.

— И все же эта славная женщина осталась. Значит, графиня все-таки сумела оценить ее по достоинству.

— Думаю, это правда. — Лайон ласково погладил жену по щеке. — Что ж, раз вы нашли общий язык с миссис Макалистер, то, может быть, ты не станешь возражать, если я кое о чем тебя попрошу?

— О чем-то неприятном?

— Боюсь, что да. — Лайон устало вздохнул и откинулся на подушки. — Очень скоро нам придется устроить званый вечер. Я хочу пригласить всех местных землевладельцев и представителей здешней аристократии.

— И много их наберется?

— Около сотни. Возможно, немного больше. Миллисент тяжело вздохнула и облокотилась о спинку дивана.

— Вот уж действительно приятного мало.

— А я говорил, что прием состоится очень скоро? — Миллисент машинально кивнула, представляя огромный зал, битком набитый высокопоставленными персонами, ни одна из которых не замечает ее присутствия. — Кемпбелл говорил мне, что ты спрашивала, сколько в Баронсфорде комнат для гостей?

Миллисент посмотрела на Лайона и улыбнулась.

— Да, спрашивала.

— Нам нужен этот прием.

— Чтобы сравнить размеры замков и усадеб? — усмехнулась леди Эйтон.

— Не только. Мы накормим своих гостей до отвала, а заодно попробуем убедить их не выгонять мелких арендаторов. Постараемся уломать кое-кого из землевладельцев приютить у себя семьи беженцев. Я уже пытался сделать это сегодня, разъезжая по соседским владениям, но уговаривать их одного за другим довольно сложно. — Лайон нетерпеливо взмахнул рукой. — Нам нужно собрать их всех вместе и нанести решительный удар.

— А почему ты думаешь, что кто-то придет на наш званый вечер, чтобы поговорить о делах?

— Я уверен, что придут все.

— Но почему?

— Все наши соседи просто сгорают от любопытства. Им не терпится взглянуть на новую графиню, хозяйку Баронсфорда. И кроме того… — Лайон показал на свое кресло. — Среди них найдется немало мерзавцев, которые с радостью ухватятся за возможность поглазеть на меня.

— Прежде они сгорят в аду. Я распоряжусь, чтобы тебя водрузили на пьедестал высотой десять футов.

— Что за выражения! — Лайон рассмеялся и крепко прижал к себе жену. — Так это значит, что ты все-таки займешься подготовкой приема?

— Непременно. Мы должны что-то сделать для этих несчастных бедняг.

Лайон снова поцеловал Миллисент. В его ласке было столько нежности и любви, столько желания и искреннего восхищения, что леди Эйтон почувствовала себя необыкновенно счастливой.

— Ты всего лишь второй день в Баронсфорде, а уже успела произвести на всех приятное впечатление. Я подумал, ты должна об этом знать. — Лайон ласково провел рукой по волосам Миллисент, убирая с ее лица непослушную прядь. — Хотя ты и говорила, что не любишь быть в центре внимания, все в Баронсфорде уже прониклись к тебе особым уважением. Они заметили и оценили, с каким вниманием и заботой ты относишься к людям.

Миллисент вспомнила слова Траскотта о том, что Эмма больше любила Баронсфорд, чем Лайона. Как, должно быть, больно переживал Эйтон ее безразличие.

— Я попросила Уолтера проводить меня к утесам, которые выходят на реку. Мне нужно было увидеть то место, где ты сорвался вниз и навсегда потерял Эмму.

— Ты хочешь сказать, место, где она умерла.

Миллисент заметила, как изменился голос Лайона, каким угрюмым стало его лицо.

— Один мудрый человек говорил мне как-то насчет дороги, по которой мы оба уже один раз пускались в путь. Он сказал, что во второй раз все будет совсем иначе, гораздо лучше.

— Ты сказала, один мудрый человек?

— Да. Мой муж. Ужасно мудрый лорд Эйтон. Ты когда-нибудь слышал о нем?

— Ода!

Миллисент приникла к мужу и нежно обвела кончиком пальца контур его губ.

— Я не хочу, чтобы у нас с тобой были секреты друг от друга, Лайон. Не хочу, чтобы хоть что-нибудь оставалось недосказанным. Никаких недомолвок или непонимания, только искренность.

— Траскотт рассказал тебе об Эмме.

— И об отношениях с твоими братьями, — тихо ответила Миллисент. — Я очень многого не знала о тебе, Лайон. В моем прошлом тоже много такого, о чем ты даже не догадываешься. Побывав сегодня в деревне, я встретила множество несчастных людей, которых вышвырнули из домов. Многие семьи потеряли всякую надежду. И я подумала о нас с тобой, о той неожиданной возможности построить свое счастье, о том, как сильно я хочу, чтобы эта наша попытка оказалась успешной. — Лайон крепче прижал к себе Миллисент, и она спрятала лицо у него на груди. — Оказавшись здесь, я поняла, что Эмма вовсе не то сверхъестественное создание, каким я ее себе раньше представляла. Теперь я вижу, что это была просто женщина из плоти и крови, наделенная теми же достоинствами и недостатками, что и все мы. Я вдруг почувствовала, что смогу выдержать все трудности пути и, возможно, даже сумею многое изменить. Одновременно я поняла, как важно для меня рассказать тебе все о себе и своем прошлом. — Миллисент нерешительно замолчала, но сильные руки Лайона, нежно сжавшие ее в объятиях, придали ей храбрости. — Мне было двадцать три, когда за неимением лучших брачных предложений меня отдали Уэнтуорту. Мой дядя, выполнявший обязанности опекуна, боялся, что я навсегда останусь старой девой, а это грозило лишними расходами. Мне не приходилось выбирать, кто станет моим мужем. — Миллисент тяжело вздохнула, набираясь решимости продолжить свой рассказ. — Наш брак с Уэнтуортом продолжался пять лет. Я до сих пор думаю, что только благодаря чуду мне удалось выдержать так долго. Для мужа я была всего лишь собственностью, такой же, как его земли, сахарные плантации, африканские рабочие, лошади и собаки, овцы и коровы. Уэнтуорт считал себя вправе оскорблять нас, унижать, наказывать, лепить из нас то, что ему хотелось. — Миллисент почувствовала, как тело Лайона болезненно напряглось. Его душил гнев. — В те годы, когда я оставалась в Мелбери-Холле, а не пыталась скрыться от Уэнтуорта в Лондоне, мне удалось подружиться со многими чернокожими рабочими, которых мой муж держал в качестве рабов. Тогда же мне посчастливилось свести дружбу с преподобным Тримблом, его женой и мистером Каннингемом, школьным учителем в Небуорт-Виллидже. Эти добрые люди при поддержке нашего соседа, лорда Станмора, пытались хоть как-то облегчить невыносимую жизнь рабов в Мелбери-Холле. — Миллисент высвободилась из объятий Лайона. Ком в горле мешал ей говорить. — Хотя Уэнтуорту нечего было опасаться, моя дружба с мистером Каннингемом приводила его в бешенство. Муж отказывался верить, что молодой учитель посещал Мелбери-Холл из чувства сострадания. Уэнтуорт думал, что мы любовники. Все было не так, хотя, думаю, мистер Каннингем в конце концов начал принимать жалость ко мне за любовь.