Атака скалистых гор - читать онлайн книгу. Автор: Федор Березин cтр.№ 60

И все же «железяка» — она железяка и есть. Гусеничный разведчик явно не обладал даром предвидения. Для него не существовало будущего, или, скорее, оно было четко детерминировано в пределах просчитанной вероятности. Зато он надежно стыковался с настоящим, и не только за счет прорезиненных гусениц. Вероятно, он держал в памяти все заковырки патрульного маршрута. Ультразвуковой сонар выдавал ему зарисовки, которые накладывались на отснятый загодя трафарет. Потому, если какой-то камень на маршруте сдвинулся бы в сторону хотя бы сантиметров на пять — это не прошло бы незамеченным. Сведения о таком казусе наверняка пересылались куда-то ниже, в плане географического размещении, но зато выше по командной цепи, а уж там, кто-то, может быть, с биологическими, а может, и с такими же электронными, только более специализированными на теории мозгами, решал ребус: посылать или не посылать группу спецназа для прочесывания подозрительного участка.

Но то были лишь прикидки — теоретические последствия. Сам же робот смотрелся все-таки игрушечно и непосредственной опасности явно не представлял. Двигался он достаточно медленно и к тому же не в непрерывном режиме. То есть иногда он неожиданно замирал. Возможно, задумывался о смысле бытия или еще о чем-то не слишком доступном роботам. Люди, как известно, иногда улавливают мысли друг друга, хотя делают это не непосредственно, а с промежуточным отслеживанием мимики и прочего. Но ведь язык мимики они освоили гораздо раньше речи, потому лицо до сей поры и является сигнальным фонарем, выставленным из одежды. Однако мимики роботов никто не осваивал — она еще не появилась. И значит, при всем желании Миша Гитуляр не мог уловить, о чем размышляет этот трактороподобный механизм. Тут не помогало даже давнишнее общения с техникой. Поэтому он просто, не шевелясь, наблюдал за машиной. Может быть, эта маленькая гусеничная беда все-таки пройдет стороной?

Однако он зря надеялся. Телепатическое угадыванье процессорных раздумий неожиданно состоялось. В голове у компьютерщика Гитуляра будто бы сыпанули искрами соединившиеся случайным образом контакты, ибо он увидел, где остановился и куда развернул свои сенсоры патрульный робот. Там, всего в пятнадцати метрах от его маршрута, лежал среди камней наполовину разобранный дельтаплан.

Итак, простейший расчет для неглупого третьеклассника. Хотя теперь, после обработки нескольких поколений человечества TV-излучением, может, уже только пятиклассника. Длина туннеля два и шесть десятых км, «крейсерская» скорость экзоскелета сто восемьдесят в час; предельную — двести тридцать — даже не рассматриваем, пусть ресурс аккумуляторов экономится. Вопрос: за сколько можно проскочить коридор? и успеет ли подразделение внутренней полиции занять специальные боевые ниши для прострела и перекрытия оного. Ответ на первый вопрос: «панцири» пройдут коридор менее чем за две минуты. В смысле, туда и обратно? Ответ, естественно, грубый, неточный, ибо нужно учесть еще дополнения — трехсотметровый коридорный аппендикс вначале и стометровый в конце, разнесенные по краю, а главное, наличие запертых ворот. Везде и всюду перед препятствиями требуется тормозить, ибо, конечно, броня из фуллерена не развалится — влипнет в бетон, да отскочит, — однако «пилоту» внутри, в общем-то, не позавидуешь. Инерция — штука мстительная. Хотя, казалось бы, а чем это налетевшая на десантника бетонная стена хуже пулеметной пули? Вроде бы даже лучше, ибо ее скорость на порядок ниже. Однако что-то там во внутриатомных структурах устроено не так, и потому столкновение со стеной на скорости сто восемьдесят км не способно запустить микромеханику фазового перехода. И значит… Вот именно, теперь там, внутри панциря, и происходит колдовство навыворот — «пилот-диверсант» превращается в лепешку. Это даже не авто — тут нет места для надувания подушек безопасности. А потому сто восемьдесят в час — это наличествующий, но опасный потенциал.

Уменьшим разгон. Однако и сто км в час тоже большая скорость для несчастных двух и шести десятых км. Очень маловероятно, что кто-то из внутренней полиции успеет занять оборону. И, кстати, даже если успеет, сколько секунд останется у него на стрельбу? «Плазмобой» — штука, конечно, серьезная, но время слишком коварно — реакции человека может просто не хватить. Между прочим, процесс действует в обе стороны. Поскольку нападающие не роботы, на таких скоростях они тоже не успевают целиться. К тому же они в движении — шансы попасть еще хуже. Следовательно?

Возможно, лучшей тактикой защитников стало бы доброе старое регби? Естественно, если стражники тоже в «панцирях», пусть и более примитивных. В варианте не экипированного человека таран экзоскелета для него ничем не лучше столкновения с паровозом. В случае встречных «скелетов», да еще количественного перевеса, вполне может получиться остановить «Пульсар» на подходе. Борьба сервомоторов и амрестлинг пъезокерамики стало бы еще тем шоу.

А относительно точности стрельбы? Зачем она нужна в округлости и прямоточности коридоров? Плотность огня — вот и все семечки! Три минуты — время смешное. Несколько плазменных винтовок, палящих очередью вдоль тоннеля, — вот и вся методика пробивания обороны. Дабы таковая имеет место быть.

И даже все это с разделением на фазы. Ибо первые внутренние ворота — через триста метров. Вторые делят туннель пополам, третьи — снова через тысяча триста метров и затем четвертые, те, что за поворотом в девяносто градусов. Но последние пробивать не требуется. Наоборот, они должны быть заблокированы, ибо там, за ними, сердце «Прыща» вместе с обслуживающим персоналом. По плану, эти четвертые, а в общем-то, пятые, ворота останутся запертыми до самого конца. Их сдвинет с места, а может, просто расплавит, внесенный «Пульсаром» ядерный фугас.

Да, кстати, в задачке на скорость неплохо бы учесть, что вначале, по пути к цели, «Пульсар» будет двигаться под некоторым наклоном вниз, в глубины горы. Потом, естественно, наоборот. Но для меняющих форму под действием тока голеней — пологий спуск-подъем мелочное препятствие.

Зря все-таки Миша не приготовил свою «беретту» к стрельбе загодя. Но кто же знал, что прошлая неторопливость гусеничного робота сменится внезапной активностью? Оказывается, он был вовсе не столь безобидным предметом, он просто маскировался под некоего железного простачка. Теперь, когда его гусеницы крутнулись на месте с такой прытью, как будто робот хотел вскочить на дыбы, Миша Гитуляр даже растерялся. Но еще большим, совсем неожиданным действом, оказался результат этой странной активности. Гусеничный коротышка помчался не куда-нибудь, а прямо к несколько покореженному во время приземления, но все же годному к делу дельтаплану. Но даже в такой момент, Миша все еще не сообразил, что последует дальше. Видимо, от слишком неумеренного общения с компьютерами он стал несколько туповат для существования в реальном мире. Ибо дальше патрульный робот просто-напросто прокатился гусеницами по компактно сложенной технике. В первое мгновение Миша не поверил своим глазам. Что это было? Спонтанно проявившаяся месть механизма, умеющего только ползать, машине могущей летать? Или просто кто-то живой и сообразительный, там, под скалами, глянул в экран передачи, ведущейся отсюда, и с ходу додумался, что и как? Прикинул, что если имеется дельтаплан, то где-то рядом находится и его пассажир? И тогда надо перво-наперво лишить его средства для отступления. Ведь действительно, вряд ли приученный к катанию по горам робот способен самостоятельно идентифицировать предметы, предназначенные для парения. Тем более дельтаплан сейчас представляет собой не цельную штуковину, а наполовину разобранную, дабы его было трудней заметить, да еще и не унесло случайно усилившимся ветерком.