Правда, настоятельно рекомендовалось отправляться на шум боя не одному, а хотя бы десятку воинов. Тогда все десять и возвращались домой, деля между собой найденные трофеи. Одиночки, как правило, не возвращались.
Так что я себе запретил даже думать о такой опрометчивой вылазке. Тем более что издалека я ни на одном из монстров фосфоресцирующих точек не заметил.
«Пусть раз повезло, но это не значит, что будет везти все время, – раздумывал я, разбирая проход в сторону объеденных костяков. – И так вон после удачи сразу такое крупное покушение. А ведь могли прихлопнуть, словно доверчивого мотылька. Да и вообще, как можно мечтать об удаче, если ты и так уже на Дне?»
– Ксана! – Я старался кричать негромко, чтобы не испугать спросонья. – Я выхожу. Пойду поищу вначале вещи этих смертников. А ты бери копье и приглядывай за мной сверху. Если что случится, кричи или спешно закладывай щель обратно стволами.
Оруженосец молча заняла указанную позицию, сжимая копье своими исцарапанными ручками и никак не в силах унять напавшую на нее зевоту. Не выспалась, бедняжка! Но к сожалению, воды у нас ни капли не оставалось. Так что…
Вначале я подобрал оружие подлого Витима. И меч, и кинжалы оказались дивно хороши, даже представить не могу, кто это и как их заказывал в «гримерке». Неужели там можно было попросить вот такие отделанные драгоценными камнями ножны? Да еще с дивным камнем в навершии рукояти? Да и сталь клинков так и манила потрогать, погладить пальцами их убойную силу. Жалко, что я не специалист в оружии и украшениях, а то бы себе тоже такие клинки заказывал. Копье – так себе, наши лучше.
Отнес все это в пещеру, подбадривая Ксану смешком:
– Не спишь на посту? Значит, получишь бублик в подарок!
– А кто это? – понеслось мне в спину.
Ну да, бубликов я тут не заметил, но пообещать-то мне не трудно:
– Тебе понравится.
После чего спустился вниз и стал прикидывать: куда я лично укрыл бы свой багаж? Понятное дело, что далеко прятать нет никакого смысла. Тем более в районе Лазейки. Разбойникам только и следовало спрятать так свои вещи, чтобы я их не увидел со стороны пещерки. Да поближе, чтобы под рукой были. Таких мест в пределах видимости было не больше пяти, максимум десяти. То есть большие валуны или высоко выступающие скалы. И уже в третьем месте я отыскал наши заслуженные трофеи. Для них вырыли углубление да придавили сверху плоскими, большими камнями. Опасались шавок, которые могли тихо подкрасться да растормошить вещевые мешки и некое подобие рюкзаков. Сильно не прятали, надеялись на легкую победу и пополнение собственных трофеев.
На месте ничего рассматривать не стал. К чему такое неосторожное любопытство? За две ходки отволок все в нашу маленькую крепость, опять хорошенько забаррикадировался, разложили приличный костер и только тогда приступили к изучению попавшихся нам предметов. Изначально обрадовались воде: сразу семь полнехоньких фляг дали нам возможность напиться от пуза. Еще и на мысль хорошую меня натолкнули:
– А ведь вода здесь где-то совсем рядом. Фляги-то полнехоньки, ни одна даже не надпита.
Теперь мы могли и каши наварить в своих котелках. Так что сразу этим делом и занялись, так сказать, попутно. Шесть одеял у нас не вызвали большой радости тем, что были явно не новые и не совсем нравились нам по запаху. Зато теперь мы сняли два наших новых с входов и повесили туда сразу по паре трофейных. Сразу сквознячки и гудение уменьшились.
Самый большой рюкзак и вещмешок оказались полны никчемного, как мы решили, мусора. Мы прямо высыпали из них на участок пола все содержимое и тогда приступили к просмотру барахла. Какие-то обрезки кож, плохо выделанные, просыпанные солью и вонючие до омерзения. Стекляшки, угольки, клинышки, кресала, кремни, обломки ножей, куски старых подошв… Да чего там только не было! И все полный отстой. Разве что два «патронташа» с пустыми ячейками, да и те почему-то старые и жутко затертые. На последнем атакующем пояс для груанов был новехонький, но его Ксана сразу сняла с трупа. Остальное оружие подельников Витима тоже в принципе оказалось никудышным. Можно сказать, что с самым лучшим они атаковали.
Запах в нашей пещерке становился невыносимым.
Поэтому точно с таким же омерзением мы стали вытряхивать куски кожи из вещмешка сразу на пол. Кажется, эти бандиты между разбоем еще и ловлей каких-то особенных крокодилов занимались. Потому что рисунок кож мне показался очень красивым и даже приятным на ощупь. Рассуждая, я и высказал предположение:
– Может, эти кожи на браслеты идут? Или ремешки для женщин?
– Первый раз такие вижу, – призналась девушка, ковыряясь в куче кож длинной щепкой от наших дров. – Да и откуда мы знаем, из чего тут делают браслеты? Хотя и в самом деле красивые… О! А это что?
В кусок кожи словно что-то было завернуто, вроде как кусок древесины. А может, камень? Да нет, слишком легок. Имея более грязные руки, я и стал разворачивать сверток, а когда понял, что там свернуто, многозначительно хмыкнул:
– И стоило это так прятать от своих товарищей? – В руках у меня был хорошо знакомый нам «патронташ», скатанный в рулон и плотно замотанный куском бечевы.
– Значит, стоило! – задышала Ксана учащенно. – Тем более с такими «товарищами». Ну! Разворачивай!
У меня и самого пальцы подрагивали.
– Действительно, пустые «патронташи» так не прячут. Неужели нам опять повезло?
Развернул. Быстро вскрыл все футлярчики. После чего мы вдвоем замерли, любуясь сразу тремя груанами, отсвечивающими волшебным мерцанием.
Глава восемнадцатая
Низвержение
По законам здешнего разбойничьего братства главным судьей всегда считался атаман. Ну а когда его не было или не стало – то казначей. Вот с прибытием в пещеру опрятного и подтянутого Барса и началось главное судилище. Причем Барс всем своим видом и словами явно сожалел о случившемся. Но вынужден был соответствовать протоколу. Вначале выслушали свидетелей: двух женщин, которые первые заметили чужачку, склонившуюся над телом убитого. Потом тех мужчин, которые подтвердили слова женщин. Затем выступил, так сказать, общественный обвинитель, старый друг покойного, который вместе с ним еще в молодости бежал из города.
Тот сразу расставил все должные акценты: ведьма сюда для того и пробралась, чтобы всех убить своими проклятиями. Атаман ее раскусил, за это и был умерщвлен подло, из-за угла. Приговор может быть только один: на Дно!
После него еще трое самозваных следователей обрисовали свое видение дела, при этом только отягощая вину нежелательной для дружины гостьи. Особо они добавили, что Шаайле нельзя даже последнего слова давать, потому что она сейчас же начнет всех стравливать между собой и очернять самых лучших и достойных.
Но и после этого Барс не стал пороть горячку:
– Хорошо, а есть кто-то, кто хочет сказать слово в защиту этой девушки?