Ни шагу назад! - читать онлайн книгу. Автор: Александр Авраменко cтр.№ 62

— Уходим! Домой! Все домой!

Внезапно что-то окутанное дымом и пламенем проносится возле самого носа, на неуловимое мгновение в кабине ощущается гарь. Взгляд наверх — а там идёт мясорубка. Наши сцепились с немцами. На этот раз истребители спасают не себя, а прикрываемых ими штурмовиков.

… Мы переправляемся через Волгу на другой берег. Причина — нас решили порадовать. Пришли награды. Я и не знал, что Сараев представил нас к орденам и медалям. А тут позвонили, и велели явиться при полном параде на пристань к двадцати четырём ноль-ноль. Наших — почти сорок человек, и я в том числе. Ещё — командир собачьей роты, как у нас любовно называют собак, истребителей танков, старший лейтенант Пётр Брагоренко. Едет Олег Сабич, проявивший себя пулемётчиком-снайпером. Ещё много других бойцов. Нам подан бронекатер их Волжской Флотилии. С затесанным, как у ледокола, носом, башней от старого доброго «Т-28». Мы сгрудились за бронированной рубкой, пытаясь прикрыться от пронизывающего холодного ветра. Ведь уже октябрь, и снаружи далеко не жарко. На нас шинели, начищенные, по возможности, сапоги. Впервые все нашивки и эмблемы, как положено… Катер доходит до середины Волги и сворачивает вверх по течению. Церемония будет где-то там, выше Сталинграда. Везут нас долго, и уже под утро мы оказываемся в нужном месте. Швартуемся к дощатому причалу, бегом спускаемся по трапу. Нас встречают и ведут по натоптанной тропке вглубь берега. Через полчаса оказываемся в овраге, где уже суетятся всякие политребята с большими красными звёздами на обшлагах шинелей. Хотя и вышел приказ товарища Сталина об отмене статуса комиссара, но видно, что здесь они ещё в силе. А, скажем, у соседей командир вообще своего комиссара выгнал из отдельной землянки к бойцам и отдал освободившийся блиндаж раненым. И гоняет теперь, как молодого лейтенанта. Мол, хватит, ряшку нажрал, палки в колёса вставлял, командовать толком не давал. Да мало ли… А сколько мне эти комиссары крови попили? Да ещё до войны — отдашь бойцу приказ заступить в наряд, а тот бежит к комиссару, мол, командир придирается, в наряд гонит. Ну и начинается разборка — а почему именно этого бойца, а почему никакого другого, а почему вы, товарищ Столяров, ВООБЩЕ заставляете своих бойцов заниматься службой, а не позволяете им делать то, что они хотят…

Впрочем, я вижу знакомую фуражку Хрущёва, и всё становится ясным…

— Становись!

Мы, не спеша, фронтовики всё-таки, начинаем выстраиваться в шеренгу. Здесь представлены все рода войск. Лётчики, артиллеристы, пехота-матушка, мы — танкисты, связь, сапёры… Перед строем выносят накрытый кумачовой скатертью стол, на который аккуратно укладывают алые коробочки с наградами. Торжественно занимают по бокам место часовые. Позади часовых сгрудились подпевалы и прочая тыловая шушера. Мой глаз ревниво отмечает, что наград у них куда как больше, чем у заслуженных фронтовиков. Наконец звучит очередная команда и появляется сам Ерёменко. С нашей прошлой встречи на Украине в сорок первом генерал изменился немного, только вот сгорбился ещё больше, да палочка. Насколько мне известно, он не успел оправиться после ранения, как его бросили сюда. И правильно: лучше, чем Андрей Иванович в обороне только Тимошенко, но последнего Никита перед товарищем Сталиным обосрал с ног до головы. Так что тот его сейчас отозвал. Ну, припомнится это ещё товарищу Хрущёву, во всяком случае — очень на это надеюсь…

Один за другим мы выходим из строя. Генерал лично вручает награды, поздравляет. Звучат известные всем настоящим сталинградцам фамилии: Зайцев, Павлов, Наумов, Пассар, Ильин… Каждый раз по строю пробегает словно ветерок… Называют мою фамилию. Чеканя, насколько это возможно на промёрзшей земле, шаг, я марширую к столу, отбиваю три последних шага, рука взлетает к козырьку щегольской танковой фуражки.

— Майор Столяров прибыл по вашему приказанию, товарищ генерал. Представляюсь по случаю награждения.

— Президиум Верховного Совета СССР награждает вас, товарищ Столяров, орденом Славы второй степени и медалью «За Боевые Заслуги». Поздравляю вас, товарищ Столяров, от всей души!

— Спасибо, товарищ генерал.

Ерёменко крепко пожимает мне руку, затем вдруг внимательно вглядывается в меня и тихо спрашивает:

— Мы не встречались раньше, товарищ майор?

— Так точно, товарищ генерал. Под Конотопом, в сорок первом… Я тогда с запасным полком оборону против немцев держал…

— Танкист?!

— Так точно, товарищ генерал.

— Так что же ты тут делаешь?

— Воюю, товарищ генерал.

— Да я слыхал, майор. Твои штурмовики такой ужас на немцев наводят… Мне Сараев, ещё до своего ранения все уши прожужжал. Жаль его.

— Так точно, товарищ генерал. Жаль.

Генерал спохватывается — ещё бы! Ведь награждать ещё очень многих. Да и суетящийся кинооператор тоже заставляет нервничать. Он подмигивает мне:

— Ещё поговорим, майор.

— Служу трудовому народу!

Чёткий, даже щегольский поворот, строевой шаг. Своё место в строю. Награждают остальных… Невысокий сержант Яков Павлов. Квадратное крестьянское лицо Ивана Зайцева…

… Пятнадцатое октября. Немцы прорвались к Волге. Наши боевые порядки рассечены надвое. И сейчас они лезут, словно осатаневшие прямо на нас…

…Пулемёт дожёвывает остаток ленты и умолкает. Но своё дело он сделал: небольшой участок перед нами завален трупами. Прямо передо мной плюхается шипящая колотушка немецкой гранаты. Я успеваю протянуть руку и отправить её назад. К фрицам. Искрами взметается разрыв. А через мгновение слышны вопли и стоны. Удачно! Над головой противно взвизгивают пули. Это не страшно. Как говорится, ту, которая тебя убьёт — не услышишь! Сбоку кто-то стреляет из «ППШ». Его характерный звук ни с чем не спутаешь. И тут же с воем рядом взметается полоса жирного грязного пламени. Это подошли огнемётчики фашистов. Ах, ты же! Верная «фенька» летит туда, откуда торчит раструб с пляшущим огоньком на сопле. Взрыв! И сгусток огня выплёскивается наружу из подъезда полуразрушенного дома. Из оконного проёма вываливается корчащаяся в объятиях пламени фигура. Всё вокруг горит… Внезапно, прямо на меня, прыгает неизвестно как подкравшаяся фигура с кинжалом в руке. Едва успеваю выдернуть «люгер» и спустить курок. Немец падает. В его лбу возникает круглое отверстие, из которого толчками выплёскивается кровь. Надо отходить, но куда?! Лихорадочно осматриваюсь — стрельба со всех сторон.

— Ребята! За мной! Вон к той трубе!

Мы, все пятеро, бросаемся к торчащему из земли чугунному обломку. Так и есть! Чутьё меня не обмануло: это вход в канализацию. Ссыпаемся, минуя торчащие скобы, вниз и едва успеваем скользнуть в один из стоков, как сверху кто-то бросает гранату. Бухает взрыв, больно бьющий по ушам воздушной волной. Кто-то вскрикивает.

— Попали?!

— Нет, больно просто…

Это Иван.

— Есть у кого фонарь?

— Откуда…